Милорадович - Александр Бондаренко

«Вчера перенесли мы знамена свои за древние рубежи нашего Отечества. Перейдя речку Мерейку, мы вступили уже в Могилевскую губернию. И так ныне уже ясно и никакому сомнению не подвержено, что одно постоянное продолжение сей войны увенчивает ее столь блистательными успехами»[1293].

Французы «…продолжали бежать из всей мочи. Вьюги застилали след их; только взрывы зарядных ящиков и фургонов, груды мертвых тел и издохшие лошади указывали авангарду путь за неприятелями. Пушки, обозы стояли брошенные на дорогах и местами заграждали проход войск. Все селения были превращены в кучи пепла; толпы отсталых валялись вокруг огней. Донцы кое-как умели находить себе продовольствие, но шедшая позади их пехота Ермолова терпела крайний недостаток. Солдаты и генералы все одинаково нуждались. Не было ни сухарей, ни вина. Вьюки отстали на переправах, где обыкновенно отгоняли их, очищая дорогу артиллерии. Если на привалах случалось кому-нибудь отыскать несколько картофелин, все бросались к тому месту, где он был найден, разрывали землю и часто, не имея терпения варить или печь, ели его сырой. Скоро перестали находить и картофель. Тогда несколько горстей ржи или овса, паренных в снежной воде, служили пищею»[1294].

17 (29) ноября последние части французов переправились за Березину. Русские войска не смогли помешать этой переправе.

«Намерение Главнокомандующего было припереть неприятеля к реке Березине до ее замерзания. Чичагов, выступивший из Молдавии… подвинулся форсированными маршами к Березине и занял Борисов, дабы преградить французам переправу; но авангард его, переправившийся через Березину, был внезапно атакован бегущим неприятелем и принужден обратно перейти за реку. Пока отряд французский отвлекал Чичагова, вся неприятельская армия, построив мост в другом месте, переправилась, встретив сопротивление только от небольшой части наших войск, которую Чичагов не успел подкрепить»[1295].

Причин неуспеха называют много, но главная из них состоит в том, что гениальный Наполеон сумел переиграть противника.

«Армии князя Кутузова не было надобности находиться при Березине — направленных туда сил было совершенно достаточно, и скопление массы войск не принесло бы пользы; кроме того, армия, выдержавшая генеральные сражения под Малоярославцем, Вязьмой и Красным, нуждалась в некотором покое, вот почему князь Кутузов и отрядил лишь Милорадовича, и если он, "крылатый", не поспел со всем отрядом к Стаховскому сражению, то когда бы подошла армия, двигавшаяся в бури и метели по проселочным дорогам?»[1296]

«Белоруссия представляла также мрачную картину разорения. Те же пожары, те же грабежи и вопль жителей, как и везде, означали следы бегущих врагов порядка и человечества.

Одни евреи принимали нас здесь с непритворной радостью. За верное узнали, что они, во время нашествия неприятеля, налагали на себя посты и молили Бога о ниспослании победы русским. На сих днях один еврей, будучи употребляем генералом Милорадовичем для важнейших поручений, исполняя в точности оные, отказался принять знатную сумму денег, предложенную ему в награду сим генералом, говоря, что он готов жертвовать даже самой жизнью для пользы государя нашего, не для корысти, но из единого к нему усердия»[1297].

«Милорадович… дошел до Борисова только 29 ноября, а затем проследовал проселками на Молодечно, где, выйдя на большой тракт, двинулся за Чичаговым и достиг Вильно 13 декабря. Главная армия Кутузова двинулась на Минск, а оттуда на Вильно, где 12 декабря она расположилась по квартирам»[1298].

«Перед въездом в Вильну Милорадович называл себя капитаном и ухаживал за польками. Каково же было их удивление, когда они через несколько дней увидели Милорадовича верхом перед войсками, вступавшими в Вильну, — в генеральском мундире с несколькими звездами и многими орденами»[1299].

11 декабря в Вильно прибыл Александр I. Армия наступала, неприятель был изгнан из пределов Отечества — и государь наградил героев по-царски.

«Все тщеславятся торжеством над неприятелем и не могут никак по сие время разрешить загадку сего чудного переворота. Впрочем, одна только бодрость, победы и национальный дух оживляют физиономии спавших с лица и весьма похудевших офицеров и солдат. Светлейший превыше всех превозносим ими. За ним Милорадович… Милорадович общую имеет к себе привязанность. Ему, сверх 2-го Георгия, дан 1-й Владимира. Генералы, коих засим хвалят, суть: Раевский, Коновницын, граф Орлов-Денисов, Саблуков[1300], Потемкин и еще несколько. Сказать должно однако ж, что интриг пропасть, иному переложили награды, а другому не домерили», — писал генерал от инфантерии Римский-Корсаков, ставший губернатором Литвы[1301].

Подтверждением его слов — письмо генерала Раевского, написанное в те самые дни: «Кутузов, князь Смоленский, грубо солгал о наших последних делах. Он приписал их себе и получил Георгиевскую ленту, Тормасов — св. Андрея, Милорадович — св. Георгия 2-й степени и высшую степень Владимира, а я, который больше всех, чтобы не сказать один, трудился, должен дожидаться хоть какой-нибудь награды!»[1302]

Николай Николаевич не совсем точен: «Список господам генералам, в сражениях против неприятеля 22 и 26 октября, 3, 4, 5 и 6 ноября минувшего года отличившимся» Кутузов представил государю только в марте 1813 года. Генерал-лейтенант Раевский, командир 7-го пехотного корпуса, открывал этот список: «При нападениях неприятельских 3, 4 и 5 чисел с корпусом своим действовал со свойственным ему благоразумием и мужеством, особенно 4-го, будучи обойден неприятелем на правом своем фланге, решительной атакой на штыки отнял у неприятеля все одержанные им выгоды и истребил холодным ружьем шедшие на него колонны. 6-го числа при поражении маршала Нея составлял с корпусом своим правый фланг и мужественным нападением на штыки уничтожил колонны, стремившиеся пробиться; два знамени, 28 орудий, 2 генерала, большое число штаб- и обер-офицеров и тысяча рядовых — суть трофеи его в сих делах»[1303].

Светлейший князь Смоленский представил его к награждению алмазными знаками ордена Святого Александра Невского. Как понимаем, не густо… Святого Георгия 2-й степени Раевский получит за победы на территории Франции, Святого Владимира 1-й степени — за Кульм, чин генерала от кавалерии — 8 октября 1813 года. Андреевским кавалером этот блистательный, популярнейший в России военачальник так и не стал, между тем как в 1813 году орденом Святого Андрея Первозванного были награждены корпусные командиры граф Ланжерон, князь Остен-Сакен…