Нюрнбергский процесс, сборник материалов - Константин Горшенин

Перевооружение Германии проводилось необычно быстрыми темпами. К лету 1935 года нацистские заговорщики осмелели до того, что начали планировать оккупацию Рейнской области. На десятом заседании рабочего комитета совета обсуждался вопрос о мероприятиях, которые надо было проводить в связи с предполагаемой оккупацией Рейнской области. Я ссылаюсь на документ ЕС-405. На этом заседании 26 июня 1935 г. было заявлено, что вопрос о Рейнской области требует, специального подхода, потому что Гитлер дал заверение Франции, что никакие военные мероприятия не будут проводиться в демилитаризованной зоне. В число вопросов, требующих особого подхода, включена подготовка к экономической мобилизации. Эта задача была специально возложена на Шахта как на уполномоченного по вопросам военной экономики.

От этого документа я перехожу к освещению вопроса о быстром росте германского вооружения, который происходил главным образом в результате деятельности Шахта. Осенью 1934 года нацистские заговорщики объявили так называемый «новый план», имевший целью контроль над ввозом и вывозом для получения сырья, необходимого для вооружения, и иностранной валюты, которая требовалась для выполнения программы вооружения. «Новый план» был детищем Шахта. Согласно этому плану Шахт контролировал импорт путем расширения системы управления по контролю над импортом, который вначале распространялся только лишь на основные группы сырьевых материалов и на те товары, импортируемые в Германию, в которые входили эти сырьевые материалы, будь то полуфабрикаты или готовые изделия. Установление лицензий на импортируемые товары дало возможность нацистским заговорщикам ограничить импорт лишь теми товарами, которые были необходимы для их военных нужд. Затем в феврале 1935 года был принят так называемый закон «Девизен». Согласно этому закону все сделки, включающие операции с иностранной валютой, подлежали утверждению со стороны «Девизенштеллен» (учреждение по контролю над операциями с иностранной валютой). Таким образом, контролируя использование иностранной валюты, заговорщики были в состоянии управлять внешней торговлей в соответствии с их нуждами и желаниями.

Таким образом, все области германской экономики переводились на военные рельсы под руководством нацистских заговорщиков, особенно Шахта. В обзоре хода экономической мобилизации для войны от 30 сентября 1934 г. говорилось, что уже были предприняты меры для создания обширных запасов, организации производства дефицитных товаров, перебазирование промышленности в безопасные районы и для установления контроля над финансовой и торговой политикой. Уже были сделаны ссылки на тот факт, что задача производства запасов затруднялась тем, что это надо было делать тайно и в замаскированной форме. Производилось накопление горючего для автомашин и запасов угля. Было ускорено производство синтетического горючего. Снабжение гражданского населения было преднамеренно организовано таким образом, чтобы большинство предприятий работало для германских вооруженных сил. Производилось изучение возможности взаимной торговли с «предположительно» нейтральными странами в случае войны.

Вопрос финансирования программы вооружения был трудной проблемой для заговорщиков. В 1934—1935 гг. германская экономика не могла никоим образом создать денежные фонды для обширной программы вооружения путем налогов и государственных займов. Поэтому программа вооружения с самого начала влекла за собой «использование последних резервов». Кроме проблемы создания больших денежных фондов, требуемых для финансирования этой программы, заговорщики особенно были озабочены на ранних стадиях тем, чтобы скрыть размеры проводившегося ими бешеными темпами вооружения.

Шахт предложил ввести так называемые счета «МЕФО». Одним из наибольших преимуществ этого метода был тот факт, что цифры, показывающие размеры вооружения, которые могли бы стать известными, если бы проводился другой метод финансирования, могли сохраняться в тайне путем применения счетов «МЕФО». Счета «МЕФО» применялись исключительно при финансировании вооружения.

Денежные операции по системе счетов «МЕФО» производились следующим образом.

Счета «МЕФО» выписывались заказчиками, размещавшими заказы на вооружение, и акцептовались компанией с ограниченной ответственностью, называемой «Металлургише форшунгсгезельшафт». откуда и происходит сокращенное название «МЕФО». Эта компания имела номинальный капитал в 1 миллион марок и поэтому была попросту фиктивной-организацией. Эти счета принимались к оплате всеми германскими банками с возможным редисконтированием их Рейхсбанком. Счета гарантировались государством. Их секретность обеспечивалась тем фактом, что они никогда не фигурировали ни в публиковавшихся отчетах Рейхсбанка, ни в цифрах бюджета.

