Записки судового врача - Дариуш Ришард

   В такой вот атмосфере Молира жила (кто-нибудь даже мог бы сказать - героически выживала) до тех пор, пока ей не исполнилось без малого десять лет. На первый серьезный юбилей маленькая девица выклянчила себе невероятный подарок - поездку в летнее именье, туда, где тепло и привольно, где вместо однообразных крыш в окно видишь горы, а главное туда, где практически за воротами плещется Море... Так как отец ее с молодых лет официально служил в Королевском Флоте, Олли втайне мечтала о море, хоть никогда не видела его вживую. Недостаток реальных знаний у нее компенсировался почерпнутым из книг и многочисленных маринистических полотен, которыми был украшен их дом, так что девочка, воспитание которой потихоньку начинало идти наперекосяк, любовно лелеяла свою навязчивую идею. Навязчивые идеи, кажется, были на роду у них написаны... Герцог, например, непременно решил обручить постепенно взрослеющую дочь с кем-нибудь "достойным", и оказался настолько великодушен, чтобы предоставить девочке самой выбрать из десятка кандидатов, которые должны будут прибыть на именинное торжество. Причем всех "принцев, лордов чего-то там и сыновей владык забугорных" бедняжке нужно было выучить со всеми родословными и биографиями, как таблицу умножения. "Придворный звездочет" тоже ненавязчиво советовал герцогу в кандидаты на зятья одного князька из своих земляков. "Такого уродливого, - ежилась Олли, рассказывая свою историю, - ему должно быть всего-то двадцать лет, а борода у него белая, будто вся уже седая".

   Неудивительно, что замуж девочке совершенно не хотелось, и пусть под венец ее никто еще тащить не собирался, все эти тонкости ребенку объяснять никто не взялся. Поэтому назревающая помолвка стала одной из решающих причин побега. В летнем имении, располагавшемся в Порт-Каллат, заботы о маленькой, но многообещающей наследнице поручили вдовствующей графине, одной из дальних родственниц, и ее компаньонке - старой деве, успешно разменявшей четвертый десяток лет своей скучной жизни. Им, пожалуй, больше всего должно было влететь за пропажу девочки, и ради них Молира готова была бы вернуться...но не потому, что ей было жаль бедных женщин, а из интереса посмотреть на расправу. Просто ее отец за подобную провинность грозился разжаловать их в служанки и повыдавать за свинопасов, а из уст герцога это звучало вовсе не как остроумная шутка.

   А дальше на арене появились те самые пираты, без которых всем дышалось бы намного спокойней... Один из них, кого Олли опознала как того самого старпома, который в свое время имел честь сойтись в бою с самим судовым врачом "Золотой Сколопендры" и получить контрольный укус в ногу от гигантской черепахи, проник в поместье под видом садовника и втерся в доверие к мадам-компаньонке, которая, в силу не первой молодости и не блестящей красоты, мужским вниманием избалована не была и, как девочка, растаяла после первого же букета цветов. Здесь Ларри молча кивнул - действительно, серьезные дела иногда букетом вершатся с таким же, а то и с большим успехом, чем шпагой. Так фрейлина легкомысленно завертелась в том, что ей казалось бурной любовной интригой, а разбойник в это время собирал всю необходимую информацию. Когда Молира рассказывала про то, как раздобыла себе одежду простой служанки, прокралась мимо небдительной стражи и без труда отперла все двери, девочка искренне полагала всю проделанную работу результатом собственной гениальности. Но, на самом же деле, ее побег был хитро спланированной схемой для того, чтобы иметь возможность схватить девчонку прямо за воротами поместья. Правда, сама пришедшая в руки к пиратам принцесса имела возможность отыграться и, стоит отдать ей должное, уже исключительно своим умом улизнула с разбойничьего судна, когда преступники заблаговременно расслабились и начали праздновать победу. Раз уж Ее Высочество решили попутешествовать и повидать мир, не пропадать же такому замечательному плану, не так ли?

   Также Олли поведала и про Шивиллу Гайде, которая приняла ее на корабль, свято считая мальчишкой, и про Лауритца с его нечищеными сапогами, с которым их судьба свела совершенно удивительным образом, и про "Золотую Сколопендру", и про бой с безымянным судном, и про повторный побег в порту, и все новости, начиная с невольничьего рынка и заканчивая ведьминой кофейней... Под конец рассказа даже Виллему с его казенными нервами стало немного не по себе, и он твердо заявил, что на чем бы там девочка не настаивала, старую колдунью они арестовывать не собираются. Во-первых, вину такого рода доказать будет очень сложно, во-вторых, в кабаках чуть ли не ежедневно люди гибнут во время пьяных драк, и если где-то кто-то тихо пропадает раз в год, то это еще стоит под вопросом - считать ли это преступлением, а в-третьих, вся эта экзотика находится уже вне их сферы влияния... Зато с пиратов, подлейшим образом обведших вокруг пальца правосудие, капитан поклялся взыскать со всей строгостью по букве закона.

   - Еще раз прошу простить наши действия, если они могли показаться вам оскорбительными, - Виллем до дна осушил свой стакан воды и продолжил, - но вы должны меня понять, я всего лишь исполнял свои обязанности. Раньше мне не доводилось сталкиваться с заданиями настолько щекотливого характера, так что я вынужден был подозревать всех и каждого.

   - Ничего страшного, сэр, я все понимаю, и вы, и ваши люди славно потрудились... А какой сегодня день недели? - внезапно поинтересовался Ларри, почесав чуть отросшую бороду.

   - С вашего позволения, понедельник.

   - Якорь мне в...руку. Это же плохо.

   - Вас что-то не устраивает, сэр доктор?

   - Вообще-то, да. Но календари обычно составляют без учета моих пожеланий, так что... Сегодня состоится суд над Шивиллой Гайде. За ее...ну...административное правонарушение, - шепнул лекарь, отвернувшись от Молиры, так как не хотел в ее глазах окончательно ронять репутацию капитанши.

   - Да, я помню... Право, очень некрасивая с ней получилась ситуация. И что вы предлагаете делать?

   - Освободить ее из-под стражи. Как минимум, из-под вашей, капитан Вейдвальдс. Снять с нее обвинения и принести извинения...

   - Лауритц, да ты поэт, - ввернула свои два слова Молира.

   - Спасибо, я знаю, - усмехнулся врач, - надо записать, - авось, пригодится стих сочинить... Так вот, капитан, я уверен, что вы можете поспособствовать тому, чтобы вытащить ни в чем не повинную девушку из этой неприятности. Так сделайте же это, пожалуйста, очистите свою совесть, вам ведь никакого удовольствия нет карать несправедливо, не так ли?..

   - Так. Вы правы, доктор! И ваши слова достойны настоящего джентльмена... Я немедленно отправлюсь в суд, чтобы выступить в защиту арестованной.