Гитлер - Марлис Штайнер

Мы позволили себе приведенное выше предположительное рассуждение с единственной целью – показать, что в немецкой системе принятия решений Гитлер играл центральную роль. Именно он настоял на проведении ряда войн, отчасти неожиданных, считая их предварительными мерами для завоевания жизненного пространства на востоке. Нельзя сказать, что к этому его вынудили разногласия между различными группами влияния, но то, что он умело воспользовался ими в подходящий момент, не подлежит сомнению. Идентифицируя себя с Германией 1918 года и буквально воспринимая фантастические мечты, порожденные глубоким внутренним кризисом немецкого общества, Гитлер все больше отдавался безумным замыслам по переделке Истории. Он хотел стать более великим, чем основатель Пруссии Фридрих II, более великим, чем Бисмарк, сумевший всего лишь создать маленькое немецкое государство, более великим, чем Наполеон. В самых смелых своих мечтах он видел себя человеком, отменившим последствия Вестфальского мира 1648 года. Как отмечал Геббельс 1 ноября 1939 года, «тогда его историческая жизнь увенчалась бы достойным образом».

Неудавшееся покушение укрепило Гитлера в мысли действовать как можно скорее и торопить разработку «Желтого плана». 9 ноября два офицера британских секретных служб, явившиеся в местечко возле германо-голландской границы якобы на встречу с представителями немецкой оппозиции, были похищены гестаповцами – вот почему Гиммлер и Гейдрих решили, что Эльзер – британский шпион. Гитлер сделал из происшедшего собственный вывод: война с западными демократиями необходима.

Однако оперативные планы, представляемые высшим армейским командованием (ОКГ), по-прежнему его не удовлетворяли. 29 октября фюрер выступил с изложением ряда идей, впоследствии получивших конкретное воплощение в том, что Черчилль назвал «взмахом серпа»: речь шла о маневре окружения, который позволил бы добраться до Ла-Манша и осуществить прорыв через Арденны. Гальдер и штабисты принялись вносить в свои планы изменения. 23 ноября Гитлер собрал в канцелярии примерно двести высших офицеров и заявил, что давно намеревается свести счеты с западными державами, постоянно мешавшими консолидации рейха. Обстановка для этого складывается как нельзя более благоприятная: Германии придется сражаться на одном фронте, хотя СССР является всего лишь временным союзником и этот союз недолговечен. Единственным способом закончить войну и установить в Европе германскую гегемонию остается уничтожение противника. С этой целью представляется необходимым расширить театр военных действий к северу, Балканам и даже Ближнему Востоку. На это придется бросить все имеющиеся силы, ибо третьего не дано: или полная победа, или тотальное уничтожение.

Пока Гитлер спорил с армейским командованием, призывая сократить разрыв между окончательным приказом и началом атаки, сместив таким образом центр тяжести, начальник штаба группы армий «А» генерал фон Манштейн разрабатывал другой план, согласно которому основное направление удара переносилось с северного крыла на южное по «линии Намюр – Аррас – Булонь». Вместе с Гудерианом они намеревались использовать для прорыва через Арденны бронетанковую технику. ОКГ, все еще не теряя надежды переубедить Гитлера, не желало прислушиваться к этим предложениям и по-прежнему поддерживало план Шлиффена, заимствованный из времен Первой мировой войны. Лишь во второй половине декабря, проведя несколько «кригшпиле» (военных игр), оно изменило мнение. 11 января в Бельгии совершил вынужденную посадку самолет с двумя офицерами штаба на борту, перевозившими документы, касающиеся «Желтого плана», что ускорило события. Отныне противник располагал немецкими оперативными планами; бельгийцы и голландцы не только наверняка знали, что готовится вторжение, но и получили информацию о его точной дате. В конце концов, дурная погода заставила Гитлера снова перенести назначенную на 17 декабря операцию на весну. Разъяренный небрежностью части офицеров, он издал «основополагающий» приказ номер один, согласно которому строго ограничивалось число лиц, посвящаемых в оперативные планы.

В контексте этих событий Манштейн, действуя через адъютанта Шмундта, наконец нашел возможность 17 февраля представить свой план Гитлеру. Одновременно Йодль оказывал настойчивое давление на ОКГ, требуя принять в расчет предложения Гитлера. 27 февраля верховное главнокомандование армии закончило подробную разработку «Желтого плана».

