Любовь срывает маски - Дебора Мартин

— Но вы ведь так не поступите, не правда ли? — заметила Мэриан с лукавым блеском в глазах.

Гаретт фыркнул.

— Нет. Я буду изображать из себя радушного хозяина, как он и ожидает от меня. А тебе, моя дорогая, придется изображать хозяйку.

Мэриан в страхе уставилась на него.

— Но я… я не могу!

— Почему? Уверяю тебя, им нет абсолютно никакого дела до того, кто будет моей хозяйкой. Я просто скажу, что ты моя недавно овдовевшая троюродная кузина, которая приехала навестить меня, или какую-нибудь подобную чушь, и все будет выглядеть совершенно пристойно. Ничьи чувства не пострадают. Ты ведь сама много раз говорила, что воспитывалась в семье дворянина. Я уверен, ты отлично справишься с ролью моей кузины и хозяйки на один вечер.

Она внимательно вгляделась в его лицо, пытаясь выяснить, не собирается ли он подстроить ей какую-нибудь новую хитрую ловушку. Однако в ответ он посмотрел на нее не менее пристально, так что в конце концов девушка в страхе опустила глаза.

Что же ей делать? Она не может показаться на этом обеде перед целой группой придворных. Это же просто безумие! Кто-нибудь из гостей мог знать ее или ее отца! Нет, слишком рискованно!

— Я… я не могу быть вашей хозяйкой, Гаретт, — растерянно сказала Мэриан. — Я буду чувствовать себя слишком неловко.

И это еще мягко сказано, подумала она, с трепетом ожидая его ответа.

Гаретт взял Мэриан за руку, продолжая шагать в сторону дома.

— Я буду все время рядом с тобой, — сказал он, не глядя на нее. — Все будет прекрасно. Ты замечательно справишься.

Однако Мэриан выдернула руку и остановилась.

— Но я не хочу! — почти закричала она.

Гаретт также остановился и уставился на нее своим пронзительным взглядом, полным подозрений.

— Есть что-то, чего ты боишься? — не то спросил, не то констатировал он.

— Еще бы! Я боюсь выставить себя полной дурой.

От его зловещей усмешки у нее кровь застыла в жилах. Гаретт покачал головой.

— Нет, этого ты не боишься. Та, которая без страха стояла перед целым городским советом и дерзко бросала мне вызов, не может бояться выставить себя дурой перед несколькими придворными бездельниками. Итак, что же тебя так напугало?

Она растерялась, не зная, что ответить. Если она станет отказываться слишком упорно, он только утвердится в своих подозрениях.

— Ну вот видишь? Тебе просто нечего бояться.

Мэриан закусила губу, не зная, что еще ему придумать, чтобы отговорить от этой затеи. Но упрямая складка у его рта подсказала ей, что он настроен решительно и ей не удастся его переубедить. Внезапно она почувствовала прилив вдохновения.

— Но у меня даже нет соответствующего наряда для такого случая, — -нашлась она, робко надеясь, что отыскала достойный выход из ситуации.

Однако странная улыбка графа вновь насторожила ее.

— Ну, с этим не будет никаких трудностей. Я еще раньше был у портнихи в Лидгейте и приказал подготовить для тебя несколько платьев. А получив послание от Хэмпдена, отправил слугу в город с запиской прислать одно из этих платьев к сегодняшнему вечеру.

Так, значит, он побеспокоился о ней! Внезапное чувство ликования охватило Мэриан, однако мгновение спустя радость уступила место страху. Она оказалась в ловко расставленной ловушке так же верно, как заяц, попавший в капкан.

Увидев хитровато-загадочное выражение лица Гаретта, Мэриан поняла, что он заранее приготовил ей эту ловушку и теперь был рад, что она попалась. Без сомнения, он надеялся на то, что кто-нибудь из друзей Хэмпдена узнает ее, как бы невероятно это ни казалось на первый взгляд. Что ж, ей остается только надеяться, что она не встречалась ни с кем из них при дворе. Живя в Лондоне, она почти не бывала в обществе. И все же всегда оставалась опасность…

В последней отчаянной попытке выяснить хоть что-то она с надеждой поинтересовалась:

— У вас есть какие-нибудь соображения, кого именно Хэмпден пригласил к вам на обед?

Он окинул ее внимательным взглядом, затем пожал плечами.

— Кто это может знать! У Хэмпдена множество друзей. Но скорее всего это те изгнанники, с которыми мы оба встречались во Франции.

Такой ответ несколько ее успокоил. Она не знала никого из изгнанников, хотя и жила в Лондоне в те дни, когда часть дворян начала возвращаться в Англию. Возможно, все еще обойдется и никого, кто может ее знать, среди гостей не окажется.

Но в любом случае у нее не оставалось выбора, так что ей придется просто надеяться на лучшее.

— Фолкхэм сказал мне, что ваш муж недавно умер. Примите мои самые искренние соболезнования по поводу столь непоправимой утраты, леди Мина, — послышался сзади знакомый мужской голос, в котором без труда можно было различить насмешливые нотки.

Мэриан резко повернулась и увидела Хэмпдена, облокотившегося на спинку ее кресла, откуда она наблюдала за гостями, заполнившими зал.

— Тс-с, — прошептала она, улыбаясь ему. — Он просто не хочет, чтобы я чувствовала себя неловко, и я ему очень признательна за это. Так что будьте хорошим мальчиком и подыграйте ему.

Хэмпден усмехнулся.

— Пытается не смущать вас, неужели? — Его взгляд чуть потемнел. — А разве вы сделали что-то, из-за чего можете чувствовать неловкость?

Как Мэриан ни пыталась, она не могла скрыть предательский румянец, заливший щеки. Она резко повернулась к нему спиной и, ничего не видя, уставилась прямо перед собой.

— Совсем не по-джентльменски задавать такие вопросы, Хэмпден, — пытаясь придать своему голосу холодность, сказала Мэриан.

Хэмпден положил руку ей на плечо.

— Ладно, голубка, не сердитесь на меня. Я не мог не заметить, что между вами что-то изменилось. Вы совсем иначе смотрите друг на друга, чем в прошлый раз. Более… ну скажем… благосклонно. Однако тут нечего стыдиться.

Он ласково потрепал ее по плечу и отошел, оставив ее смущенной и сердитой. Она опустила взгляд на свое новое платье из блестящего шелка цвета морской волны. Хэмпден ошибался. Здесь было чего стыдиться. Гаретт содержал ее, как свою любовницу. И не важно, как она пыталась все это представить себе или ему, суть от этого не менялась. Он покупал ей наряды, кормил и заботился о ней.

Мэриан подняла глаза и устремила свой взгляд на графа, который, небрежно облокотясь о стену, разговаривал с молодой женщиной, одетой в платье с самым возмутительно низким декольте, какое Мэриан когда-либо приходилось видеть. Ее звали леди Свенсдон, и она на самом деле была вдовой, хотя по ее поведению нельзя было заметить, что она сильно скорбела о своей потере. По всему было видно, что эта леди унаследовала от мужа огромное состояние, что откровенно и с большой радостью всячески подчеркивала. Один из гостей сообщил Мэриан, что леди Свенсдон считалась в Лондоне одной из самых выгодных партий. А кроме того, одной из самых красивых, неохотно призналась себе Мэриан.