Идеальный враг - Михаил Кликин

– … Среди вас не было женщин? Жаль. Мы могли бы основать здесь полноценную колонию. Марсианское поселение. Коммуну. Но ничего! Рано или поздно я снова взломаю систему. И они вновь будут вынуждены прислать сюда людей. Нас будет становиться все больше. Мы создадим своих киберов. Мы научимся использовать экстерров. И однажды мы выступим. Целой армией. Мы начнем настоящую войну против настоящего врага! И настоящие люди встанут в наши ряды!..

Раненные уже спали. Им была оказана медицинская помощь – небольшие раны засыпали антисептиком, забинтовали, на крупные наложили швы. Вкололи обезболивающее и снотворное.

Хмурый Павел, сидя на полу, тер пальцами свою счастливую монетку. Во время боя она была в его правом ботинке, под пяткой. Может, благодаря ей он остался жив?

– Как ты ушел из шлюза? – спросил он у Майка. – Дверь же была закрыта.

– Там есть шахта, ведущая к кабельному каналу. В полу – замаскированный люк. Через него я и ушел.

– А как ты попал в лабораторию? Мы контролировали все входы.

– Значит не все…

Бойцы собирались в круг. Кто-то листал старые журналы. Кто-то посматривал в сторону работающего телевизора. Кто-то, закрыв глаза, о чем-то думал.

Они все устали, морально и физически. Они чувствовали, что их обманули и предали. И они пытались вместе решить, что же делать дальше.

– А если вернуться на Землю на корабле экстерров? – предложил Рыжий.

– Невозможно, – покачал головой Майк. – Слишком велики перегрузки. В их кораблях нет систем жизнеобеспечения. И они совсем не защищены от радиации. Это просто дырявые консервные банки с ядерным двигателем.

– Может быть, построить свой корабль? – сказал Че.

– Не сумеем.

– Захватить транспортник?

– Для этого, как минимум, надо заставить его сесть.

– Я хочу добраться до них! – Дизель смотрел видео, но совсем не следил за действием на экране. Он видел только мелькание картинок. Обычно это успокаивало его. Но не сегодня. – Я вытрясу из них душу!

– Здесь, на Марсе, – сказал Майк, – мы в относительной безопасности. Им будет сложно до нас добраться. А на Земле они нас уничтожат.

– Много ли их?

– Я не знаю. Думаю, что нет. Иначе мы бы уже проиграли войну.

– Как их отличить от настоящих людей?

– По белым кругам на рукавах.

– А если у них не будет кругов?

– Тогда не знаю.

– Кровь, – сказал Павел. – Возможно, у них другая кровь. И они умеют заживлять раны. Как Некко, помните?

– Почему экстерры нас не тронули? – спросил Гнутый. – Что за гадостью ты нас мазал?

– Это выделения их самки.

– Проклятье!

– Экстерры не будут на вас нападать, если от вас пахнет самкой. Наоборот, в случае опасности они будут пытаться вас защитить.

– А больше они ничего пытаться не будут? – с подозрением спросил Шайтан.

– Нет, – Майк улыбнулся. – Экстерры бесполы. А их самки в действительности гермафродиты.

– Я уже слышал это слово, – сказал Шайтан. – И оно меня пугает.

Бойцам было не до шуток.

Пожалуй, впервые за все время службы в UDF, они были растеряны.

3

Павел лежал на полу среди своих товарищей. Если закрыть глаза, не шевелиться и попытаться обо всем забыть, то можно вообразить, будто находишься на Земле, в казарме Форпоста. Знакомо храпит Шайтан. Тихо вздыхает Рыжий. Кто-то бормочет на незнакомом – родном для него – языке. Порой кто-нибудь вскрикнет тревожно, охнет – сны беспокоят. Даже во сне солдаты воюют…

А у него в руке монетка. Талисман. Оберег. Напоминание о доме, о родных, о близких.

Воспоминание…

– Не спишь?

Это Гнутый. Друг.

Павел не стал открывать глаза. Он не желал видеть металлический потолок Берлоги. Он хотел остаться в казарме.

– Не сплю.

– Думаешь?

– Думаю.

– О доме?

– Да.

– Это хорошо… Мне тут мысль в голову пришла.

– Какая?

– Нас ведь не обманули, когда пообещали амнистировать. Мы же не в тюрьме сейчас. Можно сказать, на свободе. И, наверное, для всех на Земле мы стали героями.

– Живым зэком быть лучше, чем мертвым героем, – подал голос Рыжий.

– Тоже не спишь?

– Не могу. Все думаю.

– Вот и мы тоже…

Они замолчали.

Где-то далеко-далеко процокали шаги – должно быть кибер прошел. Волнами накатывал тихий гул, раздавалось приглушенное постукивание, что-то шелестело, бряцало, чуть слышно подвывало – призрачные звуки работающей базы.

– Слышите? – шепнул вдруг Рыжий.

– Да, – отозвался Гнутый. – Работает вовсю. Может быть разнесем тут все к дьяволу? Пусть сами погибнем…

– Да нет же! – Рыжий приподнялся, застыл. – Слушай! Что это?

