Звездный портал - Джек Макдевитт

А впереди, на самой границе света фар, зияла бездна.

Макс на миг задумался, не завести ли двигатели, чтобы поднять машину в воздух, или дернуть самолет влево, чтобы врезаться в деревья. Но было уже слишком поздно и для того, и для другого. Осталось только ждать до самого конца.

Голос в наушниках умолк.

Макс вцепился в кресло.

Самолет подскочил на сугробе.

Бездна разверзалась все шире и шире, раскинувшись от горизонта до горизонта.

Самолет замедлил бег.

И остановился.

"Черный сокол" с ревом пронесся мимо.

Еще немного, и передние лыжи сорвались бы в пустоту.

— Всем оставаться на местах, — велел Макс пассажирам.

— Отличная посадка, Макс, — похвалил второй пилот.

Выглянув в боковое окно, Макс отстегнулся и выглянул с другой стороны.

— Масса места, — резюмировал он, усаживаясь в кресло и включая левый двигатель.

— Эй, — всполошился Скотт, — поосторожнее!

— Все в порядке. Эта малышка развернется даже на острие иглы.

Это заявление было недалеко от истины. Под аккомпанемент протестов отдельных пассажиров и вновь ожившего голоса в наушниках Макс развернул самолет и повел его обратно к Куполу.

Пока Макс разворачивался, Гибсон понял, что настал подходящий момент.

И пару секунд спустя защитникам Купола пришлось залечь под шквальным огнем. Прикрывающая левый фланг Андреа увидела, как вылетевшая из-за края обрыва железная кошка впилась в землю.

— Самолет идет сюда, — сообщил заместитель Гибсона.

Самолет, направляющийся примерно в сторону позиций Гибсона, прокатился через стоянку, мимоходом осветив ее фарами.

— Это и слепому видно! Какого черта эти дураки затеяли?!

Радист прикрыл наушники ладонями, чтобы лучше слышать.

— Стрела-два запрашивает приказ.

— Приказ на что?!

— Наверно, открыть огонь, Гораций.

— Дьявол, нет! Должно быть, там сплошь чокнутые!

Радист снова прислушался:

— Скалолазы уже наверху.

Макс свернул к Куполу. Вокруг грохотали выстрелы.

— А нельзя ли двигаться побыстрее? — послышался голос Асквита из грузового отсека.

— Макс, не время для полумер, — поддержал его "полузащитник".

Предложение подхватили еще несколько голосов, на диво разных по тембру. Макс прибавил газу и направил самолет прямо к дыре в ограде, в самую гущу перестрелки. Пули забарабанили по фюзеляжу, и Макс сразу представил, как разгневается Сейл, когда получит самолет обратно. Один иллюминатор разлетелся вдребезги.

Упершись в груду земли, самолет остановился.

— Ладно. — Макс заглушил двигатели.

Сзади уже отпирали грузовой люк. Оператор Лесли Марки — высокий, светловолосый парнишка лет двадцати, опустился в проходе на корточки, чтобы подготовить свое снаряжение. Покончив с этим, он включил софит и произнес:

— Ладно, пошли.

Лесли Марки, уже говоривший что-то в микрофон, кивнул Уолтеру Асквиту, остановившемуся в проеме люка. Асквит выпрыгнул из самолета прямо навстречу пулям. Одна попала ему в ногу, а вторая в грудь, и он тяжело рухнул на снег.

Находившийся впереди Гибсон ужаснулся, увидев случившееся. Тут же из самолета выпрыгнули еще двое, накрыв упавшего своими телами, чтобы защитить его, а в открытом грузовом люке толпились люди. Еще ни разу Гибсон не сталкивался с таким идиотизмом. Вот же безмозглые сукины дети!

— Прекратить огонь! — бросил он радисту и повернулся к заместителю. Прямо глазам не верю.

И тут вдруг осознал, что вся страна видит его на экранах. Увидел Лесли Марки, распростершегося на земле, чтобы не попасть под пули, но продолжающего говорить в микрофон. Увидел оператора, панорамирующего с раненого на оборонительные позиции и на вооруженных людей по обе стороны.

За пару секунд стрельба постепенно прекратилась.

К месту событий подлетел черный правительственный автомобиль, и выскочившая оттуда Сильвера со всех ног бросилась к упавшему.

— Какого черта?! В чем дело?! — Тут она увидела Асквита и осеклась. Что случилось?..

Пассажиры продолжали один за другим выбираться из самолета — одни справлялись с этим без труда, другим потребовалась помощь. Начали подъезжать полицейские машины с включенными мигалками. Появилось инвалидное кресло.

— Кто вы такие? — строго спросила Элизабет.

Пара человек назвались, но Гибсон находился слишком далеко, чтобы расслышать фамилии. Элизабет бросила взгляд в его сторону. Гораций ломал голову, как лучше уладить дело: пожалуй, согнать этих людей в кучу, а заодно воспользоваться преимуществом прекращения огня и вклиниться в позиции индейцев. Это можно сделать. Наверняка.

— Вы видели, что здесь произошло, — говорил Марки в микрофон. — У вас на глазах был ранен Уолтер Асквит, прошлогодний лауреат Пулитцеровской премии по литературе.

"Асквит?! — изумился Гибсон. — Боже мой, это обойдется нам чертовски дорого!"

"Полузащитник" преклонил колени рядом с Асквитом, пытаясь остановить кровотечение, пока седобородый старался устроить того поудобнее.

— Да есть тут у вас врач?! — воззвала женщина как раз в тот миг, когда подъехала машина "скорой помощи".

Глаза Асквита остекленели, и он скончался, вцепившись в рукав "полузащитника".

Тело положили в машину "скорой". Как только она отъехала, Гибсон вышел вперед и назвался.

— Попрошу вас всех пройти со мной.

— Зачем? — вопросил седобородый. Ростом он не выделялся, и черты лица его говорили о кротости характера, но, представ перед спецназовцем, он едва сдерживал гнев. — Чтобы вы могли продолжать свою войну?!

Гибсон воззрился на него. Дело все более и более осложняется.

— Просто арестуйте всю компанию, — вполголоса процедила Элизабет.

— Кто вы? — спросил Гибсон у седобородого. Двоих в этой толпе он узнал, но седобородый был ему незнаком.

— Стивен Джей Гулд. — Тот возвысил голос, чтобы его не заглушил вой ветра. Камера приблизилась, и софит осветил его лицо, чтобы его увидела вся страна. — Мы не собираемся идти вам навстречу. Если правительство хочет убить еще кого-нибудь, пусть начинает с нас.

Они принялись выстраиваться в шеренгу, образуя живой барьер между противниками.

— Гулд, — проговорил Лесли в микрофон, — палеонтолог.

В кадре появился высокий мужчина с аристократической наружностью.

— Чарльз Курран, теолог. — Лесли поднес ему микрофон.

— Это не просто диспут о правах собственности. — Курран словно собирался призвать к порядку недисциплинированного ребенка. — Гребень Джонсона не принадлежит ни одному правительству или даже правительствам. Он принадлежит всем и каждому. — Теолог посмотрел прямо в объектив. Сегодня его защитники в осаде. В таком случае все мы в осаде.