Отрезок пути - Iris Black

Активистами выступают Крэбб и Гойл – именно они так и рвутся продемонстрировать приобретенные у своих наставников навыки, стóит только намекнуть.

Младших пока не трогают – достается только шестым и седьмым курсам. Мы все как старосты проводим на своих факультетах разъяснительные работы, внушаем, что спорить с Кэрроу не стóит. Ведь эти мерзавцы вполне способны и на первокурсника палочку направить, поэтому пусть лучше малыши притворяются, что со всем согласны. Хотя несогласных довольно много. Это, конечно, радует, но и пугает тоже. Все-таки мы отвечаем за их безопасность.

Преподаватели, конечно, возмущаются, пытаются объяснить, что это все-таки школа, но, разумеется, все бесполезно. Снейп ведет себя, как будто так и надо. Радуется, наверное, что тупые студенты, наконец, получают по заслугам.

За это время мы еще несколько раз оставляли неполиткорректные надписи на стенах. Правда, уже не в Большом зале, который теперь запирается миллионом заклинаний, а в коридорах и холле. Кэрроу натыкаются на них случайно и ужасно бесятся. Ребята предлагали подписываться, но я это предложение отверг. Не сейчас. Увидев словосочетание «Армия Дамблдора», они всем, кто два года назад попался Амбридж, веселую жизнь устроят. А нам нужна хотя бы относительная свобода.

Тем более в свет, наконец, вышла книга Риты Скитер с гордым названием «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора», его имя и без того у всех на устах. Скитер превзошла сама себя. Дамблдор в ее книге представлен просто редкой скотиной. И на сестру больную ему наплевать, и на мать, и с Гриндевальдом он мило переписывался, и над магглами хотел господствовать.

Конечно, Скитер верить нельзя, но, как правило, она не столько выдумывает, сколько преувеличивает. А это значит, что в прошлом Дамблдора действительно есть какие-то темные пятна. Да и письмо Гриндевальду, очевидно, настоящее. С другой стороны, мало ли с кем он общался в семнадцать лет? Я же общался со Снейпом. Правда, таких диких идей мне никогда в голову не приходило.

В любом случае, я никогда и не считал Дамблдора идеальным и безгрешным, так что не могу сказать, что книга произвела на меня такое уж неизгладимое впечатление. Кстати, что интересно, о Снейпе в ней ни слова не сказано. Еще бы, Скитер наверняка уже успела спеться с нынешним правительством, а Снейп при Волдеморте – не последний человек.

Единственное, что, пожалуй, вызывает вопрос в этой книге – это то, что брат сломал Дамблдору нос. Допустим, Скитер все наврала, но нос у него действительно был сломан. Более того, он, по какой-то загадочной причине не стал ничего с этим делать. Мне ломали нос, и мадам Помфри решила эту проблему в два счета, без каких либо внешних следов. Ни один нормальный человек не станет сохранять шрамы или травмы, когда есть возможность от них избавиться. Другое дело, если эти травмы что-то значат. Возможно, Дамблдор считает, что он заслужил этот перелом? Но тогда, получается, что обвинения Скитер могут быть вполне правомочными.

Как бы то ни было, слизеринцы торжествуют и то и дело зачитывают нам самые неприятные цитаты. Ребята, конечно, бесятся, но они, к счастью, тоже не приравнивают нашего бывшего директора к Мерлину, поэтому за палочки не хватаются. В конце концов, кроме Гарри, никто из нас с ним практически не общался. А о том, что Скитер – лгунья, известно каждому. Зато на преподавателей смотреть жалко – Кэрроу их этой книжкой здорово изводят.

В общем, на фоне всего этого «Армия Дамблдора» – это будет уже чересчур. Пусть угомоняться сначала. Не будут же они с этой книгой вечность таскаться.

В дополнение к Круциатусу Кэрроу начали еще и сажать нас под замок. В подземельях. Только не там, где проходят занятия по зельеварению, и не там, где находится кухня, а совсем в другой стороне. Я пока еще не попадал, а вот Терри за подножку Алекто, в результате которой она чуть не свалилась с лестницы, всю сегодняшнюю ночь продержали в маленькой, темной комнатенке, полной плесени и здоровенных крыс. Сейчас он допивает третью бутылку сливочного пива и уверяет нас, что отныне у него раз и навсегда изменился боггарт.

– Терри, – мягко говорю я, – ну вот зачем нужно было это делать? Сопротивляться, возражать – это одно. Нарываться – совсем другое. Мы ведь уже это обсуждали. Конечно, сложно выдержать, когда они говорят все эти гадости, но поступать…

– Сложно выдержать, когда эта свиноподобная тварь спускается тебе навстречу в волочащейся по полу мантии, – возражает Терри, вызвав взрыв бурного хохота.

– Мерлин, меня вообще здесь кто-нибудь слушает? – вопрошаю я, возведя глаза к потолку.