– Кажется, в соседней комнате, – неуверенно сказал Павел. – У раненных.

– Да что там? – Гнутый ничего не слышал.

– Похоже… – Рыжий поднялся на ноги, перешагнул через Шайтана. – Боюсь сглазить, но похоже на…

Щелчки, потрескивание. И невнятный голос, повторяющий одно и тоже.

Голос, искаженный расстоянием…

Павел пополз через спящих товарищей к закрытой двери.

– Я ничего не слышу! – Гнутый непонимающе следил за действиями друзей. – У вас что, галлюцинации начались?

– Не знаю… – Рыжий нажал светящуюся кнопку, и дверь, всхлипнув, поднялась. – Не знаю…

Теперь и Гнутый услышал.

Щелчок. Шипение. И голос:

– Ангелы! Слышите меня? Есть кто живой? Ответьте!..

Друзья застыли, словно боясь неловким движением спугнуть голос, смотрели друг на друга округлившимися глазами.

И снова щелчок:

– Ангелы! Слышите меня? Есть кто живой? Ответьте!..

– Это нас… – прошептал Гнутый. – Нас вызывают.

Рыжий кивнул, заглянул в проем открытой двери.

Голос доносился из большого стенного шкафа, куда штрафники свалили свои скафандры.

– Ангелы! Черти вы лысые! Гнутый, Шайтан, Рыжий! Кто-нибудь! Ответьте немедленно «Ковчегу»!

– Это же сержант! – задохнулся Гнутый. – Хэллер!

– Сержант! – завопил Рыжий во весь голос – Вот собака!

Они втроем бросились в соседнюю комнату, к шкафу. Гнутый наступил на Шайтана, случайно пнул Черного Феликса, перепрыгнул сразу через троих спящих. Рыжий, ликуя, дико орал, выкрикивал ругательства и непристойности. Павел уже выламывал запертую дверцу шкафа, бил ее ногами, руками, дергал на себя, в стороны и кричал, боясь опоздать:

– Слышим вас «Ковчег»! Слышим! Мы здесь! С нами все в порядке!..

Переполошенные бойцы вскакивали, натыкались друг на друга, падали, расползались, жались к стенам.

– Что происходит?

– Нападение!

– Тревога!

Уже и раненные проснулись.

Павел с помощью товарищей вырвал дверцу шкафа. Выгреб груду скафандров, схватил первый попавшийся шлем, крикнул в него:

– Слышим вас «Ковчег»! Слышим хорошо!

– Ну наконец-то, – сказал шлем голосом сержанта Хэллера. – Вы что там, заснули, что ли?

– Да, сэр! – Павел улыбался шлему. – Так точно, заснули.

– Это ты, Писатель?

– Я, сэр!

– Узнаю тебя… Кто еще рядом?

– Я, сержант! – крикнул Гнутый.

– Это я сержант, а ты – бывший капрал, – сержант Хэллер умел разговаривать с подчиненными. – Рыжий жив?

– Да. Рядом стоит. Наши все живы.

– Сколько вас всего?

– Девятнадцать человек. В том числе восемь раненных.

– Можете идти к зоне высадки?

– Да, сэр.

– Хорошо. Через двадцать минут корабль будет на месте. Жду вас!.. Кстати, почему ваши камеры не работают?

– Мы их залепили, сержант. Долгая история.

– Ладно, потом расскажете. Выбирайтесь на поверхность!

– Есть, сэр!..

Павел повернулся к столпившимся вокруг полуголым штрафникам и объявил о свершившемся чуде:

– «Ковчег» возвращается!

4

Майк не знал, что ему делать. Он метался по своей Берлоге и приставал к собирающимся штрафникам:

– Зачем спешить? А вдруг это ловушка? Может быть, они подслушали наши разговоры и решили всех уничтожить?

– Сержанту я верю, – сказал Гнутый, надевая массивные боты скафандра.

– И если его используют? Если он сам ни о чем не догадывается?

– Слушай, Робинзон, – сказал Рыжий. – Мы не собираемся торчать здесь всю жизнь. Нам представился шанс убраться с этой планеты, и мы им воспользуемся. А если кто-то попытается нас убить, что ж… Мы солдаты, и у нас тоже есть оружие.

– На Земле слишком опасно! Они достанут вас!

– Посмотрим, кто кого достанет, – сказал Дизель и вскинул на плечо многоствольный пулемет.

– Ты ведь выведешь нас на поверхность, Майк? – спросил Черный Феликс, надевая шлем с заплатой на стекле.

– Я не знаю!..

– Тебе придется показать нам дорогу, – Черный Феликс оттянул затвор штурмовой винтовки, заглянул в патронник. Выразительно посмотрел на растерянного Майка.

– Слушай, парень, – сказал Будда, единственный азиат среди выживших штрафников. – Тебе нужно выбираться отсюда. Только программист мог прожить шесть лет в заточении, не общаясь с другими людьми. Но, я уверен, если ты задержишься здесь еще, то превратишься в экстерра. Ты уже воняешь, как они. А скоро станешь таким же безмозглым.