Рождение богов - Галина Раздельная

Но во всём этом он сможет разобраться потом. Кое-что, куда более важное, нежели сокровищница, крутилось в мыслях адмирала. Потирая виски, Хорс силился вспомнить. Утраченная мысль постепенно возвращалась, заново обрастала подробностями.

Вспомнив, Хорс подскочил, как ужаленный.

Сенат!

Он звонил в сенат, потому что боялся за Верховного Правителя Аллалгара. И боялся неспроста.

Хорс дотянулся до отчёта, присланного ему из сената Верховных Правителей, пересматривая короткую запись. На ней действительно оказался Эн-уру-гал. Ошибки не было. Убийца направлялся к покоям Правителя, завершить начатое. И, связавшись с секретарем-советником, Хорс ожидал, что тот скажет о покушении, не приведи небеса, смерти Правителя, но вместо этого услышал вполне будний ответ. А раз Эн-уру-гал приходил не для того, чтобы убить последнего, то зачем?

Помнится, ответ уже был – «Измена». Подумать над ним Хорс так и не успел, началось сражение. Да и сейчас поджимало время. Он так и не отчитался перед Сварогом.

Зная, что тот за промедленье сдерёт с него три шкуры, собравшись с мужеством, Хорс запросил соединение.

– Связь с Главнокомандующим установлена, – доложил связной.

Адмирал потянулся к панели, переводя разговор на свою палубу. Он ещё не до конца представлял, как именно сумеет объяснить другу происходящее, но начало уже сорвалось с языка.

– Помнишь, как в прошлом году на пограничных рубежах впервые были замечены неопознанные корабли?..

Глава 22

Покинув корабль адмирала, Бэар помог наёмникам раздобыть небольшой транспортный полувоенный фрегат. Все они собирались в центральную больницу. Лейтенант, как представитель от сокровищницы, Энлиль и Энки же, чтобы забрать тело Видара и навести справки о Канцлере. Забежав в лагерь перед отлётом, предводитель наёмников хотел повидать Кали, но та была уже в реанимационной капсуле. Её готовили к транспортировке. Настояв на своём, и не без помощи Бэара, он заставил персонал перенести капсулу на их корабль. Всё равно их пути совпадали, и вели в один и тот же корпус сенатской больницы.

Энки готовился запустить фрегат. Бэар помогал тому настраивать системы. Застыв у капсулы ученицы, Энлиль наблюдал за неподвижной девушкой. Датчики показывали, что Кали постепенно слабела, и все показатели отклонялись от нормы.

– Готово! – крикнул Энки. – Я за разрешением на взлёт и обратно!

Энки быстро покинул корабль, убегая в штаб.

Предводитель наёмников вновь проверил показатели реанимационной капсулы. Без определённых причин устройство не помогало Кали. Её жизненные силы таяли, и самый действенный аппарат в этой галактике, способный излечивать в считанные часы, лишь с трудом стабилизировал её дыхание и работу сердца. Что-то не давало девушке исцелиться, и Энлиль понятия не имел, как ей помочь.

Взглянув на Кали, он неожиданно вспомнил про оброненное ею ещё в покоях Хранителя слово – «Цесна». Воспользовавшись бортовым компьютером, командир быстро задал параметры поиска, прочёсывая доступные ему базы данных. Через секунду тот выдал список женщин, носивших это имя. Их оказалось не более пятисот. Действительно редкое имя, учитывая, что население Республики составляло почти сорок миллиардов. Наспех, командир просмотрел список. Никто из него не привлёк его внимания, ни одна из женщин особо не выделялась на фоне остальных, а может быть, Энлиль попросту не понимал, кого именно он должен искать.

Раздосадовано командир закрыл список. Энки ещё не вернулся, и, поджидая друга, наёмник задумался. Редкое имя. Старое. Очень старое. Ещё со времён первой цивилизации. Возможно, женщина, носившая это имя, о которой думал пойманный Кали в покоях Хранителя наёмник, просто пустой звук? Тогда зачем девушка её назвала? Если та была не важна, ученица Хранителя не упомянула бы её несколько раз. Кто же она?

