Последний танец Кривой белки (СИ) - Иван Валентинович Цуприков

- 4 -

- Ну, что там? - Зина навис над дедом, осматривавшим окровавленную голову Длинного.

- Так вроде отверстия от пули в ней нет, - ощупывая нижнюю челюсть трупа, прошептал Муравьев. - Плохо видно еще, может, он в рот себе стрелял, Иван Петрович. Но, судя по черепу разбитому, его ударил кто-то чем-то тяжелым сверху по голове, верхняя кость черепа вдавлена внутрь. Да, и шея какая-то неровная, видно, так сильно его ударили сверху, что даже позвонки на шее поломались.

- Ты чего, дед? - ткнул кулаком в спину Зина.

- Только прикладом такое возможно сделать, - посмотрел он в глаза Зине. - А вы с бородачом прибежали, насколько я помню, без ружей.

- Карабинов, - поправил старика Зина.

- А мы там, внизу с Мишенькой были, - прошептал Муравьев. - Мы тоже его не били.

- А кто ж тогда мог его так? - вздохнул Зина.

- Колдовские здесь места, - развел руки Муравьев. - Я вам говорил.

- Колдовские? - переспросил у Муравьева бородач.

- А кто ж его так тогда мог, а? - посмотрел на Зину Виктор. - Медведь? Нет, он бы рыкнул и когтями его изрезал бы всего, да разорвал по частям голову. И вас бы с ним тоже он порвал бы, и нас. А здесь все как-то аккуратно.

Михаил, почувствовав тошноту, делая в себя глубокий вдох холодного воздуха, закашлявшись, зажал рот рукой.

- Ты же бывший вояка, - присел подле него Зина. - А?

- После той аварии, Иван Петрович, все у него изменилось там, в мозгах, - защитил Степнова дед.

- А не ты ли его, Михаил Валентинович, бревном по голове, а? Разделаться решил с ним за то, что он вас с дороги скинул и убил твою семью, а? - продолжал наседать на Степнова Зина.

- Да, не лезь ты к нему! - кашлянув, прошептал бородач. - Он ружье толком поднять не может. А здесь такой силой нужно обладать, чтобы череп проломить, мама не горюй.

- Хочешь сказать, шаман с ним разделался? - сощурившись, посмотрел в глаза Виктора Зина.

- Стар тот дед, очень стар, - прошептал Муравьев.

- Зина, да, что ты к деду пристал? - повысил голос бородач. - Сам же слышал, что Длинный кого-то видел. Когда он из берлоги выскочил, ты зажался в углу и кричал, истерил: "Медведь, медведь!"

- Что-о? - вскочил на ноги Зина. - Я - истерик? - и, ухватив бородача за ворот, начал трясти его.

- Да, пошел ты, - бородач попытался оттолкнуть от себя Зину. - Сам же орал, что медведь пришел. А Длинный смелый, он выскочил и пошел на него один на один.

- А ты?

- А я рядом с тобой сидел, че, не помнишь? - лицо бородача стало бурым от напряжения. - Только не медведя видел я, - сипел бородач, - а гориллу какую-то. Шамана вашего, что ли!

- Кого? - Зинченко оттолкнул от себя бородача.

Тот, упав на землю, отполз подальше от Зины и продолжал, сипя, говорить:

- Ты же, Зина, сам видел его. Ты же сам, ты же сам орал от страха.

Михаил, наблюдая за ними, стал отползать назад и, упершись в огромную ветку, посмотрев на труп Длинного, невольно ойкнул.

- В-вить-тя, - позвал он к себе Муравьева, показывая ему на обломанную и окровавленную часть ветки.

- Чего? - не понял Муравьев и, подойдя поближе к ней, стал осматривать ветку внимательно. - Похоже, она торцом воткнулась ему в голову. Это он ее сломал, попав пулей в ее середину, а она огромная, тяжелая, и тут же надломилась, вот смотри, ёклмн. А, падая, ее мелкие ветки, зацепились за другие на сосне, верхние, поэтому она стала падать не плашмя, похоже, а обломанным торцом вниз, вертикально, и воткнулась в голову Длинного. Вот поэтому, похоже, у него от этого удара проломлен череп и сломаны шейные позвонки. Я когда его голову поднимал, смотрю, у него шея неровная какая-то, вот, посмотри, - и, приблизившись к трупу, снова стал поднимать затылок его головы. - Получается, таким способом, нечаянно, он сам себя и порешил, а не какой-то неведомый зверь его убил, - перекрестился Муравьев. - Вот такие вот дела, Мишенька. А жаль, - и Муравьев кинулся разнимать сцепившихся мужиков, Зину с бородачом.

Глава 20. Петля

Зина, сделав несколько глубоких глотков из пластмассовой белой фляги, сунул ее в руки бородача и, икнув, полез в берлогу.

- Так, надо идти уже, - развел руки в стороны Муравьев и вопросительно смотрел на бородача. - Сергей Вячеславович, надо идти.

- Тсссс, - поднял вверх указательный палец бородач. - Нет больше Длинного, - и опустил глаза. - Нет его! - и, приложившись своими губами к горлышку фляги, сделал несколько глубоких глотков, обтирая рукавом губы, прошептал. - Все, нет Длинного, -