Как убить свою семью - Белла Маки

противной жизни. Но такие деньги невозможно игнорировать, и я был бы дураком, если б сделал это. Именно поэтому по прошествии шести часов я вышел из частного самолета на теплый французский воздух. Если б я знал, что произойдет, я бы попросил, чтобы в этом чеке было еще несколько нулей.

Глава семнадцатая

12:00

Все кончено. Последние четырнадцать месяцев вот-вот станут странной пометкой в истории моей жизни. Келли пожелала мне удачи, прежде чем меня отпустили по решению суда.

— Я буду скучать по тебе, Грейси, приходи как-нибудь навестить меня. Я сделаю тебе ложку на следующем уроке, ха-ха, — она крепко обняла меня, впиваясь ногтями мне в спину.

Я позволила ей оставаться в таком положении в течение пяти секунд, прежде чем шагнуть через порог, не оборачиваясь. Джордж Торп вошел, его лицо покраснело от гордости, когда он встретил меня в комнате для посетителей в Лаймхаусе уже после того, как побывал в суде и увидел, что дело успешно закрыто. Я смотрела по видеосвязи, это лишило меня шанса разыграть драму перед судьей. Я упустила неизбежную шумиху в СМИ. Так будет лучше. Несмотря на небольшое разочарование, я могу работать в своем темпе. Адвокат неловко меня обнял, обещал наверстать упущенное через несколько недель и все обсудить, и пригласил на ужин, куда я, конечно же, не приду. Я даже получила поздравление от офицера, наблюдавшего за нашей встречей. Не совсем киношная развязка, но тем не менее значимая. Я сделала то, что планировала ради Мари. Теперь я свободна.

4 вечера.

Я дома! Меня освободили быстро и застали этим врасплох, я ведь привыкла к системе, которая требовала месяцев для принятия даже самых незначительных решений. Думаю, им была очень нужна моя камера. Даже сейчас я представляю, как Келли будет рассказывать своей новой соседке все о последнем ее обитателе, слишком близко сидя на койке. Мне пришлось собираться в спешке, чтобы успеть к полудню, и Джимми не смог меня встретить. Мне было все равно, даже когда я поняла, что так он хотел избежать фотографов. Я была благодарна, ведь четырнадцать месяцев в тюрьме не помогают выглядеть готовой к съемкам. До дома я ехала в такси, петляя по лондонским улочкам, на которые струились редкие яркие лучики солнца, глядя в окно и улыбаясь всю дорогу. В квартире было тихо и тепло, все стояло на своих местах. Софи прислала свою уборщицу, и на столе меня ждали бутылка «Брунелло» и тирамису из закусочной. Я взяла и то и другое в ванну и два часа отмокала в масле «Ле Лабо». Великолепный опыт. Я была в полуистерическом состоянии от радости. Я собираюсь просмотреть всю свою почту, а потом встретиться с Джимми за, надеюсь, разумно снисходительным ужином в «Брасьер дю Балон». Жизнь, кажется, наконец-то налаживается и открывается мне.

Глава восемнадцатая

Боже, что за чушь, Грейс. Какая дикая несуразица. Все это превратилось в какой-то отвратительный фарс, только никто не вспомнил, что надо смеяться. В наш первый день во Франции Саймон рухнул на диван в игровой комнате, а я побежал на веранду и попросил робкого сотрудника принести мне кофе. Я растянулся на солнышке и попытался избавиться от ужасной мысли, что он проснется и найдет меня. Пару минут я смотрел в сторону моря, удивляясь, как мало я мог наслаждаться этим прекрасным местом. Это солнечное место для темных людишек, как кто-то однажды сказал. Затем, по привычке, взял свой телефон и пролистал новостной сайт Би-би-си. После статей о войне и колонки, что какой-то мелкий член парламента от консерваторов спал со своим папашей, мой взгляд привлекла фотография красивой женщины и заголовок «Мы все еще скорбим». Ее столкнули с балкона. Ты столкнула. По спине пробежал холодок, несмотря на жару, и ревущий звук пронесся в ушах и голове. Мне казалось, я совсем тебя не понимаю, сколько бы времени я ни потратил на наблюдение. Ты была хладнокровным мстителем, а не импульсивным убийцей на почве страсти. Зачем тебе тратить всю свою тяжелую работу на то, чтобы столкнуть соперницу с балкона? Какая глупость. Я не хочу показаться сексистом, но такую эмоциональную реакцию было трудно увидеть через другую призму. Как ты тогда планировала добраться до Саймона?

После нескольких часов, потраченных на то, чтобы узнать больше о твоем аресте, я услышал, как Саймон кричит на меня из гостиной, и мне пришлось прерваться. Я не слишком беспокоился о том, что он увидит новости о тебе, так как к этому времени практически жил на планете паранойи и ярости. В таком состоянии он бы скорее смотрел видео на ютубе об инопланетянах, чем читал громкие заголовки. Я провел два отвратительных дня с нашим отцом на его вилле, где он нюхнул лошадиную дозу кокаина и отказался открывать шторы на случай, если кто-то наблюдал за домом. Его охрана осталась снаружи, опасаясь его вспышек гнева, а бедная экономка, которой не сказали о нашем приезде, убежала в свою комнату после броска вазы ей в голову, когда Саймон обнаружил не застеленные кровати. Были только я и он. Каждый раз, когда я пытался удалиться в другую часть дома, он следовал за мной, разглагольствуя о заговоре и настаивая на том, что «мы должны помешать ублюдкам». Я продолжал говорить себе: «Давай, Гарри, еще несколько дней, и семья получит полмиллиона фунтов», но, скажу тебе, дни были очень длинными. На третье утро я проснулся и обнаружил, что Саймон стоит над моей кроватью с налитыми кровью глазами и разорванной рубашкой. Он явно не спал всю ночь, и от него воняло виски.

— Мы уезжаем отсюда. Здесь есть камеры. Яхта ждет, возьми себя в руки, сынок.

Я чуть было не возмутился от этого «сынок», с грустью думая о моем дорогом Кристофере, но Саймон уже ушел, схватив чемодан и хлопнув дверью.

Яхта была просто чудовищной. Никогда в жизни не видел ничего подобного и надеюсь, больше никогда не увижу. Причудливый плавучий караван, вот как она выглядела. Вся из хрома и стекла, совсем не похожая на настоящую лодку. К счастью, оказавшись на борту, Саймон расслабился и вырубился на диване на весь день, а проснулся только к ужину. Мы ели практически в полной тишине, пока