Желтый дом. Том 2 - Александр Зиновьев

— А я, — говорит Инженер, — одно время посещал группу искусственного сна. Не верите? А между тем это — святая истина. Руководителем группы был человек, просидевший в лагерях лет пятнадцать. Там он и изобрел свои методы видения искусственных снов, снов по желанию и по заказу. Прежде чем его забрали в КГБ, он десятки людей обучил видеть сны по своим методам. Один из его учеников даже заболел снами — стал спать при всяком удобном случае, в транспорте, на собраниях. Собственно говоря, из-за него и разогнали нашу группу и посадили руководителя.

Этого ученика его тоже забрали. Вмешались врачи, обвинили в шарлатанстве и вымогательстве. Метод у него был очень простой и естественный: постепенно научить людей вызывать в себе элементы будущих сновидений и научиться наяву комбинировать их в себе. Причем состав этих элементов каждый вырабатывает свой, индивидуальный. Например, каждый пробует вызвать в себе какое-то зрительное ощущение. Если получается, сообщает учителю. Вранья не должно быть, конечно. Допустим, вам удалось вызвать ощущение желтого пятна. Научившись это делать регулярно, старайтесь удержать его. Затем пытайтесь увеличивать (растягивать) его. Затем — образовывать в нем черные дыры. Затем — образовывать из дыр рисунок. Постепенно усложняя упражнения такого рода, можно дойти до образов красивых зданий, особенно — дворцов и храмов, красивых одежд, видов природы. Далее эти сложные образы объединяются в еще более сложные композиции. Один из его учеников довел число церквей в одном представлении до пятидесяти. И мог удерживать такое представление до минуты. Другой мог видеть наяву гусарский эскадрон. Разумеется, тренировки для этого надо проводить умеючи и в специальной обстановке. Но наиболее способные индивиды могут этому обучиться, как говорится, без отрыва от производства. Один диссидентски настроенный ученик рассказывал, что он мог вызвать в представлении классиков марксизма, известных лиц советской истории, членов Политбюро, причем в любых сочетаниях и позах. Он во сне вытворял с ними всяческие неприличные штучки. И получал от этого огромное удовольствие. Но разумеется, разболтал об этом всем знакомым. Его тоже потом забрали в психушку.

— А как же вы уцелели?

— Я был посредственным учеником. И потом, как и все остальные ученики, дал нужные показания.

— Как вы могли?!

— Посмотрел 6ы я на вас на моем месте! Это легко возмущаться, находясь в полной безопасности.

Ночные разговоры

— Наше нынешнее состояние, — говорит Новый Друг, — обусловлено особенностями нашей истории. Чиновничье-бюрократическая система плюс коллективизм в первичных группах были основными тенденциями всей нашей истории. Возможно, это — еще наследие татаро-монгольского ига. Дворянские вольности и зачатки капитализма были лишь временными отступлениями. На такой территории, в таки условиях, с таким народом иначе нельзя. Смотри, кто населяет нашу страну: чукчи, буряты, коми, мордвины, чуваши, башкиры, татары... Кого только у нас нет! Русское население само неоднородно. Наши претензии на западный образ жизни просто смешны.

— Я не историк, — говорит МНС. — Но я кое-что смыслю в методологии науки. Объяснение настоящего бессмысленно искать в прошлом. В прошлом ищут оправдания настоящего, а не объяснения, и оправдание выдают за объяснение. А это ошибочно, ибо научное объяснение настоящего лежит в настоящем. Прошлое есть лишь более или менее благоприятное условие возникновения настоящего. Но условие возникновения данного состояния не входит в само это состояние. Оно исчезает, и состояние это воспроизводится на своей собственной основе. Настоящее своими наиболее существенными чертами обязано самому себе. Неправомерно во всем винить предков. Начиная с некоторого момента вина с предков снимается. Их не судят, так сказать, за давностью их действий.

— Что считать прошлым, что — настоящим. Россия Ивана Грозного и Николая Первого не такое уж прошлое. Она жива сегодня. Я о прошлом говорю в ином смысле.

