Смотритель маяка - Роман Конев

– Ну что? – Вика ждала пояснений.

– Всё плохо, – мрачно сообщил он. – Спасатели прибудут только утром. Советовали зря времени не терять, подтянуть английский или вызубрить «Евгения Онегина». Шутники. Сыграем в города?

– Артём?!

– Не волнуйся, – он цокнул языком, – поломка лифта в этом подъезде – своего рода забава. Ни дня без застреваний. Обычно он засыпает минут на десять, не более. Так сказал диспетчер.

– Жильцам от этого не легче.

– Я раньше никогда не застревал в лифтах. – Артём навалился на поручень. – А ты?

– Ни разу. – Вика прислонилась к нему спиной. Он погладил подтянутый живот, зарылся носом в пахнущие жасмином волосы.

– Парням ты понравилась. Чуть слюнями не подавились.

– Думаешь, они тебе поверили?

– Если вечером за мной не приедут санитары, значит, поверили, – отшутился он. – Ты доверяешь знакам?

– Смотря каким.

– Вдруг мы не случайно застряли? Что если некие силы предостерегают нас от общения с Надеждой?

– Это называется апофения, любимый. – Она перебирала пальцы его руки, щекотала ладонь, скобля по ней ровными ногтями.

– Апо… чего?

– Поиск закономерностей в окружающих явлениях. Например, вера в счастливые числа.

– О да, с этим у меня полный порядок, – заверил он. – Вот ещё пример. Лифт остановился, чтобы мы занялись сексом. Как тебе такая апофения?

– Она тут ни при чём.

– То есть ты не возражаешь? – оживился Артём.

– Камера, милый, – напомнила Вика.

– Мы будем стоять к ней спиной.

– Дурачок! – Она поцеловала его в подбородок. В этот момент лифт возобновил движение.

– Да он потешается над нами! Бьянки фортунэ мучато бинезе паразито! – пародийно возмутился он.

– Твой итальянский становится всё колоритнее.

Надежда ждала их на лестничной площадке в чёрном траурном платье. За прошедшие со встречи в морге четыре дня она много ревела. С исхудалого лица не сходила бледность.

– Застряли! Сладу с ним нет, мучаемся сколько, а исправить не могут.

В телефонном разговоре Артём предупредил вдову, что будет не один. Она провела их в гостиную, предложила чаю, от которого они вежливо отказались. В квартире пахло дешёвыми спиртовыми каплями. Артёму этот запах был до боли знаком. Рядом с фотографией Алексея, обрамлённой чёрной лентой, на подоконнике стояла накрытая куском хлеба стопка водки.

– Сестра с дочкой ушли в магазин, – объяснила Надежда, присаживаясь в кресло напротив них. – Не нужно им слышать то, что вы хотите сообщить. Да я и сама не знаю, что вы можете сказать.

– Сестра живёт с вами? – спросил Артём.

– Да, перебралась незадолго до смерти мужа из деревни. Помогает по дому, гуляет со Златой. Без неё я бы с несчастьем не справилась. – Женщина подняла куклу с оторванной головой. Немного повозившись, вставила её на место. – Артём, мне очень плохо. И если вы пришли издеваться надо мной, то у вас нет сердца. Моя жизнь разрушена, муж на кладбище, а ребёнок отказывается верить, что папа больше не вернётся.

– У вас есть дочь, которой нужна мама. Траур пройдёт и жизнь наладится.

– Что будет потом, я не в курсе, сейчас привычная жизнь оборвалась, а взамен наступило непонятно что. Что вы хотели, Артём?

– В ночь с субботы на воскресенье мне вновь нанёс визит дух Алексея. – Он поднял руку, предупреждая реакцию женщины. – Не спешите выгонять нас! За ересь о том, что Земля вертится вокруг Солнца, когда-то тоже сжигали на кострах. Но она вертится. Моя… экстрасенсорная способность общаться с вашим покойным мужем имеет разумные объяснения. Мне они неизвестны. Я сам стал заложником чьей-то каверзной выходки. Моя жизнь, как и ваша, изменилась.

– Что он вам передал? – еле слышно спросила Надежда, опустив голову.

– Он любит вас и сожалеет, что оставил.

– Понятно, – недоверчиво прошептала вдова.

«Алексей, если ты слышишь, самое время вырваться из паутины», – подумал Артём.

– Это не всё. В альбоме с фотографиями из поездки в Санкт-Петербург спрятаны деньги. Алексей их откладывал не потому, что хотел скрыть от вас, а потому что готовил какой-то сюрприз. – Ничего подобного Алексей ему не говорил. Выдумка Артёма о назначении денег могла помочь избавить Надежду от скепсиса.

Она выпрямилась, сжатые губы задрожали.

– Дочь попросила альбом, – сказала она. – Хотела посмотреть на папу. Купюры лежали под снимком с Авророй. Пятьдесят три тысячи.

Артём пошёл на следующий круг:

– Панда. Так он вас называл.

– Да.

– Всё ещё не верите мне?

– Зачем вы пришли, Артём?

– Вам придётся вернуться в день смерти Алексея и рассказать, как он умер. Его душа не может успокоиться. Причина может находиться в том дне. Так он считает.

– Он сейчас