Боль - Ольга Богуславская

Надо сказать, что объяснения медсестры со временем претерпели некоторые изменения: вроде бы документы нашел её племянник. Так или иначе, когда в октябре 1990 года мать Глеба приехала в поселок, проделав нелегкий путь длиною в 400 километров от Владикавказа вдоль Терека, медсестра её в дом не пригласила и разговаривала с ней на пороге.

Что же случилось?

Сейчас, спустя много лет после его исчезновения и, главное, во время многочисленных событий на Кавказе, кажется само собой разумеющимся, что Глеб Круть стал жертвой кавказской войны. Однако в то время тучи только сгущались. Исчезновение людей в местах, по которым путешествовал Глеб, тогда считалось чрезвычайным событием, и эхо этого события неизбежно доносилось до самых отдаленных уголков. Можно предположить, что, находясь в районе Рокского перевала, Глеб стал невольным свидетелем подготовки событий, разразившихся на перевале в декабре, то есть всего-навсегда два месяца спустя. Кто знает? Быть может, он сделал неосторожное замечание местным жителям в качестве инспектора охотхозяйства. Нельзя исключать и возможность попадания в рабство, на работы к кому-нибудь из местных богатеев. В таком случае после "выработки ресурса" он мог быть уничтожен как ненужный, вышедший из строя инструмент. Сотрудники правоохранительных органов склонны считать наиболее перспективной версию под условным названием "несчастный случай". Что ж, не исключается и это. Однако последнее было проверено чуть ли не с микроскопом.

Для поисков Глеба были привлечены все структуры, так или иначе способные помочь. Все, начиная от МВД: контрольно-спасательные службы Кавказа, военно-десантное подразделение, спасатели кафедры гляциологии МГУ, вертолеты многочисленных служб, геологические отряды, Географическое общество, институт географии, службы метеорологов и лавинных станций Кавказа, средства связи, телевидение и даже рыцари коротковолновых станций, обменивающиеся сигналами с труднодоступными районами Кавказского хребта. Исхожены сотни километров. Опрошены полсотни свидетелей. Маршрут Глеба с момента, когда он покинул гостиницу "Горянка" в поселке Цей и до места его исчезновения в верховьях Терека возле села Кетриси, восстановлен во всех подробностях. Все действия правоохранительных органов возглавлял заместитель начальника Управления МВД по розыску без вести пропавших генерал В.Н. Федощенко. Этот человек способен поколебать самую застарелую ненависть к милиции у любого человека, включая "заслуженных" уголовников.

Совершенно особая роль в поисках Глеба принадлежит отцу его школьного товарища В. Левину. Он трижды предпринимал собственные экспедиции, не в силах смириться с вестью об исчезновении. Вообще нельзя не сказать, как много прекрасных людей оказалось рядом с Еленой Константиновной в черную пору её жизни.

Что же касается несчастного случая, жертвой которого мог стать Глеб Круть, лично я в него не верю. Терек в тех местах по колено. Нарзанное озеро, возле которого обнаружили вещи Глеба? Оно тщательно обследовано водолазами из Министерства коммунального хозяйства Осетии. Без глубоководного снаряжения два смельчака в пятиградусной воде осмотрели дно и края озера. Все тщетно.

Сделано все, что было в человеческих силах. Мать Глеба и сама пешком обошла чуть не весь Кавказ. Если его нет в живых, эти заметки будут скромным памятным знаком у могилы, которой нет. Если же Глеб жив, до него обязательно дойдут эти строчки, и он поймет, что мать считает себя не вправе умереть. Несмотря ни на что, она все ещё надеется.

Двенадцатого апреля 1996 года умер отец Глеба, Игорь Васильевич Круть. Он был доктором геолого-минералогических наук и тридцать лет проработал в Институте истории естествознания и техники. С матерью Глеба Еленой Константиновной Овиновой Игорь Васильевич расстался и в 1988 году женился на Алевтине Сергеевне Ширяевой. Однако с матерью Глеба его связывала многолетняя научная работа (у них были совместные доклады, статьи), да и многолетнее собирание библиотеки. Библиотека у И. Крутя была воистину уникальная: 50 тысяч томов, собрание, вполне заслужившее в России название национального достояния.

С Еленой Константиновной Игорь Васильевич ежедневно разговаривал по телефону.

