Ирландская колдунья - Эми Фетцер

Чародейка не выдержала и засмеялась. Маленькие проказницы так и вились над де Клером, не давая ему покоя, дергая за уши и за волосы. Фиона подошла поближе.

– Кайра! – строго окликнула она. – Как тебе не стыдно заигрывать с моим мужем у меня на глазах? Учти, я не люблю делиться!

Реймонд довольно улыбнулся.

Тут же перед Кайрой возник Галвин и схватил свою подружку за руку.

– Ничего подобного! Она и не думала заигрывать! Она моя! – И эльф поволок свою избранницу прочь, оставляя в воздухе шлейф сверкающей пыли. Кайра с мечтательной улыбкой запрокинула голову и какое-то время просто плыла по воздуху, а потом ловко извернулась и поцеловала Галвина в губы. В следующий миг счастливая пара исчезла в облаке волшебной пыльцы.

Шинид захлопала в ладоши, и Катал взял внучку на руки. Ему давно стало ясно, о чем думают Реймонд и Фиона, и он коротко поклонился со словами:

– Жду вас в Гленн-Тейзе.

– Да-да, мы скоро там будем, – рассеянно отвечала Фиона.

Реймонд не выдержал и обнял ее, глубоко вздохнув. На миг они замерли, глядя друг на друга.

– Я больше такого не переживу, – с чувством промолвил он. – Мне казалось, что я потерял тебя навсегда!

– Это невозможно, мой рыцарь! Ведь мы предназначены друг для друга!

– Да, теперь я в этом нисколько не сомневаюсь! – От улыбки Фионы у Реймонда огонь побежал по жилам, и он припал к ее губам так жадно, что она забыла обо всем, кроме их любви.

В самый темный, колдовской час ночи, в самом сердце заповедной земли Реймонд сжимал в объятиях свою возлюбленную, свою жизнь, свое будущее. Весь холм покрылся благоуханными цветами. На полянах в дремучей чаще весело плясали лесные феи. Очарованный мир с улыбкой следил за влюбленными, подмигивая им огоньками звезд, мерцавших на ирландском небосводе.

Эпилог

Несколько лет спустя…

Реймонд без сил рухнул ничком на кровать и со стоном взмолился:

– Укроти их, Фиона! Я тебя умоляю! Укроти их!

– Но, милый, а чего ты еще ожидал?

– Да, чего еще я мог ожидать? – Де Клер осторожно приоткрыл один глаз и улегся поудобнее, прижавшись к ее теплому податливому телу. – Черт побери, молоко опять посинело, и я точно знаю, кто их подучил! А свиньи стали желтыми! Ты представляешь: черные свиньи – желтыми! И как мне прикажешь учить новобранцев, если мои штаны меняют цвет?!

– Да, тебе не позавидуешь! Представляю, как ты жалеешь о том, что женился на чародейке!

– Ну уж нет, милая, этого ты не дождешься! – прошептал он ей в губы. Он действительно ни на что не променял бы свою суматошную, удивительную жизнь в Гленн-Тейзе – самой процветающей провинции Антрима. – Я и так потерял столько лет, не имея понятия о том, что значит любить и быть любимым!

– Должна признаться, милорд, что это непростая задача – любить такого упрямого невежу!

– А вот ночью ты называла меня совсем по-другому! – Реймонд грозно сдвинул брови и получил игривый толчок в грудь.

– Мало ли что кому приснится!

– Но мне никогда не удавалось тебя переупрямить!

– Это что, жалоба?

– Н-нет… – Он прошелся языком по ее губам, распахнул ночную рубашку и лизнул розовый сосок. Фиона застонала в ответ, но не успели они продолжить любовную игру, как дверь в спальню отворилась.

– Папа, ты на нас очень-очень рассердился?

Реймонд отодвинулся от жены и посмотрел на своих дочек. Ни дать ни взять – воплощенное раскаяние.

– Не очень. – Он вздохнул и похлопал по кровати. Вихрь белых ночных рубашек, топот босых ножек – и все трое закопались в пышной перине, как крольчата в норке. Реймонд стоически вынес тройную порцию щекотки, тычков и возбужденного хихиканья, прежде чем малышня успокоилась, лежа между ним и Фионой.

– После того, что мы пережили с Шинид, меня уже ничем не проймешь! – философски заметил де Клер.

– Да, она была для нас хорошей школой! – поддержала Фиона.

Дверь скрипнула, и в комнате возникла еще одна фигура. Она двигалась с такой врожденной грацией, что Реймонд не мог не испытать гордости за свою старшую дочь. Красота и женственность удивительным образом сочетались в ней с непокорным диким нравом, угадывавшимся в шаловливом блеске огромных голубых глаз. Реймонд заранее сочувствовал мужчине, которого угораздит похитить сердце этой кельтской красавицы. Ах, если бы это было в его власти – держать Шинид при себе до тех пор, пока она не станет достаточно взрослой!

– Здесь еще осталось немного места! – сказала Фиона, откинув край одеяла.

– Я уже большая.

– И не позволишь себя обнять собственному отцу? – с притворной строгостью возмутился Реймонд.

Шинид лукаво улыбнулась и тут же оказалась рядом со своими сестрами.

– Как же я вас люблю! – вырвалось у нее с довольным вздохом. Реймонд по очереди обнял всех и откинулся на подушку. Ему нисколько не мешал шепот под одеялом, то и дело перемежавшийся возней и тычками. Он чуть повернул голову и взглянул на Фиону поверх этой кучи-малы.

– Ах, мой рыцарь, теперь ты видишь, сколько чудес сотворила наша любовь!

Он осторожно приподнялся и прикоснулся губами к ее губам. Любовь этой удивительной женщины стала для Реймонда высшей наградой в жизни, а их дети – самым драгоценным даром. В них он видел смысл своей жизни, и они отвечали ему безграничным доверием. Пройдя через горе и боль, он готов был до последней капли крови защищать свою семью от любой напасти. Ведь недаром много лет назад, когда он находился на грани между жизнью и смертью в убогой хижине в чаще леса, чары леди Гленн-Тейза навсегда покорили его сердце.

Ибо в глубине души у Реймонда всегда жила вера в то, что любовь – это единственная сила на земле, способная творить настоящие чудеса.