История города Москвы. От Юрия Долгорукого до Петра I - Иван Егорович Забелин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После молебна все шли прикладываться к иконам, при чем читались молитвы на рать идущим с упоминанием имен бояр и воевод и прочих начальников. Затем государь поднес патриарху воеводский наказ, который патриарх положил в киот иконы Владимирской Богоматери на пелену и потом вручил боярам, т. е. кн. Трубецкому со товарищи. При этом государь держал речь ко всему воинству, чтобы служили честно, не уповали бы на многолюдство и своеумие, и на сребролюбие, и не боялись бы страху человеческого. После службы патриарх благословил государя просвирою, которую царь принял с честию и, поцеловав в руку пресветлейшего патриарха, поклонился ему по обычаю. Потом патриарх ходил к царицыну месту и благословил царицу просвирою. Царица после литургии стояла на своем месте за запоною, так как в это время в соборе происходило передвижение полчан, прикладывавшихся к иконам и слушавших речь государя. Потом следовал обряд целования царской руки, как символ прощания с государем. Все, друг за другом, подходя к государю, поклонялись ему до земли, целовали руку с радостными слезами и, отошедши, паки поклонялись перед государем до земли. Затем все ходили к благословению у патриарха. Для соблюдения порядка стояли три окольничих, один против государя, другой против патриарха, третий у патриархова рундука – помоста, чтобы проходили чинно и по чинам.
На прощанье с патриархом государь опять подходил к его благословению и, целовав в пречестную его руку, поклонялся ему по обычаю.
Выходя из собора южными дверьми, государь остановился и жаловал бояр и воевод и всех полчан, звал их к себе хлеба есть. Стол боярский для воевод и лучших людей происходил в передней палате Теремного дворца; остальные ели в Столовой избе. В Передней обряд столованья совершился таким образом: когда гости собрались, государь велел им сесть. Посидев немного, встал и говорил речь: «Суд бо Божий есть и честь царева суд любит». Потом жаловал всем по чарущнице вина из своих рук. Снова говорил речь, жаловал по второй чарушнице и затем велел садиться. Все поклонялись и потом садились. Во время столованья были читаны прибранные к настоящему случаю поучительные главы из посланий св. апостола Павла, например, к Римлянам, глава 14 и т. п.; а после того читали житие страстотерпца св. Георгия, ибо в этот день прилучилась его память. Промежду этих чтений певчие пели «мудрые и краснопопевистые стихи».
К концу столованья государь жаловал гостям по третьей чарушнице вина, а потом указал снимать скатерть, после чего встал со своего места, а за ним и все встали, так как в ту пору соборный ключарь стал совершать так называемую Панагию, обряд молитвенного освящения и вкушения Богородицына хлеба и Богородицыной чаши в честь Богородицы. По совершении установленных молитв ключарь поднес государю панагию с Богородицыным хлебом. Взяв своею царскою рукою часть хлеба, государь, стоя, с опасением потребил.
Потом ключарь поднес ему Богородицыну чашу, из которой испив трижды, государь возвратил сосуд ключарю, мало поклонившись ему. Боярам и воеводам Богородицыну чашу государь сам подавал. Все подходили к нему един за единым по чину и, приняв и выпив чашу, целовали царскую руку по чину же, как и в прочих столах бывает. Отпустя Панагию, государь сел за стол на прежнем месте, все гости стояли, и государь угощал их романеею и красным и белым медами.
На прощанье государь снова позвал бояр и воевод к руке. Все шли друг за другом по чину. Первым подошел главный воевода князь Трубецкой. Государь принял своими царскими руками к своим персем главу его «для его чести и старейшинства, зане многими сединами украшен и зело муж благоговеен и изящен, и мудр в божественном писании, и предивен в воинской одежде, и в воинстве счастлив, и недругам страшен». Видя такую отеческую премногую и прещедрую милость к себе, воевода со слезами до тридцати раз поклонился государю до земли.
Таковы были сердечные проводы начальных людей ратного ополчения.
После того на третий день, 26 апреля, государь проводил и всю собранную рать, которая проходила через Кремль от Никольских ворот в Спасские под переходы, соединявшие Цареборисовский двор с Чудовым монастырем. На этих переходах государь и патриарх Никон смотрели войсковое шествие, при чем патриарх бояр и воевод и ратных людей кропил св. водою[92].
В 1659 г, князь Алексей Никитич вел очень успешно военные дела на юге, в Черкасских городах, против Крымского хана и изменника Запорожского Ив. Выговского.
В то время по Крымским вестям и в Москве спешно делали Земляной город и по городу острог, особого рода деревянную ограду.
Однако войско Запорожское и Юрий Хмельницкий в Переяславле перед А. Н. Трубецким с товарищами добили государю челом и приняли присягу на подданство.
7 декабря боярин со славою возвратился в Москву со всею ратью. Сам государь выходил за Калужские ворота встречать образ Спаса, что был на службе с боярином, шедшим тут же за образом со своими полками. Шествие после того направилось в Успенский собор, где после торжественного молебна боярин и все начальные люди полков были у государя у руки.
Спустя два месяца, 23 февр. 1660 г., государь чествовал эту счастливую рать торжественным столом в Золотой палате, после которого главнокомандующий А. Н. Трубецкой получил следующую награду: во-первых, шубу бархат золотой в 360 р.; кубок в 10 фунтов; придачу к прежнему окладу жалованья 300 р., да прародительскую их Трубецких вотчину, город Трубчевск с уездом. Другие воеводы также получили щедрые награды.
После ратных дел в Москве боярин по-прежнему первенствовал за царскими столами и во время выездов государя бывал оберегателем Москвы и царского двора. Кроме того, по-прежнему неоднократно вел переговоры с иноземными послами, в 1661 г. с Цесарскими, в 1662 г. с шведскими послами, при которых был с Шведами заключен вечный мир. При обряде заключения этого мира Алексей Никитич стоял возле государя по правую руку, т. е. на первом месте.
Последняя его служба перед кончиною показывала также великое к нему доверие государя. В известный Коломенский бунт в июле 1662 г. государь поручил ему оберегать Москву и произвести розыск про бунтовщиков.
25 и 26 авг. того же года, во время выходов царя в крестные ходы к Донской Богородице и ко Владимирской в Сретенский монастырь, боярин также оставался в Кремле для береженья. После этих чисел Разрядные книги упоминают о нем 17 декабря с записью, что в тот день государь указал сидеть в Сибирском Приказе на место боярина А. Н. Трубецкого