Продолжая гадать, Энлиль машинально вернулся к бортовому компьютеру, заново вбив слово в поиск. Выскочили предлагаемые параметры. Рука наёмника потянулась к списку жителей Республики, чтобы вновь вывести прежний перечень женщин, но Энлиль передумал. «Возможно, не „кто“, а „что“?», мелькнула догадка в его голове. Что, если это не имя, а название?

Изменив параметры поиска, предводитель наёмников быстро выбрал категорию «Объекты». Поиск закончился, выдав на сей раз куда больший список совпадений. Открыв сто первых, командир начал читать.

– Адмиральский галеон «Святая Цесна», система водопадов Арнак на затонувшем острове Цесна, астероид Цесна, разрушивший спутник третьей планеты Солнечной системы Химера, цепь ссыльных колоний: ЕН-24 – Роддрег, ЕН-32 – Небесные сады Цесны, ЕН-41 – Гера, экспедиция по изучению газового облака «Свет Цесны»…

Энлиль резко остановился, не дочитав последний пункт. Глазами он быстро пробежал уже прочитанное. Разыскав необходимую ссылку, командир вновь повторил про себя заглавие – «ЕН-32 – Небесные сады Цесны».

Ни та ли это планета, куда была сослана верхушка поверженного режима? И не здесь ли родился и вырос Эн-уру-гал?

На корабль вернулся Энки.

– Можно взлетать! – крикнул он.

– Подожди, – задумчиво сказал Энлиль.

Не обращая внимания на друзей, он поспешно склонился над реанимационной капсулой Кали, вводя какие-то параметры.

– Ты что делаешь? – взволновано вскочил Бэар.

– Пытаюсь её разбудить, – невозмутимо ответил наёмник.

Лейтенант запротестовал. Кали вверили под его опеку, и он нёс ответственность за транспортировку девушки.

– Нельзя! – возмущённо крикнул Бэар, но наёмник его не послушал, уже активировав ввод препарата.

– Мне необходимо узнать… – настаивал Энлиль.

Скомканными звуками, словно из дальней комнаты, Кали слышала нарастающий спор рядом с собой и чувствовала гулявшее по венам лекарство. Но мысли Энлиля оставались для нее отчётливыми. Он хочет разбудить её. Это было бы кстати. Дурак, накачал её лекарствами, не представляя, какую глупость совершил. Её и без того полуживое тело не могло сопротивляться препаратам, и на все эти игры у неё попросту не было времени.

Да, этого она не учла, не учла того, что не все ей будут повиноваться и слушать её приказы, как она привыкла. И, вместо того, чтобы уже лететь на Цесну, у неё даже не получалось очнуться. Всё сложилось бы куда проще, если бы ей удалось тогда умереть. Кали мало заботило состояние тела, как и предстоящая неминуемая смерть оболочки. Она и без того уже начала отмирать, и данный процесс ей было не остановить, но и ускорить также не получалось, отчего Кали удивлялась, как ей вообще удалось очнуться после полного истощения в лесу сокровищницы. Она надеялась, что умрёт и сможет высвободить ещё хоть немного силы своего разума, не скованного телом, сможет покинуть сокровищницу и отправиться на поиски Хранителя, но её связь с оболочкой оказалась сильнее, и после короткой смерти её сущность вновь вернулась обратно. Тёмный Кочевник поступил хитро. Кали знала, его власть не была безграничной, не сейчас, когда его вместилище находилось так далеко. Но, всё же, его могущество оставалось весомым, хоть и не могло полностью её остановить. Он поступил разумнее. Кочевник не только ограничил силу всех членов братства, каждого Хранителя и ученика, он нашёл способ сдерживать их возможности, как и возможности Кали. Раньше, до его вмешательства, Кали с лёгкостью могла покидать своё тело, используя силу души и разума. Кочевник же не стал бороться с её сущностью. Этим и без него было кому заняться. Он взял верх над самой природой смерти, поработив этот процесс. Кали оказалась заперта в теле, а власть врага не давала ей его разрушить полностью – умереть быстро, растянув этот процесс в дни.