Зимой змеи спят - Владимир Ильин

Техника проникновения в более отдаленное будущее была тщательно продумана аналитиками. При этом они исходили из допущения, что Ассоциация, как говорил поэт о вожде, жила, живет и будет жить… живее всех живых… то бишь, и двадцать, и пятьдесят, и сто лет спустя в будущее будут по-прежнему забрасываться разведчики. Но если это допущение было верным — а ведь можно было приложить определенные усилия, чтобы это было так — то, значит, и в середине двадцать первого века будет существовать организация, ведущая разведку будущего.

Она может сменить название и местонахождение, у ее руля будут стоять совершенно другие люди, но сути дела, по мнению аналитиков, это не меняло… Следовательно, если в 2048 году найти штаб-квартиру Ассоциации и установить контакт с одним из ее сотрудников — чем выше стоящего в иерархии организации, тем лучше, — а потом с его помощью внедрить в Контору своего человека, предназначенного для отправки еще на пятьдесят лет вперед, то проблема расширения радиуса деятельности была бы решена.

Именно эту задачу и ставил сейчас Мадин резиденту Алексею.

— Но это я тебе пока рассказываю на уровне общей идеи, — закончил свой монолог Мадин. — К твоему возвращению из Питера наши спецы разработают более конкретный план твоих будущих действий…

— Скажите, Виктор Петрович, — позволил себе небольшую «подколку» Алексей. — А вы не боитесь, что, отпуская меня в другой город с такой важной информацией о планах Ассоциации, вы хотя бы немножечко рискуете?

Мадин пожевал губами.

— Нет, — сказал он, — риска никакого нет, Алеша.

— Гипноконтроль примените? — прищурился Алексей.

— Что ты, Алеша! — возмутился Мадин. — Уж тебе-то мы доверяем на все сто!.. Если тебе не доверять — то кому ж тогда доверять, скажи?..

— А следить за мной будете? — напрямую спросил Резидент.

Мадин махнул рукой.

— Да на кой ты нам сдался! — шутливо вскричал он. — Ты же обыкновенный штурманишка дальнего плавания… моряк — с печки бряк!.. О! — воскликнул он, взглянув на настольные часы, под прозрачным футлярчиком которых то в одну, то в другую сторону аллегорически вращался маятник из дуг, представляющих собой знак бесконечности, поставленный «на попа». — Да тебе пора уже в свой Питер двигать!.. Иди, собирайся!..

Когда Алексей ушел в гардероб, Мадин ткнул клавишу внутреннего селектора и, когда ему ответил бодрый голос, приказал:

— Мы сейчас Алексея будем провожать, так что приготовьте все необходимое.

— Материал для внушения все тот же? — спросил бодрячок.

— Да, — сказал Мадин и почесал переносицу. — Только сегодня усильте мощность излучения… на всякий случай. Есть? Ну и добро…

Он отключил селектор, посидел еще немного, рассеянно разглядывая остатки еды на журнальном столике, предназначенном для приема особых посетителей, а потом встал и поднялся на лифте в вестибюль надземной части здания.

Алексей, уже одетый в форму моряка торгового флота, был там, и костюмеры вертелись вокруг него, внося последние штрихи во внешний вид. В руках у него была большая брезентовая сумка «крокодайл», из которой торчали какие-то свертки и зеленый хвост ананаса. Мадин усмехнулся. «Выходя из дома, не забудьте посмотреть на себя в зеркало, чтобы знать, в каком вы внешнем виде», вспомнилась неуклюжее изречение командиров из времен его курсантской юности.

Он пересек вестибюль и подошел к Алексею. Отпустил костюмеров кивком головы, и они остались одни. Только у самого выхода, перед стеклянными дверями, где вестибюль был перегорожен странного вида агрегатами, напоминающими нечто среднее между пропускными автоматами в метро и дугами безопасности в аэропортах для контроля оружия и взрывных устройств, переминались с ноги на ногу в форме ВОХРа сотрудники службы безопасности.

— Ну что? — риторически спросил Мадин, снова прижимая к себе Алексея за плечи. — Желаю хорошо отдохнуть, Алеша. И чтобы в семье всё было в порядке…

Сквозь стеклянную стену, пропускавшую световые волны только в одном направлении: извне вовнутрь, Мадин увидел, как перед входом притормозила «тридцать первая» «Волга» кремового цвета с шашечками такси на дверце, и подтолкнул Алексея в сторону выхода.

Гипноустановка работала абсолютно бесшумно. Но зато эффективно. Миновав ее, Алексей вдруг взялся руками за виски, словно пытаясь что-то вспомнить. Гипношок должен был пройти через несколько минут. Двое из «вахтеров» взяли Алексея осторожно под руки и, выведя на улицу, бережно усадили в «такси». Дверца хлопнула, и машина, набирая скорость, устремилась к воротам в глухой бетонной стене…

Странное ощущение неестественности происходящего не отпускало его до самого трапа самолета. Однако сразу после взлета он крепко задремал в тесном кресле, будто провалился куда-то, а когда вынырнул из сна, то всё встало на свои места…

В аэропорту его встречала сияющая и красивая по случаю возвращения мужа из плавания жена Тамара. С букетом ослепительно-алых гвоздик. Сын, как она сообщила, не смог подъехать, потому что сдает какой-то очень важный зачет в своем медицинском.

Всё было вроде бы в порядке, но время от времени он ловил на себе какой-то странный взгляд супруги. Однако в ответ на его вопрос, она поспешно заверила, что ничего не случилось. Слишком поспешно (откуда это у него способность так хорошо разбираться в психологии окружающих? А впрочем, что тут удивляться: жена ведь, не посторонний человек… да и прожито вместе немало — скоро уже двадцатилетний юбилей совместной жизни!)…

За праздничным обедом, плавно перешедшим в ужин, на этот раз что-то тоже было не так… Уже и порезанные кружочками ананасы красовались на столе в окружении винегрета и салата «оливье», уже и подарки были вручены и жене, и сыну, уже Алексей поведал, как они шли в шторм на траверзе Мыса Доброй Надежды и про смешное происшествие с котом у берегов Новой Зеландии, и еще пару-тройку самых забавных эпизодов из минувшего рейса, а они, Костя и Тамара, продолжали смотреть на него как-то непонятно.

Причина выяснилась после того, как они встали из-за стола.

Сын поманил Алексея в свою комнату — якобы продемонстрировать недавно приобретенные им компакт-диски с «софтом» для компьютера, а на самом деле для важного разговора с глазу на глаз. Когда Алексей уселся на старую тахту, Костя с многозначительным видом извлек из книжного шкафа какую-то книгу в твердом переплете и сунул ее в руки отца.

— Что это? — спросил растерянно Алексей.

— А ты почитай, почитай… вот здесь, например, и на странице сто пять… — заговорщицки подмигнул Костя.