Сразу по окончании этой работы началось составление планов следующей кампании, направленной на страны Северной Европы. Эта кампания основывалась на соображениях, не имевших ничего общего с идеей о расширении жизненного пространства. Ее причины следует искать в советско-финляндской войне и новой морской стратегии, принятой рейхом в результате изменения отношений с Великобританией. Особенно четко смена ориентации проявилась в выводах, сделанных после проведения в феврале – марте 1939 года «кригшпиля». Оставаясь гораздо слабее британского королевского флота, немецкая военно-морская армия все же надеялась отыграть несколько очков в сражении за коммуникации в Атлантическом океане. Фюреру представлялось жизненно важным обеспечить владение базами помимо Балтийского и Северного морей. В центре внимания оказалось французское и норвежское побережье Атлантики, особенно первое, благодаря удобному расположению для размещения авиации. В майских приказах по военно-морскому флоту еще не содержалось указаний на завоевание морских баз, которое планировалось осуществить не раньше 1943 года. Но, когда столкновение с Англией начало обретать вполне реальные черты, потребность в таких базах стала очевидной. Кроме того, рейх крайне интересовала возможность воспользоваться шведскими железными рудами: война против Советского Союза и Англии, в результате нападения на Финляндию, грозила лишить Германию сырьевых ресурсов. С точки зрения Генерального штаба, выгоднее всего для Германии был бы нейтралитет Скандинавских стран: с одной стороны, шведы поставляли бы железную руду в норвежский порт Нарвик, с другой – немецкие корабли могли бы передвигаться по норвежским территориальным водам до базы «Полярный» в Северной Атлантике, предоставленной в их пользование Советским Союзом. 19 октября адмирал Редер обратил внимание Гитлера на то, что существует опасность, что британцы оккупируют норвежские порты. Напротив, размещение немецких баз в этой стране принесло бы огромную пользу, поскольку ликвидировало бы угрозу блокады со стороны английского флота, аналогичную той, что была применена против Германии во время Первой мировой войны.

30 ноября СССР напал на Финляндию, отказавшуюся подчиниться его требованиям, как это сделали прибалтийские государства. Скандинавия превратилась в центр стратегических интересов воюющих держав. Редер снова объяснил Гитлеру, насколько большое значение будет иметь для ведения войны Норвегия. Несколькими днями позже, 12 декабря, он познакомил фюрера с руководителем националистической фракции норвежского парламента Квислингом. По результатам этой встречи фюрер отдал приказ Генштабу изучить способы захвата Норвегии. 30 декабря Редер снова вернулся к той же теме. 13 января Генштаб военно-морского флота получил доклад ОКГ, в существенной мере отвечавший чаяниям адмирала и составленный с учетом сохранения Норвегией нейтралитета.

Отныне не исключалась вероятность проведения военных действий, и Генштаб флота получил приказ разработать план боевых операций. При Генштабе армии 24 января был создан особый «северный штаб», 5 февраля получивший название Везерюбунг (по названию реки Везер). 21 февраля Гитлер назначил его главой генерала фон Фалькенхорста. Подготовительные работы получили особенное ускорение после того, как в норвежских водах вспомогательный немецкий транспорт, перевозивший английских пленных, захваченных крейсером «Граф Шпее», подвергся нападению британского судна. 29 февраля немецкое посольство в Стокгольме сообщило, что, по его мнению, английское вторжение на севере неизбежно.

1 марта Гитлер отдал приказ о подготовке директивы Везербюнга, подписанной 7-го. Советское нападение на Финляндию вызвало на Западе бурную реакцию: 14 декабря СССР был осужден и исключен из Лиги Наций; 19-го Высший союзнический совет, созданный в конце августа, собрался в Париже для обсуждения помощи Финляндии – помимо оружия, уже отправленного в эту страну Англией. Было предложено множество планов, само изобилие которых выдавало «глубокие противоречия между британцами и французами», однако 5 февраля Даладье согласился примкнуть к британскому плану отправки войск к Нарвику. Однако перейти к его осуществлению стороны не успели, потому что 13 марта Финляндия, несмотря на героическое сопротивление, подписала с Москвой мирный договор, что явилось полной неожиданностью для французской и британской разведок. Приходилось все начинать заново. Новое заседание Высшего совета состоялось 29 марта. Французскую делегацию теперь возглавлял Поль Рено, сменивший Даладье, который в свою очередь занял пост министра обороны. Было принято решение обязать Швецию до 1 апреля прекратить поставки в Германию. 4–5 апреля планировалось начать минирование норвежских территориальных вод, однако эта операция, получившая название «Вильфред», была отложена до 8-го. Инициаторы плана надеялись захватить Германию врасплох, одновременно ожидая с ее стороны контратаки, что позволило бы высадиться в Нарвике. Несмотря на многочисленные разведывательные донесения, поступавшие как по дипломатическим, так и по военным каналам, в том числе сведения Остера, английские правящие круги не поверили, что Германия сможет занять Норвегию; Черчилль и британский Генштаб полагали, что у противника для этого недостаточно военно-морских сил.