— Я понимаю. Поэтому и настаиваю на определенности понятий. Настоящее есть нечто непреходящее, остающееся, воспроизводящееся, растущее. То, что ты называешь Россией Ивана Грозного и Николая Первого, расцвело после революции и стало доминирующим. Но оно возникло бы и без этого. Оно возникло независимо от этого, заново. Вот в чем дело! Старые моды возвращаются вовсе не потому, что люди помнят о них, а в силу некоторых комбинаторных возможностей. Люди из прошлого на самом деле заимствуют значительно меньше, чем это кажется на первый взгляд. Просто люди реализуют те или иные логически мыслимые комбинаторные возможности, а они не беспредельны. И их не так уж много.

— Я чту логику. Но я не склонен преувеличивать ее роль. Ты можешь привести более понятный пример?

— Вот одно из тривиальных правил логической методологии науки в применении к коммунизму. Коммунизм не есть нечто абсолютно новое. Элементы его были в прошлых обществах и в изобилии встречаются в странах Запада. Но только в определенных условиях они становятся всеобщими и определяющими факторами данного общества. Аналогичная ситуация имеет место в отношении товарно-денежных отношений: они были и в небуржуазных обществах, а став всеобщими и определяющими, дали буржуазное общество. Задача подлинной науки (а не этого вшивого «научного коммунизма») состоит в том, чтобы зафиксировать и описать эти элементы коммунизма в их абстрактности, то есть в отвлечении от того или иного общества, в котором они могут встречаться, и затем выяснить, что вырастает на их основе с необходимостью когда они становятся всеобщими и определяющими факторами данного общества.

— И ты думаешь, что кого-либо этим убедишь?

— А мне хотя бы самого себя убедить.

Из книги Твари

Переход от государственности к общественному самоуправлению означает полный переход от административно-принудительных методов воздействия на людей к методам убеждения, воспитания. В этой связи можно предвидеть огромный рост влияния общественного мнения, которое станет при коммунизме могучей силой, достаточной, чтобы урезонивать индивидов, склонных нарушать коммунистические обычаи и правила общежития.

Сталин

Раннее солнечное утро. Поют птички. Шелестят листья деревьев. Хата зажиточного мужика. В красном углу (под иконами) сидит Командарм. Молодой, крепкий, красивый, свежевыбритый, пахнущий одеколоном. Перед ним кринка парного молока и краюха свежего хлеба. Он отламывает куски, жует с явным аппетитом, запивает молоком прямо из кринки. Перед ним навытяжку стоят подтянутые командиры дивизий и бригад, со шпорами и шашками, затянутые в ремни, с биноклями, планшетами, маузерами. И конечно, все с орденами Красного Знамени. Командарм дает знак адъютанту удалить из избы хозяина, хозяйку и ребятишек — будет отдаваться секретный приказ.

Командарм. Товарищи командиры! Нам выпала великая честь — спасти республику от голодной смерти. Вы все прошли школу революции и Гражданской войны. И вам нет надобности объяснять азы политграмоты. Потому перейдем сразу к существу дела. Комиссар, тебе слово!

Комиссар. Товарищи командиры! Партия и лично товарищ Сталин поручили нам ответственнейшее задание. Вы должны проявить максимум политической зрелости и сознательности. население области настроено дружелюбно к советской власти. Наши части будут встречать с хлебом и солью, с песнями и угощениями. Но у вас как у настоящих коммунистов сердце не должно дрогнуть, а рука должна быть твердой. В данной ситуации вы должны твердо помнить одно: перед вами самые заклятые враги революции и пролетарской власти, ибо от них зависит судьба нашей и мировой революции. А с врагом нас учили расправляться со всей пролетарской революционной беспощадностью.

Один из командиров. Я что-то в толк не возьму, что нам нужно делать? Из пулеметов?..

Командарм. Нет, товарищи! Пулеметы нам еще потребуются громить мировую буржуазию. И шума много. Надо шашками — надежнее и быстрее. Начальник штаба, разъясни товарищам командирам нашу тактику борьбы с контрреволюцией на данном этапе!

Один из командиров (другой). Насколько я понимаю, нам предстоит рубить шашками безоружное население? Женщин, стариков и детей тоже? Но это же преступление! Разве...

Командарм (адъютанту). Арестовать этого предателя дела мировой революции! И расстрелять немедленно! Пусть это послужит уроком всякому, кто осмелится поднять руку на завоевания Октября.

Адъютант с личной охраной Командарма обезоруживают строптивого командира и выводят его во двор. Слышится выстрел и вскрик расстрелянного. Командиры в избе вытягиваются, звякают шпорами, изображают готовность пойти на все ради интересов мировой революции.