Сакура-ян (огрызок 18 глав) - Андрей Геннадьевич Кощиенко

Мама — Пусть так будет.

Время действия: двадцать шестое марта, утро

Место действия: общежитие группы «Корона»

— ЮнМи умирает от рака! — выглядывая из-за планшета, испуганно выпаливает новость КюРи.

Её онни, в это момент вяло завтракавшие в начале рабочего дня, замирают от неожиданной новости.

«… по сообщению неназванного источника, экс-участница группы «Корона», Пак ЮнМи, известная под сценическим именем Агдан, находится в тяжёлом состоянии в одном из медицинских учреждений Сеула, — вернувшись к планшету, КюРи быстро читает текст сообщения, — …куда была доставлена после того, как потеряла сознание прямо в зале суда во время слушанья дела против своей бывшей компании «FAN Enterthament». Девушка до сегодняшнего дня находится в коме, предположительно возникшей в результате последней стадии онкологического заболевания. Косвенным доказательством действительности происходящего, является видеозапись у здания суда, на которой бывшая айдол выглядит измождённой…»

Закончив читать, КюРи поднимает голову и смотрит на подруг, ожидая реакции.

— Какой ужас! — искренне ужасаясь, произносит СонЁн, выражая общее мнение.

— ЮнМи слишком молода для такого заболевания, — нахмурившись, говорит ИнЧжон. — Чья это новость? Какого агентства?

— Электронная газета «Sport step», — посмотрев, сообщает КюРи.

— «Жёлтая пресса», — пренебрежительно морщит нос ИнЧжон. — Они почти всегда врут. Помните, как они и про нас гадости писали?

— К новостному сообщению приложено видео, на котором показано, как ЮнМи увозят на машине скорой помощи, — говорит КюРи. — И наша бывшая макнэ, действительно, худая.

— Том-бой, — поправляет её БоРам.

— Бывшая том-бой, — пытается оставить за собой последнее слово КюРи.

— Может, можно как-нибудь помочь ЮнМи? — не обращая внимания на начинающуюся ссору, говорит СонЁн.

— Чем? — удивляется КюРи.

— Хотя бы сходить, повидать.

— С ума сошла? Мы только закончили подготовку к камбэку, а ты собираешься всем напомнить о том, что в нашей группе была зечка? Хочешь, чтобы мы флопнулись?

— Почему мы должны — флопнуться? — недовольно надувшись, спрашивает БоРам.

— Из-за того, что во всех шоу одну ЮнМи станут обсуждать, а не то, как мы выступили! Не понимаешь, что ли, РамБо?

КюРи с откровенным удивлением смотрит на свою онни.

— И в итоге скажут, что мы — это она! — добавляет спустя пару секунд она. — Или, что она — это мы! Или ещё какою-нибудь подобную глупость, после которой фанаты не захотят нас поддерживать! И всё! «Корона» совершит самый большой флоп в истории кей-попа! Этого хотите?

— В общем, да, — нехотя произносит ХёМин. — КюРи права. У нас скоро презентация новой песни, поэтому не стоит делать ничего, способного превратиться в скандал. Если мы пойдём к ЮнМи, то это он и будет. Незаметно проделать это не получится, а всякие агентства вроде «Sport step» обязательно об этом напишут. И мы попадём в ситуацию, в которой придётся извиняться и объясняться. Нужно нам сейчас такое?

ХёМин обводит взглядом задумавшихся согрупниц.

— Давайте сделаем что-нибудь для ЮнМи в другой раз, — предлагает она. — После камбэка. Раз она сейчас без сознания, то наш приход в больницу ничего не даст. Подождём более удобного момента для всех. Как считаете?

Девушки не спешат высказываться, однако задумчиво покачивают головами в ответ, показывая своё согласие с таким разумным предложением.

