Белый ниндзя - Эрик Ластбадер

Так же, как до нее Сендзин, она покинула родительское гнездо, бывшее для нее святилищем и темницей фактически со дня ее рождения.

Аха-сан и сэнсэй ушли в ее прошлое. Но не из памяти...

Шизей посмотрела вниз, на Хау, потом сказала:

— Побудь здесь. Я приведу Майкла, твоего шофера. Он отнесет тебя в машину. Хау затряс головой:

— У Майкла сегодня выходной. — А ведь верно, как она забыла?

— Однако здесь тебе оставаться нельзя, — сказала она, нагибаясь, чтобы поднять его с пола. — Я отвезу тебя домой.

— Раз Жюстина отбыла в Вест-Бэй Бридж, значит, и мне надо лететь следом за ней, — сказал Николас, складывая записку, которую она второпях нацарапала, уходя. Как назло, в ней ничего не было сказано о ром, что произошло и как она себя чувствует. Только сообщение, что улетает. Написано так, словно она не надеялась увидеться с ним снова.

Налги и Томи обменялись взглядами.

— До тех пор, пока мы не установим местонахождение дорокудзая, этого не следует делать, — промолвил Нанги. Он уже рассказал Николасу обо всем: о вирусной атаке на компьютер фирмы, о подозрении, которое питают к Николасу Икуза и «Нами», о приказе Икузы ликвидировать «Сфинкс», об идее слить «Сфинкс» с какой-нибудь японской фирмой, о подписании договора о слиянии с «Накано», о донесении Барахольщика насчет связей между Икузой и Киллан Ороши, дочерью президента «Накано».

— Уже жри дня от Барахольщика ни слуху ни духу, — закончил Нанги. — Все пытаемся найти его, "о кока безрезультатно. А "то здесь произошло? — спросил Николас. — Ты мне все еще не рассказал...

Нанги махнул рукой по направлению к выходу. Сам он уже встал. По-видимому, у него затекли ноги, потому что он хромал сильнее обычного, идя впереди Николаса, показывая дорогу. Они обошли вокруг дома. Площадка среди деревьев и кустарников была огорожена и охранялась полицейскими в бронежилетах и касках.

Нанги указал на темное место на земле, аккуратно отмеченное известью. Он кивнул в сторону Томи, которая доставала из сумки несколько черно-белых снимков.

Николас взглянул на них. Фотографии трупа с разных ракурсов.

— Кто это?

— Некто по имени Хан Какадо, — ответил Нанги. — Один из людей Барахольщика. Прекрасный сыщик. По моей просьбе Барахольщик следил за Жюстиной...

Голова Николаса вскинулась.

— Хочешь сказать, охранял ее? — Нанги кивнул, — Хотя я всерьез не думал, что она в опасности, я думал, что будет целесообразно...

— Черт подери, что здесь произошло?

— Здесь, был дорокудзай, — ответила Томи. — С вашей женой. Мы не знаем, что произошло между ними. Знаем только, что Хан Кавадо видел это. Дорокудзай, очевидно, почувствовал, что за ним следят. — Она щелкнула пальцем по фотографии. — И вот результат.

— А Жюстина?

— Не пострадала, — ответила Томи, — насколько нам известно.

— Что вы имеете в виду? — Затем, повернувшись к Нанги: — Она тебе не звонила?

— Нет, — ответил Нанги. — О том, что она покинула страну, я узнал, когда иммиграционная служба поставила об этом в известность Йадзаву-сан.

— Мы с ними связывались некоторое время назад, когда до нас дошла эта липа насчет запланированного покушения на вас со стороны красных, — объяснила Томи. — Мы хотели сделать все возможное, чтобы знать о всех передвижениях.

Николас вернул ей фотографии.

— Понятно. Но тогда мне надо немедленно следовать за ней, чтобы удостовериться, что с ней все в порядке. Я должен быть с ней.

Нанги возразил:

— Хоть я тебе и сочувствую, Николас, но не могу с тобой согласиться. Тебе известно, что она направляется в Вест-Бэй Бридж, в ваш собственный дом. Простой телефонные звонок даст тебе вею необходимую информацию о ее состоянии. С другой стороны, ты нужен здесь. Потому что дорокудзай здесь, а, следовательно, сражение произойдет тоже здесь. Очевидно, он пытался через нее достать тебя. Неужели ты не видишь, что надо Бога благодарить, что ей удалось вырваться из опасной зоны? А ты что, опять хочешь навлечь на нее опасность? Именно это произойдет, если ты последуешь за ней в Вест-Бэй Бридж, в ваш дом.

В ВАШ ДОМ. Эти слова почему-то насторожили Николаса. О Боже! Он сорвался с места и опрометью бросился в дом — и прямо в спортивный зал. Оттащив в сторону тумбу, задрал вверх татами, поднял люк. Томи и Нанги вошли в зал, молча уставились на него.

