Возвращение Арсена Люпена - Морис Леблан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Люпен сказал своему товарищу по путешествию:
– Кажется, я имею честь говорить с графом Вольдемаром, личным другом императора?
Ведь это вы производили обыск в доме великого герцога Германа Третьего?
Немец молчал.
«Ну, мой милый, – подумал Люпен, – твое обращение со мной мне не нравится. Ты мне за это заплатишь при случае».
И он прибавил громко:
– Вы делаете ошибку, граф, отказываясь отвечать мне. Я говорю исключительно в ваших интересах. В тот момент, когда мы садились, я видел, как на горизонте показался автомобиль. Вы его видели?
– Нет. К чему вы это спрашиваете?
– Так.
– Но все-таки?
– Так, на всякий случай. Впрочем, мы идем минут на десять впереди… И наш автомобиль, кажется, имеет не менее сорока сил…
– Шестьдесят, – сказал немец, посматривая на Люпена с беспокойством.
– О, тогда можно быть спокойным.
Въехали на холм. Граф высунулся в окно и посмотрел назад.
– О, черт! – выругался он.
Потом обернулся к Люпену и сказал угрожающим тоном:
– Берегитесь! Если что-нибудь случится, вам придется плохо.
– Но чего же вы боитесь, дорогой граф? Это, наверное, просто путешественник или помощь, которую вам посылают.
Автомобиль догонял их. Он был на расстоянии всего двухсот-трехсот метров. Граф приказал своим людям, указывая на Люпена:
– Связать его. И если он будет сопротивляться… – Граф вынул револьвер.
– С какой стати я буду сопротивляться, любезный тевтон? – сказал насмешливо Люпен и прибавил, в то время как ему связывали руки: – Ну что вам может сделать этот автомобиль? Что это, попытка освободить меня? Какая глупость!
Не отвечая, граф отдавал распоряжения шоферу:
– Направо… Замедли ход… Пропусти… Если они поедут тише – остановись.
Но, к его большому удивлению, автомобиль, наоборот, удвоил скорость. Как буря, он пролетел в облаке пыли. В полуоткрытой карете автомобиля стоял человек, одетый в черное. Он поднял руку.
Раздались два выстрела.
Граф, закрывавший своей фигурой почти все окно, закачался и упал. Не обращая на него внимания, спутники графа бросились на Люпена и окончательно связали его.
– Дураки, – кричал Люпен, дрожа от бешенства. – Пустите меня! В погоню за ним, идиоты! Это черный человек… убийца!
Они завязали ему рот и только тогда занялись графом. Рана не была серьезной, и ее быстро перевязали.
Было восемь часов утра. Автомобиль стоял посреди поля, далеко от всякого жилья. Спутники графа не знали куда ехать. Что делать? Кого известить? Поставили автомобиль на опушке леса и стали ждать.
Так прошел весь день, и только вечером их нашел там отряд кавалерии, высланный из Треви на розыски автомобиля.
Два часа спустя Люпен вышел из автомобиля, сопровождаемый двумя немцами, и при свете фонаря поднялся по лестнице в маленькую комнату, на окнах которой были железные решетки.
Здесь он провел ночь.
На следующее утро офицер повел его по двору, заполненному солдатами, к строениям, расположенным вокруг холма, на котором высились развалины замка.
Его ввели в большую комнату, скудно обставленную. За письменным столом сидел посетитель, бывший три дня назад у него в тюрьме, и читал газеты и доклады, размашисто делая пометки красным карандашом.
– Оставьте нас, – сказал он офицеру. И, подойдя к Люпену, сказал:
– Документы.
Он говорил сдержанно, другим тоном. Теперь это был резкий и повелительный тон монарха.
– Документы, – повторил он.
Люпен нисколько не смутился и ответил спокойно:
– Они в замке Вельденц.
– Мы находимся в земельных владениях замка, около развалин Вельденца.
– Письма спрятаны в этих развалинах.
– Пойдем. Проведите меня. Люпен не двигался.
– Ну?
– Да это не так просто, Ваше Величество. Нужно некоторое время…
– Сколько времени вам нужно?
– Двадцать четыре часа.
У императора вырвалось гневное движение, быстро подавленное.
– Между нами не было разговора об этом.
– Вы правы… Но и того маленького путешествия на машине, которое мне пришлось совершить, как преступнику, тоже не было в наших планах.
– Но вы получите свободу только тогда, когда передадите мне письма.
– Дело доверия, Ваше Величество. Если бы я был оставлен на свободе сейчас же по выходе из тюрьмы, Ваше Величество уже держали бы эти письма в своих руках. Ценой вашего недоверия стал потерянный день, а один день в этом деле – это очень много, очень…
Император смотрел на него с удивлением: этот авантюрист обижался на то, что ему не верят на слово!
Ничего не говоря, он позвонил.
– Дежурного офицера, – приказал он. Вошел граф Вольдемар, очень бледный.
– Ах, это ты, Вольдемар? Ну что, ты оправился?
– К вашим услугам, государь.
– Возьми пять человек с собой… тех же самых, потому что ты уверен в них. И не отходи ни на шаг от этого… господина до завтрашнего утра. – Он посмотрел на часы. – До десяти часов утра. Нет, я ему даю время до двенадцати часов. Ты будешь следовать за ним, куда бы ему ни вздумалось пойти, и делать все, что он тебе скажет. Одним словом, ты будешь в его распоряжении. Если до последнего удара двенадцати часов он не передаст мне связку писем, ты сядешь с ним в автомобиль и отвезешь его прямо в тюрьму Санте.
– А если он попытается бежать?
– Поступай как знаешь.
Он вышел.
Люпен взял со стола сигару и сел в кресло.
– Вот это хорошо. Очень мне нравится, когда так действуют, откровенно и решительно. Граф позвал стражу и сказал Люпену:
– Пойдем.
– Нет.
– Как нет?
– Я думаю.
– О чем?
– О том, где могут быть спрятаны эти письма.
Граф отступил с удивленным выражением лица, а Люпен насмешливо продолжал:
– Самое интересное во всем этом приключении то, что у меня нет ни малейшего представления, где могут быть спрятаны эти письма… Что вы скажете, дорогой граф? Не правда ли, забавно? Ни малейшего представления.
Глава пятая
Письма императора
I
Развалины замка Вельденц, хорошо известные всем путешественникам по Мозелю и Рейну, состоят из остатков старинного феодального замка, построенного еще в 1277 году архиепископом Фистингена, – огромной замковой башни, опустошенной набегами вражеских войск, и невредимых стен обширного дворца в стиле ренессанс, где жили великие герцоги Депон в течение трех столетий.
Этот дворец был разорен восставшими подданными великого герцога Германа Второго.
Пустые окна без стекол, как двести зияющих темных дыр, находятся в четырех стенах фасада. Вся внутренняя отделка деревом, обои и бо́льшая часть мебели сгорели. Между полуобгоревшими
