Путешествия англичанина в поисках России - Николас Бетелл

писатели и ученые, грамотно управлять страной, чтобы не довести ее до банкротства и коммунистической реакции? Экономика находилась в еще более плачевном состоянии, чем раньше. Многие горожане голодали, а мяса вообще нельзя было достать. Мы пришли в церковь св. Бригитты к обедне, и отец Янковский зачитал прихожанам послание Маргарет Тэтчер, которое я привез с собой Оно было встречено бурными аплодисментами, едва прозвучало имя автора. Ну разве не стремительно разворачивались события? Когда я последний раз обедал в этом доме пятнадцать месяцев назад, Валенса находился в осаде на территории завода, Михник искал убежища в церкви, а меня арестовали за то, что я слишком близко подошел к заводскому забору.

Обед проходил как во сне. Валенса рассказал мне, почему выбрал кандидатуру Мазовецкого на роль премьер-министра, и разъяснил, что восстановление польской экономики совпадает с интересами Запада. В случае успеха рынок сбыта западных товаров увеличился бы еще на 40 миллионов человек. «На этой неделе наши фермеры убирают урожай и делают это вилами. Для обеих наших стран было бы хорошо, если бы они пользовались английскими тракторами». Другая гостья, американка польского происхождения Барбара Джонсон, то ли в шутку то ли всерьез сказала, что собирается купить судостроительный завод за 100 миллионов долларов из полученного ею наследства и превратить его в частное предприятие.

На следующее утро (28 августа) премьер-министр Мазовецкий ненадолго встретился со мной, чтобы передать просьбу об экономической помощи. «Мы должны действовать очень быстро, потому что сейчас именно тот момент, когда я могу рассчитывать на всеобщее одобрение», — сказал он мне. Он заявил, что его поддерживает большая часть гражданских организаций и вооруженные силы. «Солидарность» не будет действовать как афганская оппозиция, не станет безжалостно мстить всем сторонникам прежнего режима. Их преданность коммунистическим идеалам всегда была более чем поверхностной, подчеркнул он. «А если они откажутся поддерживать нас, мы их заменим». Истинные марксисты всегда найдут применение своим талантам в Восточном Берлине или Праге, добавил он, не предполагая, что всего через несколько недель коммунистическая система падет и там. В тот момент вся надежда была на то, что Запад поддержит эту странную и хрупкую некоммунистическую структуру, замкнутую внутри советского блока. Мы выпили грейпфрутового сока за то, чтобы коммунизм не вернулся, и я пожелал ему всего наилучшего в этом опасном эксперименте.

Мы даже и представить себе не могли, что десять недель спустя жители Берлина будут танцевать на Берлинской стене, что через три месяца свергнут коммунистов в Чехословакии, что еще до конца года румынский диктатор будет застрелен, а вскоре перестанет существовать и сам Советский Союз. Когда я в следующий раз приехал в Польшу в 1990 году, все стало по-другому. Жуткие проблемы остались, но они были уже не теми, с которыми я так ожесточенно боролся с начала шестидесятых. «Польская Народная Республика» стала «Республикой Польшей». Площадь Дзержинского стала Банковской площадью, а «милиция» стала «полицией», как это было до 1939 года. Горбачев признал виновность Сталина в массовых убийствах в Катыни, а Мечислав Раковский ушел с политической арены. Все стало так, будто пятидесяти лет иностранного господства никогда и не было.

16. Падение «сэра Дракулы»

Ситуация в Румынии стала трагедией для Балкан, потому что послабления, которые уже несколько лет шли благодаря реформам Горбачева, этой страны никак не коснулись. Ископаемое из прошлого, укрытое на задворках Европы и овеянное в сознании многих европейцев мифом о трансильванском вампире — вот кем был Николае Чаушеску, управлявший страной после смерти сталинского друга Георге Георгиу-Дежа в 1965 году. Он установил настоящую классическую диктатуру, словно Сталин еще был полуживым, и ни у кого не хватало мужества вонзить ему в сердце осиновый кол.

Чаушеску раздал высшие государственные посты членам своей крепкой семьи. Его жена Елена входила в Политбюро, а также претендовала на звание выдающегося румынского ученого. Любое отклонение от линии партии подавлялось жесточайшим образом, а о том чтобы съездить за рубеж или эмигрировать, вообще не могло быть и речи. Когда-то Румыния была житницей всей Европы, но из-за неэффективного государственного руководства сельским хозяйством страна почти голодала.

Самым выгодным экспортным товаром у Чаушеску было его население. Богатые румыны могли «выкупить» у страны своих родственников. Этим не преминули воспользоваться проживающие в Румынии 250 000 немцев, потому что им по крайней мере было куда уехать, историческая родина была готова их принять. В конце восьмидесятых ФРГ каждый год выкупала у Румынии по 12 000 немцев, выплачивая примерно по 4 000 фунтов за каждого. Образованные стоили дороже, а заключенные — еще дороже. Одновременно с продажей немцев, Чаушеску пытался поднять в стране рождаемость. Аборты карались тюрьмой, и у каждой замужней женщины должно было быть не меньше пяти детей. В противном случае у ее мужа удерживали часть зарплаты.

Внешняя политика диктатора была еще более интересной. Румыния оставалась единственной страной социалистического лагеря, не разорвавшей отношений с Израилем после «шестидневной» войны 1967 года, а в следущем году ее вооруженные силы не участвовали во вторжении в Чехословакию. В результате Чаушеску получил орден Почетного легиона высшей степени прямо из рук генерала де Голля и пользовался уважением у других западных лидеров. Он даже стал почетным гражданином Диснейленда. Все знали о его внутренней политике, но предпочитали закрывать на нее глаза и ободрять его на пути большей независимости от СССР.

Чаушеску стал для Запада любимым коммунистическим лидером, и несколько лет спустя британское правительство во главе с Джеймсом Каллаганом и Дэвидом Оуэном решило его пригласить к нам в страну. В этом не было ничего странного, ведь после смерти Сталина многие коммунистические лидеры приезжали в Великобританию по приглашению правительства. Некоторые из них даже приглашались на обед к королеве в Букингемский дворец. Но самое удивительное заключалось в том, что румынский лидер и его жена должны были прибыть в Великобританию 13 июня 1978 года не просто с официальным, а с государственным визитом. Это означало, что Николае и Елена станут личными гостями королевы. Никто не знает, что думала королева о том, как она будет принимать у себя этого неоднозначного человека, который торгует своими гражданами. Она действовала так, как ей посоветовали министры. Итак, супруги Чаушеску прибыли в аэропорт Гатвик, пересели на королевский поезд, а на вокзале Виктория их встретила королева, и они отправились в открытом экипаже в Букингемский дворец. В тот же вечер во время ужина в отеле «Клариджез» королева говорила о героической борьбе Чаушеску за независимость Румынии и том сильном впечатлении, которое произвела на Великобританию его