Николас запустил руку под пол, нашел шкатулку. Открыв ее, он обнаружил, что шесть изумрудов исчезли, а синий бархат, выстилавший дно, весь изрезан.

— Господи Иисусе! — прошептал Николас. — Вот чего ему было надо! Изумруды. Канзацу был прав. Они ему нужны. Но зачем?

Было очевидно, что дорокудзай каким-то образом заставил Жюстину указать место, где спрятана шкатулка. Он не винил ее: зная возможности дорокудзая, легко догадаться, что Жюстина ничего не могла сделать.

В глубине души Николас возблагодарил провидение, что догадался разделить клад. Во всяком случае, остальные изумруды целы. Пока. С болью в сердце он вспомнил, что Жюстина видела, как он заворачивал посылку. Может, даже увидела адрес? Даже если не увидела, все равно может догадаться. Она знала, возможно даже не зная, что знает, кому он отослал изумруды на сохранение.

Николас встал.

— Мне надо лететь, — упрямо повторил он, — Мне надо найти Жюстину.

— Поправочка, — сказал Нанги. — Прежде всего, тебе надо уцелеть. Мертвым ты не сможешь защитить ни Жюстину, ни фирму, которую ее отец тебя поставил возглавлять.

— Какое отношение «Томкин Индастриз» имеет ко всему этому?

— Самое непосредственное, — ответил Нанги. — Это один из фронтов. На нее и на «Сато Интернэшнл» идет наступление параллельно с наступлением на тебя со стороны дорокудзая. — У Николаса все еще был сомневающийся вид, и поэтому Нанги прибавил: — Выслушай меня, прежде чем решить что-нибудь. — Николас кивнул.

Томи посмотрела в сторону двери. Несколько полицейских стояли достаточно близко, чтобы слышать их разговор.

— Давайте продолжим дискуссию в каком-нибудь другом месте, — предложила она.

В глубине дома, в личных покоях, куда не допускалась даже полиция, была одна Уми. Когда они все трое вошли, она поднялась с татами, чтобы оставить их одних продолжать этот трудный разговор, но Нанги остановил ее.

— Ты нужна здесь, — сказал он, и женщина покорно села на место.

— Еще до того, как на тебя напал дорокудзай, — сказал Нанги Николасу, когда они все сели на татами, — у Уми было предчувствие беды. Тьма спускалась на землю. Уми чувствовала приближение великой пустоты и зла, такого страшного, что была даже угроза устоям мира. Она слышала, как Женщина-Паук подавала голос из ночи. Чувствовала приближение льда. Американские индейцы хопи верят, что Женщина-Паук подает голос в годину бедствий. В их мифе о сотворении мира повествуется, что Женщина-Паук покрыла льдом Второй Мир — тот, который существовал до нынешнего, — чтобы покарать его грешных обитателей.

Томи слушала, как завороженная.

— Что это значит? — Уми повернула к ней свое прекрасное лицо, пояснила:

— Лютый враг Женщины-Паука активизируется, угрожая самой структуре жизни. Я слышу его шаги: они отдаются в моей душе, как удары колокола.

— Уми чувствует дорокудзая, — добавил Нанги. — Она чувствовала его тогда, она чувствует его сейчас. Видишь ли, Николас, все мифы, как ветви одного дерева, получают соки из одного корня. Я подозревал, что существует связь между нападением на тебя со стороны дорокудзая и нападением на «Сато» со стороны «Нами». Сделав тебя «Широ ниндзя» тебя обезвредили, лишили тебя возможности принять участие в предстоящей войне. Думаю, я был прав.

Именно в твое отсутствие Икуза напал на нас — на «Сато» и «Сфинкс». Он загнал меня в угол, но мне показалось, я нашел способ перехитрить его. Влившись в обанкротившуюся «Накано Индастриз», я считал, что умиротворяю «Нами» и сохраняю тебя как партнера. Но главной приманкой был научно-исследовательский отдел, на который я давно положил единственный глаз. Я считал, что получу его, слившись с «Накано». Однако просчитался.

Вчера я узнал, что «Накано», которую я получил, — пустой пузырь. Научно-исследовательский отдел был выведен из компании несколько недель назад и тайно переправлен в какую-то дочернюю компанию, владеющую каким-то завалящим оборудованием для переработки нефти. Эта компания не упоминалась в документах о слиянии. Я на нее не имею ни малейшего права.

— Очевидно, вся эта сделка была ловушкой, — сказал Николас.

Нанги кивнул:

— Я участвовал в военной операции, даже не подозревая об этом. Теперь я понял, почему Икуза проявлял такой интерес к «Накано». Это была вовсе не благотворительная помощь разоряющемуся предприятию. Икуза использовал «Накано» в качестве наживки, чтобы поймать нас, Николас-сан.

— Но у тебя контрольный пакет акций в «Накано», — возразил Николас.