Система счетов «МЕФО» применялась до 1 апреля 1938 г. К этому времени для финансирования вооружения было выдано счетов «МЕФО» на 12 миллиардов райхсмарок. Ввиду того что больше не было необходимости продолжать скрывать быстрый рост германского вооружения, система финансирования путем счетов «МЕФО» была прекращена с того момента.

Следующим источником средств, используемым Шахтом для финансирования секретной программы вооружения, была конфискация денежных средств политических противников фашистского режима, а также денежных сумм в марках, помещенных иностранцами на текущий счет в рейхсбанке. Как заявил Шахт, «наше вооружение частично финансировалось за счет кредитов наших политических противников». Это заявление было сделано в меморандуме Шахта Гитлеру от 3 мая 1935 г., документ ПС-1168. Непогашенные счета «МЕФО» во все времена представляли собой угрозу стабильности валюты, потому что они могли предъявляться для дисконта и в рейхсбанк, причем количество бумажной валюты, находящейся в обращении, должно было автоматически возрастать.

Таким образом, существовала постоянная угроза инфляции. Но Шахт тем не менее продолжал эту политику потому, что «он был непоколебимо верен фюреру, потому, что он полностью признавал основную идею национал-социализма, и потому, что, в конце концов, все затруднения, по сравнению с великой задачей могли рассматриваться как малозначащие».

Высшие военные офицеры отдавали должное от имени нацистской военной машины Шахту за его изобретательность. В написанной статье для «Военной еженедельной газеты» в январе 1937 года было сказано: «Оборонные силы Германии сегодня с благодарностью произносят имя д-ра Шахта как одного из тех, кто совершал незабываемые подвиги для развития германских вооруженных сил в соответствии с указаниями фюрера и рейхсканцлера. Оборонные силы обязаны величайшим способностям и мастерству д-ра Шахта тем, что, несмотря на все финансовые трудности, они в соответствии с планом сумели из армии численностью в 100 000 человек вырасти до нынешних размеров».

После оккупации Рейнской области нацистские заговорщики удвоили свои усилия с целью подготовить Германию к войне более крупных масштабов. 9 сентября 1936 г. Гитлер на партийном съезде в Нюрнберге объявил в своей речи о создании четырехлетнего плана. Это заявление получило легальную основу путем издания декрета, касающегося выполнения четырехлетнего плана, от 18 октября 1936 г. Этим декретом Геринг был назначен ответственным за осуществление этого плана. Ему были предоставлены права проводить любые юридические и административные мероприятия, которые он считал необходимыми для выполнения своей задачи, и издавать приказы и инструкции всем правительственным учреждениям, включая самые высокие имперские власти. Задача плана заключалась в том, чтобы добиться для Германии полной самостоятельности в области важных сырьевых материалов, особенно таких, как горючее, каучук, текстиль, цветные металлы, и тем самым ускорить подготовку к войне. Развитие производства синтетических продуктов было в значительной степени ускорено, несмотря на большие издержки.

Для осуществления своей программы нацистские заговорщики нуждались также в иностранной валюте для того, чтобы финансировать свою пропагандистскую и шпионскую деятельность за границей. Так, в речи, произнесенной 1 ноября 1937 г. в академии вооруженных сил Германии, генерал Томас заявил:

«Если принять во внимание то, что во время войны потребуются значительные средства для того, чтобы организовать необходимую пропаганду, и для того, чтобы оплачивать шпионаж и подобного рода услуги, то должно быть ясно, что наша внутренняя марка будет бесполезна и понадобится иностранная валюта».

Эта особая необходимость в иностранной валюте была частично снижена потому, что нацистское государство бесплатно получало от ведущих германских концернов необходимые шпионские сведения и помощь в области пропаганды.

У меня в руках документ Д-206, составленный в Эссене и датированный 12 октября 1935 г. Он был найден в архиве компании Круппа. Он озаглавлен: «Меморандум». Подзаголовок гласит: «Концерны — распространение за границей официальной пропагандистской литературы при помощи наших иностранных связей». Далее указано, что утром  11 октября районный представитель личного иностранного бюро Риббентропа назначил по телефону на определенный час свидание с г-ном Лахманом. «На мой вопрос, с кем я имею дело и с каким официальным бюро, представитель мне ответил, что он лично не является районным представителем бюро Риббентропа, но что таковым является г-н Лахман. представитель Бормана, который сказал, что он приехал по приказу Бормана».