Пляска одержимости - Елизавета Коробочка
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Заметив на себе чужой взгляд, Масаки недоуменно вскинул бровь.
— Что-то не так?
— Давно тебя не видела, — подумав, пробормотал Харада. — Скоро же у тебя экзамены, да?
— Бля, ну Харада-сан! Столько не виделись, а ты сразу с плохого начинаешь, — болезненно поморщился тот, но обреченно кивнул. — Да, у меня… И еще у кое-кого… Знаешь, такого заносчивого и очень любящего похулиганить…
Масаки настолько выразительно посмотрел на Хараду, что не будь та готова к этому, то, пожалуй, даже отвела бы взгляд в смущении. Но она ждала вопросов о Широ — о ком же еще — а потому даже не дрогнула, когда Масаки наклонился к ней ближе.
… нет, все же, разговаривать с ним было иногда сложно. Странно было думать, что какой-то подросток выглядел в сто раз грозней, чем ты. И кто из них настоящий преступник?
— Ты домой вообще собираешься возвращаться?
— А похоже, что мне есть куда? — Харада вяло хмыкнула. — Умоляю. Вся моя жизнь теперь состоит из ночевок где придется, быстрых подработок и обеда тухлятиной.
— Это нехорошо, — чуть подумав, произнес Масаки.
Они помолчали некоторое время.
— А если ты попросишь Широ?
— Попрошу что?
— Забрать тебя… К ней. Еши-сан наверняка не будет против.
— Вашимине нахер меня пошлет после того пиздеца, который произошел на работе, — она зачесала волосы назад и со стоном выдохнула, после чего откинулась на лавке на спинку. — Бля, какой Вашимине. Широ до меня дела нет, сто процентов.
— Неправда. Широ тебя очень сильно ищет.
— Круто, — прикрыв глаза, Харада обвела языком губы. Потрескавшиеся, обкусанные, еще пара таких леденящих душу разговоров, как она вновь раздерет их до крови. — Хоть кому-то не похер, как оказалось.
— Позвони ей.
— Я не могу, Масаки.
— Хуйня, — упрямо проговорил тот. — Все ты можешь.
— Я не могу вернуться к ней. Есть… некоторые обстоятельства.
— Обстоятельства? — нахмурился он.
Он был смышленым парнем, этот Масаки. Хотя, возможно, ему просто рассказала Широ, в любом случае, он не стал спрашивать больше, подняв ладонь — явно дал понять, что вопрос был риторическим и ответа не требовал. А отвечать про то, почему она не могла появиться на глазах у Вашимине, Харада не хотела.
Между ними вновь повисла тишина. Харада откинула голову назад, на спинку лавки, и уставилась вверх. Один раз, помнится, ей показалось, что она видела настоящие звезды. Но теперь там был лишь смог и сияющий неон. Он же бежал по венам. Синий, переливающийся. Словно «парамита». От мыслей об этом зачесались запястья, и Масаки резко опустил взгляд вниз, потемнел лицом. Хотелось отбросить его руку прочь, но в запястье вцепился он крепко.
— Колешься?
— Слезаю, — вяло огрызнулась Харада.
— Чем ширяешься?
— «Дельтой-14».
— Ой, мля, не дури меня, — Масаки мгновенно скуксился, словно сожрал целый лимон. В ответ Харада вяло хмыкнула. — Я серьезно.
— Ничем уже. Анти-токсины это, понял?
— Ага, ими просто так не ширяются. Да ладно, харэ мне мозги ебать. Я же честно спрашиваю, не для того, чтоб обосрать.
— «Парамита». Слыхал?
Масаки поводил ртом из сторон в сторону, но потом с уверенностью кивнул.
— Ну, че тут сказать, хуево быть тобой. Это от отчаяния?
— От отчаяния я с нее слезаю, — осклабилась она. — Все, не еби мозг уже мне, пожалуйста.
— Увидела бы это Широ — очень расстроилась бы, — неожиданно произнес Масаки. — Ты себя видела? Ты реально на торчка похожа.
Харада себя видела. В отражении витрин, в битых зеркалах в заброшенных домах.
С ней той — что работала в «Хорин» — уже не было ничего общего. Осунувшееся лицо, синяки под глазами, она напоминала скорее скелет. И это не считая исколотой вены, отросшей копны волос, местами короткой от выпадения после наркотика. Удивительно, как ее с таким видом на работу брали вне Сети; небось все еще думали, что она парень, а им все это было простительно. Вот и весь секрет.
Масаки был хорошим мальчиком. А потому, хорошенько подумав, он резко наклонился вперед — и стоило Хараде перевести на него недоуменный взгляд, вдруг загадочно протянул:
— Можешь пока… остановиться у меня? Папаша, конечно, будет возмущаться, но я-то его уговорю, если надо, — весело хмыкнув, Масаки наклонился еще ближе. — Хотя бы чутка выздоровеешь, а то ты белая, пиздец просто.
— С чего такие предложения? — насмешливо фыркнула она, и Масаки тряхнул головой.
— Ради Широ.
Ради Широ…
Только дурак отказался бы от такой возможности. После ада в «Хорин», недоделанной операции, отходняка и отсутствия какого-либо нормального отдыха в последние несколько лет (начиная от обычной работы в «Хорин»), такое приглашение могло показаться самым настоящим путь в рай, туда, где можно было отдохнуть и наконец забыться. Но принимать чужую жалость не хотелось, тем более, что Масаки не был ей приятелем — так, знакомы, и то, что мальчишка предлагал ему свою помощь так просто, искренне удивляло Хараду. Она привыкла, что приятели Широ не отличались какими-либо принципами и сочувствием, может, Масаки тоже пугала перспектива столкнуться с взъярившейся сестрой?
Или просто за все это время она забыла, что люди бывают добры друг к другу. Потому что это нормально — проявлять заботу и предлагать помощь, если тебе от этого не будет дискомфортно.
Как Такарада.
Такарада… Надо было отблагодарить его.
— Спасибо, — улыбнувшись, Харада покачала головой. — Но не нужно.
Впереди возвышался особняк, в котором жил Вашимине. Попасть в него было легко — если только позвонить в домофон. Она не знала, какой удачей ей удалось проникнуть в район Мэгуро; хорошо было знать тропы без внимательного взора камер, но этого явно было недостаточно. Нужна была удача… Удача, которой она никогда не обладала. Выходит, все же обманывала себя? Но вот он — впереди, высилась вилла, та, в которой можно было найти спасение, та… К которой ее сами собой принесли ноги.
До кнопки звонка оставалось совсем чуть-чуть.
Буквально миллиметр — и прозвучала бы до боли знакомая мелодия.
Ведь это было так просто.
Всего одно маленькое прикосновение. Всего один маленький разговор.
Можно было начать жить заново, с чистого листа!..
Упасть в ноги Вашимине и молить о помощи. Он ведь не злой человек, наверняка сжалится и поймет. Она была уверена. Вашимине же… Но… Когда Тайтэн зачитывал свой приговор, он присутствовал в комнате среди тех молчаливых фигур. И ничего не сказал. Ничего не сделал. Просто наблюдал… Немо, равнодушно. Боже. Какое ему вообще было
