Антираспад - Антон Орлов

Снаружи бушевала метель, по лицу хлестали снежные хлопья. Дома растворились в мутном хаосе, слабо мерцали словно повисшие в воздухе окна. «Риэра» превратилась в сугроб, очертаниями напоминающий автомобиль.

– Какая странная погода, – пробормотала позади Илси. (Ну да, раньше ее в такую погоду не выпускали на улицу!)

– Откроешь багажник?

Она справилась. Машина медленно выехала со двора: свет фар не мог пробить кипящую снежную кашу, и Норберт опасался невзначай кого-нибудь зацепить. Или нарваться на полицейский патруль. «Дети губернатора задержаны с трупом в багажнике», – представив себе такие комментарии, он криво усмехнулся.

Он неплохо знал Венеду – и все же чуть не миновал нужный поворот. Въехав на мост, затормозил. Ни правого, ни левого берега не видно, зато и с берега ни черта не разглядишь! Вспыхнуло слабое сияние, оно приближалось, наконец мимо них смутной громадой проплыл двухэтажный автобус. Норберт немного выждал – нет ли других машин на подходе? – и вытащил труп. Доволок его до края моста, перебросил через перила. Далеко внизу треснул тонкий лед, тяжело плеснула вода.

– Все! – Норберт вернулся в машину. – Поехали домой.

– Это был очень скверный тип, раз он напал на тебя, – сказала Илси, перед этим всю дорогу молчавшая.

– Киллер, одно слово. Его нанял мой бывший клиент. – Держа одну руку на руле, Норберт потер противно ноющую шею и спросил: – Как там было, в Тренажере?

– Трудней, чем я думала. – Илси выглядывала из пушистой шубы, как мультипликационный зверек. – Вначале я плакала. Одно дело читать или слушать об этом, и совсем другое – когда попадаешь туда. Карен… Кстати, я ее убью, если встречу! Она тоже была в Тренажере, только не в нашем, а в другом, она мне рассказывала.

– В Денорском. Карен – олигарх с Денора.

– Понятно тогда… Она говорила, что Денор – замечательный мир.

– Для олигархов – наверняка. Но я сомневаюсь, что у них там все в порядке с социальной справедливостью.

– Я ее убью!

– Выбрось это из головы! Виновата не Карен, а старый проходимец, мой клиент. Он не должен был отдавать тебе предмет, за которым охотилось столько народу. Карен поступила настолько прилично, насколько это возможно для человека в ее положении. Лишних свидетелей обычно убивают – она вместо этого отправила тебя в Тренажер, выложив, между прочим, полтора миллиона империалов. Посмотри на вещи объективно, Илси!

– Для того чтобы смотреть объективно, надо знать все, – прошептала девочка. – Ты просто не знаешь…

– Узнаю, если расскажешь.

Илси молча глядела на пляску снежинок за лобовым стеклом. Потом, уже когда автомобиль въезжал во двор, тихо произнесла:

– Кое-что Карен все-таки не получила! Так ей и надо. Хотя непонятно, была эта штука нужная или нет.

– Что за штука?

– Квадратик такой пластмассовый. Я уронила железную коробку, и он оттуда выпал. Он до сих пор у меня в кармане лежит, за подкладку провалился; на нем какой-то узор с точками нарисован.

(Схема? Та самая, которую пытался воспроизвести по памяти Зеруат? Значит, схема все это время была у Илси?)

– Если хочешь, я отдам его тебе, – уловив заинтересованность брата, добавила девочка. – Ты – единственный взрослый, которому можно доверять.

– Не единственный! – запарковав машину между двумя сугробами, возразил Норберт. – Во-первых, до сих пор ты близко знала только нашего отца и тетку. Таких, как они, на самом деле немного. Сама увидишь. А во-вторых, ты тоже почти взрослая. Ты провела в Тренажере полтора года, сейчас тебе шестнадцать.

– Да. Кроме папы и тети Лионеллы, я еще знала Карен. Она вела себя не так, как другие взрослые, а потом забрала эту проклятую коробку и заперла меня в Тренажере. – Илси шмыгнула носом, уткнувшись в воротник шубы.

– А что она, по-твоему, должна была сделать? Если учесть, что в коробке лежал предмет, из-за которого чуть не передрались представители нескольких миров?

Девочка что-то пробормотала – еле слышно, Норберт не разобрал ни слова.

– Что-что? Не понял.

– Взять меня с собой, – чуть громче повторила Илси.

– Н-да… – Редко бывало, чтобы Норберт не мог сообразить, что ответить. Так и не решив эту задачку, он распахнул дверцу автомобиля: – Пойдем!

К дому он двинулся первым, протаптывая тропинку в снегу. Сестра шла следом, но возле самой двери вдруг выскочила вперед, сбросила шубу ему на руки и юркнула в подъезд.

– Ты что? – Норберт догнал ее на площадке второго этажа.

– Я хотела проверить, нет ли тут еще киллеров. Нету!

В квартире было холодно; в комнату, где прошлой весной жил Зеруат, сквозь разбитое окно намело снега. Норберт опустил жалюзи – они сразу начали колыхаться и стучать о стенку. Поплотнее закрыл дверь. Илси тем временем сбросила куртку, закатала рукав отделанной кружевами шелковой кофточки. Выше локтя серебрилась татуировка.

– Нор, смотри – у меня эмблема Тренажера!

– Здорово! – Он улыбнулся. – А ты прямо в этом тренировалась?

– Нет, Тренажер выдает другую одежду. Свою я только сегодня назад получила, кружева там не уцелели бы. У тебя нет мороженого?

– Завтра купим.

Назавтра примчалась тетка. Долго охала и причитала, уговаривая Илси вернуться домой, но та твердо заявила, что останется жить у брата (еще одно изменение, отметил Норберт, раньше ее на это не хватило бы!). Вечером приехал отец, чем-то озабоченный, раздраженный. Потребовал, чтоб Илси хотя бы ночевала дома – «иначе из-за ваших фокусов на меня начнут пальцем показывать». Брат и сестра решили, что на такой компромисс можно согласиться.

Теперь Илси проводила ночи в губернаторской резиденции, по утрам отправлялась в школу, оттуда – к Норберту, а возвращалась в резиденцию только поздно вечером.

– Я думала, папа теперь будет лучше ко мне относиться, – разочарованно призналась она как-то Норберту. – Я ведь стала сильной, ничем не болею. Но они с тетей почему-то совсем не обрадовались!

Норберт познакомил ее с Олегом и Амандой. Олег, понятно, был в восторге. В свободное время он в офисе возился с дешифровкой схемы, жалуясь на то, что их фирменный компьютер не настолько мощный и быстрый, как машина Зеруата на Раглоссе.

– Эта схема трехслойная, но все три слоя помещены в одной плоскости, – объяснял он Норберту, Илси и Аманде. – Первый слой – изображение сектора звездного неба, наблюдаемого с Алзоны, из центра Империи. Причем не сегодня, а тысячу лет назад. Второй – планетная система. Третий – поверхность планеты. Все это зашифровано в точечном коде Ларгелиуса, знаменитого математика и программиста ранней Империи. Зеруат воспроизвел схему с ошибками. Видимо, когда-то в прошлом он специально тренировал память для запоминания сложных структур, но с годами растерял навыки.