Бездыханные ІІІ (СИ) - Айзель Кон

— Все подчиняется физике, — усмехнулась я.

— В той или иной мере, — кивнула девушка.

Она свернула бумагу в рулон и сунула в рюкзак.

— Точно! Чуть не забыла, — с таким внезапным восклицанием она открыла наружный карман рюкзака и выудила оттуда скрученную мерочную ленту, небольшой блокнот и карандаш. — Мне нужно снять твои мерки.

— Зачем это? — удивилась я.

— Если у меня хватит времени, то увидишь, — загадочно ответила Фёрт и начала снимать мерки всего моего тела, от шеи до пят.

Расспрашивать я не стала, приблизительно понимая, что нам, возможно, сделают не только оружие.

Пока девушка делала свое дело, напевая под нос какую-то веселую песенку, я решилась спросить то, что интересовало меня с первой нашей встречи.

— Фёрт, а какой у тебя демон?

Брюнетка на мгновение прервалась, подняв на меня глаза. Мне стало немного неловко от мысли, что, возможно, это не тот вопрос, который можно задавать каждому встречному умершему. Да и вспомнились давние слова Данте о том, что рассказывать о своих демонах запрещено, о чем я надолго забыла. Но Фёрт лишь непринужденно улыбнулась и, продолжив замеривать мое предплечье, ответила:

— Скажем так, мне достался демон, который как никто другой любит человеческие развлечения и разного рода излишества. Думаю, именно из-за его влияния моя жизнь и потекла в таком направлении. А еще я, сосредоточившись, могу почувствовать отдаленный вкус пищи. Это индивидуальная особенность моего демона, как у Лилит её смертельный поцелуй.

Этого мне оказалось достаточно, чтобы догадаться. Несмотря на неприятную ассоциацию, новость о том, что внутри Фёрт находится Вельзевул, никак не повлияла на мое отношение к девушке. Я даже осознала, что никто другой не мог подойти ей лучше, чтобы вести такой образ жизни.

Когда мерки закончились, Фёрт закинула на плечи рюкзак, и мы вместе поднялись наверх, в дом.

Все жители особняка нашлись в гостиной, где, сидя полукругом, обсуждали дальнейшие планы на счет своих демонов. Как Фёрт и догадывалась, они решили не терять времени попусту и уже завтра начать тренировки с силой и оружием.

Роуз сидела на шкуре медведя, напротив зажженного камина — зрелище было немного странное если учесть, что на улице стоял солнечный и теплый день, но, видимо, девочке нравилось тепло огня и звук потрескивающих поленьев. Да и окна в комнате были плотно зашторены, от чего в гостиной стоял полумрак, ярко освещаемый теплым очагом. Не нужно было и догадываться, что Мелори все это сделала, чтобы порадовать свою новоиспеченную дочь. Она поминутно бросала полный нежности и восхищения взгляд на играющую с куклой девочку, которая вплетала в волосы своей игрушки разноцветные ленточки. При этом Роуз оставалась совершенно безучастна к разговору взрослых и даже ухом не вела, когда говорилось о демонах и их силе. Будто бы это был совершенно будничный разговор.

Увидев меня и Фёрт, умершие невольно прервали беседу, глянув на нас.

— Ну, как? — спросила Мелори.

— Все отлично. Я закончила, — ответила брюнетка, похлопав рукой бок рюкзака. — Сейчас еще созвонюсь с Стюартом, узнаю последние новости. Потом заеду в Денвер, нужно забрать оттуда некоторые материалы, и вернусь на полчасика, попрощаться. Я возьму вашу машину для поездки, хорошо?

— Бери, — кивнул Данте. — Можешь взять любую на столько, сколько потребуется.

— Спасибо. — Тут Фёрт усмехнулась, глядя на мужчину. — Никак не могу привыкнуть к тому, что понимаю тебя. Даже немного скучаю за теми мудреными поэтическими речами.

Кончики губ Данте приподнялись в спокойной полуулыбке, и он направился к выходу из комнаты.

— Идем, посмотришь в гараже на машины.

— О'кей. — Она молча и с улыбкой махнула нам рукой, после чего обернулась и зашагала вслед за мужчиной. — Мне нужна самая вместительная!

Как только они скрылись за углом, Мелори тут же переключила все свое внимание на Роуз, опустившись возле девочки на ковер и пригладив её золотистые волосы рукой. Та подняла голову и широко улыбнулась женщине, показывая ей куклу.

— Смотри, я сделала ей прическу! — с детским восторгом воскликнула Роуз.

— Умница моя.

Девочка захихикала похвале и, перебравшись на колени Мелори, продолжила играться.

