Звездные мечты - Джун Зингер

— Шоколадные конфеты? — предположила Анджела.

— Ну и ну! И как это ты догадалась?

Анджела спокойно провела ночь с Кики, лишь один раз она проснулась из-за того, что видела сон. Сон был вполне приятный. Ей снилось, что она исполняет какой-то танец с Ником Домингезом, причем они оба одеты в черное трико и танцуют балет. Современный балет.

После того как Дик улетел в Нью-Йорк, Анджела сразу же стала думать о том времени, когда он вернется, а затем Кики уедет, а потом начнется предвыборная кампания. Как она со всем этим справится? Советы доктора Престона были одно, а реальная действительность — совсем другое.

— А вдруг я не справлюсь со всем этим, Кики? Вдруг все это будет слишком тяжело для меня? Я ужасно боюсь, что у меня опять начнется нервное расстройство.

— Ты же сама говорила мне, что доктор Престон велел тебе жить только сегодняшним днем. Ведь правда? Вот так и живи. Кто знает, что произойдет? Иногда судьба вмешивается и все переворачивает. Может быть, подружка Дика забеременеет и устроит такой скандал, что ему придется развестись с тобой и жениться на ней. Может быть, я и стану той маленькой пташкой, которая прощебечет эту мысль ей в ушко.

— Ой, Кики, я серьезно.

— Ну, мы что-нибудь придумаем. Но ты живи одним днем. И перестань все время думать об этом вонючем ублюдке. Может быть, слетаем в Лос-Анджелес за покупками?

— Нет, Кики. Я хочу побыть с мальчиками.

— Ну ладно. А может быть, на один денек смотаемся в Сан-Франциско?

— Да нет, Кики. Ей-богу, совершенно нет настроения.

— Хорошо. А может быть, разденемся до трусов и начнем бегать по крышам, чтобы шокировать соседей?

— Ой, Кики, как же я тебя люблю… ты такая… такая замечательная. Я правда постараюсь отвлечься. Честное слово.

Когда на выходные приехала Мари, Кики отозвала ее в сторону.

— Мари, надо что-то делать с Анджелой. Она очень старается, но ей безумно трудно. Они ее выпустили из этой поганой лечебницы, но она еще далеко не здорова. И если мы что-нибудь не придумаем, то она опять свалится с нервным расстройством. Дик Пауэр — это чудовище, самое настоящее чудовище, потому что держит ее тем, что грозится отобрать детей или объявить психически неполноценной. Черт! Поверь мне, я просто не могу сидеть сложа руки, но я не знаю, как ей помочь.

— Мы что-нибудь придумаем. Не сомневайся!

— Мари! Ты уже что-то придумала? У тебя есть какой-то план?

— Я обещала Анджеле, что помогу ей, и я выполню свое обещание. Но ты должна сделать для меня одну вещь, моя дорогая Кики.

— Да, Мари? И что?

— Перестань называть меня Мари. Я все-таки твоя мать.

«Может быть, я и называла бы тебя так, если бы ты помнила, что ты и моя мать, а не только Эдди и Анджелы… драгоценной Анджелы. Черт побери!» Дело в том, что Анджела действительно была драгоценной.

3

Анджела с нетерпением ожидала приезда Кики. Она хотела поехать в аэропорт с Мари и шофером Генри, но мама настояла, чтобы она ждала в доме в Брентвуде и за это время немного поспала. Анджела в этот день приехала из Сакраменто, и мама все еще обращалась с ней, как с больной, и хотела, чтобы она побольше отдыхала.

Прошло уже три месяца с тех пор, как они расстались с Кики. Когда Кики жила у Анджелы в Сакраменто, она получила приглашение сниматься в кино в Чехословакии и, обрадовавшись этой возможности, поспешно уехала.

— Это обычный дешевый фильм, — объясняла Кики, — и возможно, будет идти только в Чехословакии, но что мне делать? После того провала у меня особых шансов нет. Сплошная «война без мира».

— Почему бы тебе не подождать, пока Вик не сделает фильм с тобой? — спросила ее Анджела.

— Боюсь, мне придется ждать до тех пор, пока не поседею. Зев не даст Вику снять картину со мной. Мари говорит, что поработает с Зевом. Но кто знает, что выйдет из этого союза нечестивых?

Кики стремительно вошла в дом, за ней шли Мари и шофер, увешанный пятью одинаковыми чемоданами. У Кики была новая прическа — шапка мелких кудряшек и локонов.

— Мне ужасно нравятся твои волосы! — воскликнула Анджела, дотрагиваясь до них. Кики заметила, как дрожит ее рука.

— Не слишком буйная у меня голова? Это называется «итальянская стрижка». У Лиз Тейлор такая же.

Мари прошла к себе, и Анджела предложила:

— Пошли наверх. Мама разместила нас в одной комнате. Будем чувствовать себя девочками. Разве плохо, когда тебе опять шестнадцать и семнадцать?

Войдя в комнату, Анджела бросилась на кровать.

— Правда веселенькая комната? — Солнце заливало комнату, отделанную в бело-желтых тонах, но Кики показалось, что голос сестры звучит безжизненно, тускло.

— Лично я отправляюсь на курорт в ванную. Пошли со мной?

— Что, прямо сейчас? — устало спросила Анджела.

— Надо ловить момент, — ответила Кики, сбрасывал одежду. Вбежав в просторную ванную, она повернула краны в большой, утопленной в полу ванне, выложенной желтым кафелем, и глядела, как из кранов бьет вода.

— Давай, залезай. Кто последний залез, тот тухлятину съест, — заявила она, сидя по самый подбородок в воде.

Анджела осторожно ступила в воду.

— Ты всегда жульничала.

— В войне и мире между сестрами не может быть жульничества. — Кики внимательно посмотрела на Анджелу и подумала, что та ужасно похудела. Еще пару килограммов, и от нее вообще ничего не останется. — Ну и как жизнь, сестренка?

Услышав обращение из их прежней жизни, Анджела грустно улыбнулась.

— Как-то одиноко — Дикки в школе. Только я и Тимми… Да и Тимми полдня проводит в детском саду. Есть еще, конечно, Хелен О'Нил — это моя постоянная компания. — Анджела закатила глаза. — Но она немного растеряла свой пыл. Ты же знаешь, что в этом году Дик собирается переизбираться, и ей очень хочется в этом поучаствовать, как я понимаю. Я ей не ставлю это в вину. Наверное, для одинокой дамы гораздо интересней ездить по всему штату и быть окруженной большой толпой народа, чем сидеть в старинном викторианском особняке и охранять чокнутую бабу. Но, может быть, ей повезет в 1960-м. Дик собирается принять участие в президентских выборах, и, похоже, все считают, что у демократов будут неплохие шансы после того, как Эйзенхауэр сойдет со сцены.

Кики серьезно посмотрела на нее:

— Ты хочешь сказать, что действительно можешь стать Первой Леди?

— Господи, я молюсь лишь об одном — чтобы этого не было! Конечно, такая возможность есть, но ведь сначала будут предварительные выборы и только потом сами выборы. И даже сторонники Дика говорят, что у Джона Кеннеди в шестидесятом больше шансов стать любимцем партии. Но кто знает? К тому времени уже появятся десятки других, которые начнут борьбу… Во всяком случае, я в этом не участвую. Мы договорились, что я в его кампании не буду участвовать. Никогда. Ни сейчас, ни потом. Между прочим, Дик на эти выходные приехал в город, он проводит здесь свою кампанию. Остановился в «Беверли Уилшир».