Еще 4 мая 1979 года Игорь Васильевич Круть составил завещание, согласно которому все его имущество, в том числе и научная библиотека, после его смерти должно было перейти к сыну Глебу. О том, что такое завещание есть, родственники знали, причем в 1996 году Игорь Васильевич в присутствии сына Игоря подтвердил, что завещание он не менял. К моменту, о котором идет речь, кроме колоссальной библиотеки Круть был владельцем кооперативной трехкомнатной квартиры, построенной его родителями ещё в те времена, когда он был женат на Елене Константиновне.

Как известно, существует особый порядок оформления последнего документа пропавшего без вести человека. В нашей стране по прошествии пяти лет родители или дети имеют право обратиться в суд с иском о признании пропавшего без вести умершим. Днем смерти официально считается день, когда решение суда вступило в законную силу. Такая процедура, как правило, оформляется в случае необходимости вступить в права наследства.

На сороковой день в присутствии родственников, в том числе и Алевтины Сергеевны Ширяевой, Овинова сообщила о своем намерении реализовать свое право на вступление в наследство, поскольку единственной наследницей Глеба является именно она. Ширяева сказала, что считает себя полноправной владелицей квартиры. Овинова показала ещё раз имеющееся у неё завещание и спросила, что есть у Ширяевой, на что Алевтина Сергеевна сказала, что готова выкупить квартиру. Ни о каких документах, которые есть у нее, речь не шла. Запомнилась её растерянные реплика: "Так что же, я вообще ни на что права не имею?" Елена Константиновна ответила, что все, что положено, будет ей передано неукоснительно.

Восьмого августа 1996 года решением Никулинского суда Глеб Игоревич Круть спустя семь лет после исчезновения был объявлен умершим. После чего Елена Константиновна обратилась в 17-ю нотариальную контору к нотариусу с просьбой произвести опись библиотеки И.В. Крутя. 24 сентября нотариус письменно известила Овинову о том, что Алевтина Сергеевна возражает против описи, и что для истребования причитающейся Овиновой доли наследства следует обратиться в суд. А 8 октября, то есть за 4 дня до вступления в права наследования, нотариус сообщила Овиновой о том, что Алевтина Сергеевна принесла новое завещание.

Завещание, предъявленное А.С. Ширяевой, составлено 15 февраля 1994 года и заверено нотариусом 2-й нотариальной конторы Е.С. Блиновой. В нем говорится, что все имущество, в том числе и "художественная и научно-техническая библиотека", завещаются А.С. Ширяевой.

Завещание напечатано на машинке. От руки выполнена только подпись и её расшифровка. Подпись отличается от той, что стоит на первом завещании. Но это не все. На обратной стороне завещания, представленного Овиновой, имеется запись: "Завещание не изменялось, не отменялось, новое не составлялось. 29.05.96 г.". Запись удостоверена печатью 29-й государственной нотариальной конторы. На обратной стороне завещания, представленного Ширяевой, значится: "В связи с пожаром во 2-й ГНК невозможно установить, изменялось ли настоящее завещание".

Странно, правда?

Никто никогда не слышал от покойного И.В. Крутя о том, что он изменил завещание. А вот о том, что он не изменял завещания, оставленного на Глеба, говорил неоднократно. Оба сына, как пропавший Глеб, так и здравствующий Игорь Игоревич, сын от первого брака, беспечно забыты и в "новом завещании" ни строкой не упомянуты. Странно также и то, что библиотека, которую всю жизнь собирал Игорь Васильевич, в завещании Ширяевой названа "художественной и научно-технической". Учитывая, с каким душевным трепетом Круть относился к своей драгоценной библиотеке, собранной, кстати, тремя поколениями ученых, очень трудно поверить, что эта библиотека, создаваемая им именно как библиотека научная, вдруг в главном итоговом документе жизни неожиданно преобразилась в художественную.

Девятнадцатого октября 1996 года Овинова отправила в Головинский суд исковое заявление о проведении почерковедческой экспертизы и установлении подлинности представленного Ширяевой завещания. В начале декабря судьей было вынесено определение о наложении ареста на квартиру и библиотеку.

Когда к Алевтине Сергеевне прибыл судебный исполнитель для описания библиотеки, Алевтина Сергеевна сообщила, что библиотеку она отдала старшему сыну Игорю, а квартиру — приватизировала. Игорь о том, что ему передавалась отцовская библиотека, узнал после визита судебного исполнителя. Как могла А.С. Ширяева приватизировать квартиру, когда в паспортном столе имеются все документы о наложении ареста на квартиру?