Я с парнями сразу поняла, что делать нам тут больше нечего, поэтому мы тихо, чтобы не отвлекать никого, вышли в коридор. Там я коротко попрощалась и покинула их, решив, что на сегодня мне хватит и умерших и демонов.

На улице день был в самом разгаре, часы показывали полдень. Домой возвращаться мне пока не хотелось, поэтому я неспешно направилась вдоль улицы, раздумывая, куда бы податься. Возникла мысль пойти к Ирен, но в это время она наверное еще спит, или только проснулась. Так что вторым и единственным вариантом осталось наведаться к Локки. Он по субботам обычно дома сидит, развлекается в лаборатории. Я называю это развлечением, так как для Локки его исследования лучше любого нормального хобби.

Дойдя до крыльца дома Сальмори, я постучала, расслаблено покачиваясь на ногах. И чуть было стоя не споткнулась, когда буквально через секунду дверь открыл дядя Пол в своем зловеще заляпанном халате. Нет, честно, я иногда думаю, что его халат изначально так и продавался с красными кровавыми пятнами. Но эта мысль сразу испарялась, как только глаза поднимались на измазанное каплями крови лицо мужчины. Вот как сейчас.

— Мио! — широко улыбнулся он, небрежно стирая пальцами кровь на щеке. — Заходи, мы с Локки как раз обет готовим.

— Готовите или только вылавливаете? — подозрительно прищурилась я.

Мужчина громко засмеялся, приняв мой вполне серьезный вопрос за шутку, и зашагал на кухню. С немалой долей опаски, я последовала за ним, закрыв за собой входную дверь.

На кухне взгляд сразу скользнул к обеденному столу, укрытому запачканными газетами, на которых лежала большая выпотрошенная рыбина. Локки стоял возле умывальника и старательно отмывал руки от крови и чешуи. Обернувшись на шаги, он приподнял удивленно брови, увидев меня.

— Привет.

— Привет, не отвлекайся. Я просто так зашла.

— А, ну хорошо. Останешься на ужин? Хотя ты ведь…  — его глаза на мгновение коснулись дяди Пола. — То есть, я имел в виду…

— Посмотрим, — поспешно ответила я, спасая ситуацию.

Благо, дядя Пол не слушал, отвлекшись на рыбу, которую взгромоздил на руки и отнес к умывальнику. Локки только успел отпрыгнуть, как рыбина плюхнулась в умывальник, разбрызгивая остатки воды на дне.

— Аккуратней!

Мужчина совершенно не обратил внимания на гневное восклицание племянника, включил воду и, отмывая очищенную от чешуи кожу рыбы, довольным тоном заговорил:

— Эх, Локки, запомни мои слова: если среди твоих клиентов окажутся обычные мясники, рыбаки, фермеры или скотоводы, то лечи их с особой тщательностью и вниманием, так как в этом случае у тебя будет не только полный кошелек, но и холодильник. А если денег не возьмешь, то подарки будут намного щедрее! Вот этот великолепный лосось стоил мне всего лишь одного качественно и оперативно вырезанного аппендицита.

— Тот старик наверное бы заново себе живот распорол от досады если бы узнал, что отдал тебе самку с полным брюхом икры, — усмехнулся парень.

— Он же старый и опытный рыбак, наверняка догадался об этом, глянув на рыбу, — пожал плечами дядя Пол. — Кстати, вот Мио уже два раза к нам заходила, а твою девицу я так и не видел. Все-таки рассорились, да?

Я с интересом стала наблюдать за тем, как Локки сначала рассеяно, а после и раздраженно нахмурился. После чего многозначительно фыркнув, обернулся к столу и начал собирать с него газеты.

— Это тебя не касается, — бросил он через плечо. — Её счастье, что она не заходит, иначе инфаркт бы получила от твоего вида. И постирай уже свой халат!

— Эх, эта любовь, — тяжело вздохнул дядя Пол, продолжая игнорировать злые восклицания Локки, — ужасная патология. Тот, кто найдет от неё лекарство, окажет человечеству большую услугу, чем тот, кто научится лечить рак. Верно я говорю, Мэдилейн? — Он приподнял рыбу за жабры и любвиобильно на неё посмотрел. — Вот ты плавала себе спокойно, ни о чем не думала, и тут вдруг попала в сети. И все, нет больше Мэдилейн, никто из её друзей и родственников больше её не увидит. Но это не важно, ведь им все равно, они поищут тебя пару минут и уплывут по своим рыбьим делам. И никто не страдает, и все счастливы. Ах, не жизнь, а сказка.