– Конечно, слушаем! – заверяет Падма. – У тебя голос такой приятный, я сразу мамину колыбельную вспоминаю.

– Ну, знаете, это уже слишком! Где ваше уважение? – делано возмущаюсь я, стараясь не засмеяться вместе со всеми. – И, кстати, где Джинни и Луна? Им уже давно пора прийти.

Словно в ответ на мои слова, открывается дверь, и заходят они. Луна придерживает Джинни за локоть, помогает ей сесть на подушки и почему-то смотрит на меня виновато. Джинни тяжело вздыхает и убирает волосы с лица. Я замечаю, что руки у нее слегка дрожат… В следующее мгновение сознание словно отключается.

Придя в себя, я обнаруживаю, что стою, вцепившись в дверную ручку, и не повернул ее до сих пор только потому, что парни буквально висят на мне впятером, не давая сдвинуться с места, и умоляют взять себя в руки и не делать глупостей. Я трясу головой, пытаясь восстановить мыслительные процессы, и прошу ребят отцепиться.

– А ты не станешь ломиться наружу? – осторожно уточняет Энтони.

– Не стану. Честное слово, – заверяю я и поворачиваюсь к Терри: – Прости. Я был неправ.

– Да нет, это я был неправ. Сиюминутная прихоть – это одно, а праведный гнев – совсем другое, – возражает он и добавляет, потирая плечо: – А ты, однако, силен! Кто бы мог подумать…

– В самом деле, – соглашается Симус, хлопая меня по спине. – Зелье, что ли, какое-то принимаешь?

– Какое там зелье! – фыркает Джинни, слабо улыбаясь. – Он со второго курса в теплицах работает – вот и обзавелся мышцами.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашиваю я, садясь рядом и взяв ее за руку.

– Все нормально, – поспешно отвечает она. – Не нужно так переживать, ты же знаешь, я не люблю, когда со мной носятся, будто я хрустальная.

– Я не ношусь. Просто считаю, что никто на свете не имеет права тебя обижать.

– Воистину, – подтверждает Майкл. – Ни одна проклятая тварь не смеет обижать наших девчонок!

– Из девчонок, по-моему, уже всем досталось, – меланхолично замечает Луна.

– Надоело все это! – взмахнув кулаком, восклицает Симус. – Надо что-то предпринять! Убить этих тварей мы, конечно, не можем, а если бы и смогли, то нам бы тут же конец пришел, но нельзя же сидеть, сложа руки! Давайте хотя бы подкараулим кого-нибудь из слизеринцев и покажем им…

– Исключено, – перебиваю я.

– Но почему? Мысль, на мой взгляд, неплохая. Тот же Малфой…

– …сейчас ведет себя тихо.

– Да, но зато раньше…

– А раньше вы называли Гермиону заучкой. Ты, Эрни, на втором курсе уверял всех, что Гарри – наследник Слизерина, а ты, Симус, на пятом курсе обвинял его во лжи. Давайте и это припомним.

– Это совсем другое дело! – в один голос возражают Симус и Эрни.

– Неважно. Никаких нападений не будет.

– Да ты вообще слушаешь, что я говорю? – возмущается Симус. – Какие нападения? Крэбб и Гойл, между прочим, с нами не церемонятся! Да и Паркинсон с Ноттом тоже.

– У меня хороший слух. То есть ты считаешь, что мы должны им уподобляться? – осведомляюсь я. – Или мало тебе того, что они нам на каждом шагу книгу Скитер под нос суют?

– При чем тут Скитер? Почему уподобляться? Я же не предлагаю Темные искусства использовать! А слизеринцы все одинаковые. Вот Крэбб и Гойл…

– Во-первых, Крэбб и Гойл – это еще не все слизеринцы, – снова перебиваю я. – Если память мне не изменяет, кто-то из присутствующих уже упоминал, что судить о факультете по отдельным его представителям неправильно. Во-вторых, Скитер напирала на то, что Дамблдор ничуть не лучше Гриндевальда. Хотите всем доказать, что мы ничуть не лучше Вол… Сами-Знаете-Кого? А в-третьих, нападать толпой на одного – это подлость, какими бы искусствами толпа при этом не пользовалась. Если вы считаете, что я неправ, с удовольствием выслушаю любые возражения.

Я обвожу взглядом ребят, но конкретных возражений ни у кого не находится.

– Хорошо. Нападения исключены. Но вот небольшие сюрпризы вполне возможны.

– Что за сюрпризы? – интересуется Сьюзен.

– Сейчас поймете. Мне нужны номера «Пророка» со дня захвата Министерства магии.

Тут же на полу появляется внушительная стопка газет.

– Спасибо, – говорю я в пространство и обращаюсь к ребятам: – Разбирайте, изучайте и выписывайте все имена «маггловских выродков», которые там упоминаются. Чем больше, тем лучше.