Через камень и море - Барб Хенди

Она упала набок, и ее плечо ударилось о другой широкий выступ. Она отшатнулась, вставая, и искоса посмотрела на темную фигуру. На мгновение ей показалось, что она похожа на ложные саркофаги Ларгнаэ.

Челюсть Винн свело, и чем больше она смотрела, тем больше напрягались мышцы. Да, было определённое сходство.

Наверху широкий выступ сужался от округлых «плечей» к «голове», объединяющейся с концом спускающегося сталактита. Винн сунула руку в карман, разыскивая кристалл холодной лампы.

— Нет, — сказал Красная Руда, и его толстые пальцы накрыли её запястье.

Винн повернулась к нему и отпрянула назад, врезавшись спиной прямо в тёмную фигуру.

— Убери от меня руки!

Хватка Красной Руды не ослабла, и ей так и не удалось вытащить кристалл. Циндер вынырнул из темноты около неё.

— Не зажигай свет здесь!

Винн разглядела только его массивный силуэт в темноте. Красная Руда медленно разжал пальцы и выставил перед собой руки в успокаивающем жесте.

— Не нарушай их покой, — добавил он.

Винн отчаянно огляделась по сторонам, осматривая темный лес блестящих колонн. Она нашла еще, по крайней мере, шесть выступов поблизости, но не могла видеть дальше. Ее пристальный взгляд упал на одну громадину, полускрытую в восходящем шипе сталагмита.

Бледное свечение вычертило силуэт.

Глаза женщины были, возможно, открыты, хотя не было никакого способа выяснить это точно. Даже ее одежда стала просто рябью затвердевших минералов. Она держала что-то в руках, длинных, узких, и немного наклонённых. Ниже масса минералов покрыла это полностью, но, возможно, она держала в руках посох. Наслоение превратило ее руки в глыбы в том месте, где они держали его.

Винн увидела другие темные фигуры в тихой неподвижности пещеры. Понимание уменьшило ее напряженность, но не принесло облегчения.

Она стояла среди мертвых.

Так вот что означало «быть взятым в камень»… Никаких гробов или даже могил. Хассагкрейг хоронили заслуженных мёртвых в самом камне. Оставленные здесь в течение многих лет, десятилетий, возможно даже больше, они становились едины с землей и камнем ради своего нежно любимого народа. Но, если подумать, число их было пугающим.

Заключение в Палате Падших было слишком кратковременным, чтобы она смогла всё это осмыслить. Винн обернулась, смотря вокруг, и дикая мысль родилась в её сознании.

— Отец Языка тоже здесь? — выдохнула она, готовая броситься на поиски.

Красная Руда преградил ей дорогу.

— Бендзакендж в его храме, — ответил он. — Как и все Банаэ, которые живут среди нас.

Глаза Винн сузились. Это было невозможно, хотя она знала, что не найдет Отца Языка здесь. Дред был единственным все еще существующим известным Ситтом, но, вероятно, не таким старым как Великая Война. Судя по рассказам о жизни Отца Языка, он жил во времена Забытой Эпохи. Это заставило ее с удивлением вспомнить о больших статуях Банаэ в их храмах.

Те статуи действительно содержали кости танаэ, которые стали Вечными? Или слова Красной Руды были просто духовной метафорой?

Винн еще раз осмотрела заслуженных мертвых, медленно уходящих в камень с каждым годом. Ей было жаль, что она поклялась держать все это в себе.

Циндер потянул ее дальше, а затем остановился перед задней стеной пещеры. Там было так темно, что она не могла быть уверена, но ей показалось, что там не было никакой двери или прохода. Он был закрыт, как и тот, через который герцогиня раньше приходила сюда?

Циндер повернулся к ней:

— У тебя есть наглость. Но есть ли у тебя смелость?

Она не поняла, что он имел в виду, но ответила:

— Да.

Циндер протянул ей руку:

— Возьми.

Винн с небольшим колебанием сжала его пальцы — и запаниковала, поскольку поняла, что произойдет дальше. Она видела, как Циндер вогнал призрака в стену, возможно пытаясь похоронить его в камне. Он знал, кто призвал Красную Руду, и до сих пор воспринимал его как обычного человека. И она вслепую пошла с ними обоими.

Сейчас было очень просто избавиться от неё. Никто и никогда не узнает, что с ней случилось.

Лицо Циндера погрузилось в камень.

Винн прекратила дышать, когда структура блестящей горной породы стекла вниз по его волосам и через спину. Она попыталась дышать свободнее, но по мере приближения к стене, её охватывала паника. Резкий голос раздался позади нее:

— Не дыши, — предупредил Красная Руда. — До тех пор, пока с тобой не заговорят.

Винн вдохнула поглубже, и её мир поглотили тьма и холод.

Чейн сидел около сводчатого прохода позади Тени. Как и собака, он смотрел вниз на пустой тоннель. Ему не нравилось сидеть сложа руки, чувствуя себя бесполезным и ни на что не годным. Но он был так истощен, что не мог остановить голодного зверя внутри себя.

Хотя он дал слово, что останется здесь, пока Винн не вернётся, обещание, данное врагам, ничего не значило. В этом месте было слишком много путаницы, скрытых союзов и тайн, и все, казалось, становились более сложными с каждой ночью, проведенной в этом гномьем ситте. Красная Руда, казалось, действительно полагал, что Винн подтвердит его собственное опровержение обвинений — что он был связан с давно мёртвым массовым убийцей. И Чейн беспокоился из-за того, что она ушла с Красной Рудой и его мастером.

Он ждал, пытаясь быть терпеливым… не взволноваться… и подавлять голод.

Но снова и снова терпел неудачу.

Никто не охранял проход, но он не мог сказать, ждал ли кто-либо в пещере в ее конце, единственном выходе отсюда. Он уже готов был встать и медленно двинуться на выход, когда крепкий гном в черном вышел из дальнего конца прохода.

Женщина Ходящая-сквозь-Камень приблизилась, неся две сумки, но она остановилась на полпути, поскольку её кто-то окликнул. Высокий эльф в белом догнал ее и вручил третью сумку. После он развернулся и вышел. Когда Ходящая-сквозь-Камень достигла сводчатого прохода, она протянула все три сумки одной рукой — в другой она держала его меч и кинжал Винн.

Чейн принял их, впрочем, не поблагодарив. Тогда она сняла с плеча ещё одну сумку, поставила её на пол и, не сказав ни слова, ушла. Она ни разу не оглянулась.

Он сложил сумки рядом с посохом, прислонённым к стене в сводчатом проходе, и воткнул рядом меч. Открыв принесённую сумку, он нашел флягу с водой, ломоть хлеба, немного вяленого мяса и деревянную кружку. Он вынул мясо, налил в кружку воды и направился к Тени.

— Поешь, — сказал он, опускаясь рядом с ней на колени.

Она даже не заворчала на него и быстро вылакала воду из кружки в его руках. Он положил вяленое мясо на пол и отошёл. Тень накинулась на него, быстро прожевала, и вернулась к своему ожиданию.