Время действия: двадцать седьмое марта, утро

Место действия: Сеул. В одном из городских офисов

— Как здоровье вашей младшей дочери, уважаемая ДжеМин? — начинает разговор с вопросов адвокат, ответив на вежливые приветствия мамы и СунОк. — Вам удалось её увидеть? Вы получили разрешение на свидание?

— Да, господин адвокат, получила. Спасибо, что помогли правильно оформить документы. В администрации «Анян», как только их увидели, сразу дали согласие и выписали пропуск на ежедневные посещения на семь дней.

— ЮнМи моя клиентка и я делаю для неё максимум возможного. Так каково состояние вашей дочери, госпожа ДжеМин? Вы беседовали с медиками?

— Да, я говорила с лечащим врачом ЮнМи. Он сказал, что «состояние больной пока без изменений».

— Значит, она по-прежнему в коме?

— К несчастью, да.

— Это выглядит настораживающе. Ваша дочь, на мой взгляд, достаточно долго находится в больнице, но улучшения её самочувствия не происходит. Врач что-нибудь говорил о методах лечения, которые он использует?

— Конкретно он ничего не объяснял. Сказал только, что ЮнМи было введено сильное лекарство, которое должно было заставить очнуться. Но, её организм никак не отреагировал на препарат.

— Вот как… — кивает адвокат и на мгновение задумывается, видимо над тем, как вести разговор дальше.

— Госпожа ДжеМин, госпожа СунОк, — говорит он, приняв решение. — Я пригласил вас обсудить юридические шаги, которые намереваюсь предпринять, но которые могут показаться сомнительными …

— О, господин адвокат…

— Пожалуйста, прошу вас выслушать меня не перебивая. Предупреждаю: то, о чём я скажу с высокой вероятностью будет для вас неприятно. Но, тем не менее. Итак, ДжеМин-сии… Я провёл анализ событий, случившихся с вашей дочерью за последние несколько дней. И пришёл к заключению о том, что сейчас, как иногда говорят в зарубежных фильмах, открывается окно возможности для принятия президентом положительного решения об освобождении вашей дочери. Чтобы его не упустить, вам следует срочно обратиться к главе государства с просьбой о помиловании ЮнМи…

— Но ведь мы собрали триста тысяч подписей под прошением о помиловании! — не удержавшись, перебивает мужчину СунОк. — Зачем ещё документы?

— Молодая госпожа, если бы вы выполнили мою просьбу не перебивать, то вы бы это поняли из моего рассказа, — недовольно отвечает тот.

— Прошу прощения, за свою несдержанность, — порозовев от смущения извиняется девушка. — Впредь я буду внимательнее следить за своими эмоциями.

Адвокат кивает, показывая, что инцидент исчерпан.

— Согласно действующему законодательству, — продолжает он прерванное объяснение, — ходатайствовать об отмене наказания может либо сам осужденный, либо общественность, представленная какой-нибудь организацией, либо президент самостоятельно принимает такое решение. Но существует ещё один вариант, причём считающийся наиболее действенным из перечисленных, хотя он не регламентирован законом. Это так называемое — «материнское прошение». Пишется оно на имя президента от родных, с просьбой удовлетворить ходатайство дочери или сына. Почему я предлагаю именно это? Дело в том, что в новостном информационном пространстве сейчас распространяется информация о заболевании ЮнМи неизлечимой болезнью. Вы что-нибудь знаете об этом, ДжеМин-сии?

— Нет, — испугано крутит головой в ответ мама. — Я ничего не слышала. А это правда?

— Вы же разговаривали с доктором? Он вам что-нибудь об этом сказал?

— Нет. Ничего не говорил.

— Вот видите. Вы получаете информацию из первых рук. А в СМИ используют сплетни и домыслы. Не принимайте близко к сердцу всё, что они пишут.

— Но зачем им выдумывать?

— Чтобы продать свои тиражи и заработать деньги. Однако их вечная проблема в том, что любой скандал не бесконечен. Рано или поздно он всё