Темный любовник - Дж. Уорд

Милостивый Боже, она собирается прикоснуться к нему.

— Какого черта ты здесь делаешь? — раздавшийся мужской голос был мрачен и полон желчи.

Хейверс медленно обернулся. Его сердце быстрее забилось в груди.

Перед ним стоял Зейдист.

Глава 47

Кем бы ни был тот, кто колотил в дверь его комнаты, Рофа это не волновало. Он обвил руками талию своей шеллан и уткнулся в ее шею. Никуда он не пойдет, если только кто-нибудь не умирает.

— Проклятье, — вампир вскочил с кровати, схватил свои темные очки и голышом прошествовал через комнату.

— Роф, только не бей их, — весело сказала Бет. — Если они беспокоят тебя сегодня ночью, для этого, наверное, есть серьезный повод.

Он глубоко вздохнул, прежде чем открыть дверь. — Тебе же лучше, если ты истекаешь кровью… — Роф нахмурился. — Тор.

— У нас проблема, мой повелитель.

Роф выругался и кивнул, но не предложил брату войти. Бет лежала в постели обнаженная.

Он указал Тору на комнату напротив. — Подожди там.

Роф натянул первые попавшиеся боксеры, поцеловал Бет и запер дверь в свою спальню. А затем вошел в комнату Дариуса.

— Что случилось, брат? — он был не в восторге от этого внезапного вторжения. И еще меньше его радовало предчувствие, что какая-то хренотень вот-вот свалится им на голову. Но он был рад, что Тор пришел. Может, лед между ними начал таять.

Тор облокотился о стол Дариуса.

— Я пошел в «Скример», чтобы встретиться с братьями. И слегка опоздал.

— Значит, ты пропустил, как Рейдж обрабатывал очередную цыпочку в темном углу. Какая жалость.

— Я видел в переулке Хейверса.

Роф нахмурился. — И что же «добрый» доктор делал в этой части города?

— Просил Зейдиста убить тебя.

Роф тихо прикрыл дверь. — Ты слышал это? Отчетливо?

— Да. И на кону была куча денег.

— И что ответил Зи?

— Он сказал, что сделает это бесплатно. Я уехал и немедленно примчался сюда, на случай, если он сразу же перейдет к делу. Ты знаешь, как сукин сын работает. Он не будет с этим тянуть.

— Да уж, он хорошо знает свое дело. Это одна из его сильных сторон.

— И у нас всего полчаса до рассвета. Недостаточно, чтобы предпринять что-то этой ночью, если только он не появится здесь в ближайшие десять минут.

Роф смотрел в пол, положив руки на бедра. По законам вампиров — за то, что Зи угрожал жизни короля, ему теперь грозила смертная казнь.

— Он должен понести наказание. И если братство не позаботится об этом, Дева-Летописица возьмет это на себя.

Твою мать, Фёри. Брат вряд ли смирится с этим.

— Это убьет Фёри, — пробормотал Тор.

— Я знаю.

А потом Роф подумал о Мариссе. Хейверс фактически тоже был обречен, и его потеря станет для нее тяжелым ударом.

Он покачал головой, ужасаясь, что будет вынужден убить кого-то, кого она так сильно любит, и это после всего того, что Марисса уже вынесла, будучи его шеллан.

— Нужно рассказать обо всем братству, — наконец проговорил он. — Я вызову их.

Тор оттолкнулся от края стола. — Слушай, может, ты хотел бы, чтоб Бет побыла со мной и Велси до тех пор, пока все это не закончится? Она будет в большей безопасности в нашем доме.

Роф взглянул на него.

— Спасибо, Тор. Да, я хотел бы этого. Я пришлю ее к вам сегодня вечером, как только сядет солнце.

Тормент кивнул и направился к двери.

— Тор?

Брат оглянулся. — Да?

— Перед Соединением с Бет я пожалел о том, что наговорил тебе. О тебе и Велси, и о том, как ты предан ей. Сейчас… Я, хм… я испытал это на собственной шкуре. Бет для меня — всё. Даже важнее, чем братство, — Роф откашлялся, будучи не в состоянии продолжать.

Тор шагнул к нему и протянул руку. — Вы прощены, мой повелитель.

Роф сжал его ладонь и рывком притянул брата к себе. Они похлопали друг друга по спине.

— И еще, Тор… Я хочу, чтобы ты знал кое-что, но пока не следует говорить об этом братьям. После того, как мы отомстим за смерть Дариуса, я покину свой пост.

Тор нахмурился. — Прости?

— Я больше не буду сражаться.

— Какого черта? Типа ты собираешься заняться вязанием или чем-то вроде того? — вампир запустил руку в свои короткие волосы. — И как мы собираемся…

— Я хочу, чтобы ты возглавил братьев.

У Тора отвисла челюсть. — Что?

— Необходима полная перестройка братства. Я хочу, чтобы оно было централизованно и управлялось, как военная единица. Больше никакого дерьма вроде того, что «я сражаюсь один». И нам нужны новобранцы. Солдаты. Целые батальоны солдат и самые лучшие учебные средства, — Роф твердо посмотрел на него. — Ты единственный, кто может справиться с этим. Самый хладнокровный и решительный изо всех.

Тор покачал головой. — Я не смогу… Боже, не смогу сделать это. Прости, я…

— Я не спрашивал тебя. Просто поставил в известность. И когда я объявлю об этом, на своем первом заседании, это станет законом.

Тор резко, с тихим шипением, выдохнул. — Мой повелитель?

— Ну да. Я был хреновым королем. На самом деле я вообще не выполнял свои обязанности. Но теперь это изменится. Все изменится. Мы собираемся построить нашу цивилизацию, брат мой. Или, скорее, восстановить ее.

Глаза Тора заблестели, и он отвел взгляд, небрежно потерев глаза большими пальцами. Так, как если бы ничего особенного не случилось, просто что-то в глаз попало. Вампир откашлялся.

— Ты взойдешь на трон.

— Да.

Тор упал на колено. Склонил голову.

— Слава Богу, — пробормотал он хрипло. — Наша раса вновь едина. Ты собираешься возглавить нас.

Роф чувствовал себя ужасно. Это было именно то, чего он так не хотел. Ему просто плохо становилось при мысли о возможной опасности, связанной с возложенной на него огромной ответственностью. Разве Тор не знал, что он недостаточно хорош? Недостаточно силен? Он позволил своим родителям умереть, повел себя, как ничтожный слабак, а не как достойный мужчина. И что изменилось с тех пор?

Только его тело. Не душа.

Он хотел сбежать от бремени, лежащего на нем с рождения, просто забыть…

Тор дрожал.

— Так долго… Мы так долго ждали, что ты спасешь нас.

Роф закрыл глаза. Безумное облегчение в голосе брата говорило, как сильно необходим был король. Насколько отчаялись многие. И пока Роф был жив, по закону никто не мог сыграть эту роль. Он осторожно потянулся и положил руку на склоненную голову Тора. Груз того, что ждало его в будущем, ждало их всех, был слишком велик, чтобы его постичь.

— Мы спасем расу вместе, — пробормотал он. — Все мы.