Как убить свою семью - Белла Маки
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В перерывах между телефонными звонками своему брату, адвокату и помощнику, он говорил, что Кэтлин и Джереми были «бриллиантами». Я выразил соболезнования и сказал, что знаю, как тяжело потерять родителя. Ему это не очень понравилось, он невнятно заявил, будто я пытаюсь заставить его чувствовать себя плохо из-за ухода от ответственности. Пришлось извиниться, пытаясь преуменьшить свою собственную потерю, а затем я разозлился на себя самого.
День тянулся, я в основном торчал в гостиной один, пока Саймон отвечал на новые телефонные звонки и хлестал виски. В четыре часа он пробормотал что-то о приезде Бриони, и я с благодарностью воспринял это как намек, что мне пора. Когда я шагнул к двери, Саймон схватил меня за руку и усадил на персиковый диванчик в коридоре. А затем, слегка искаженным и не совсем связным тоном, он рассказал, что изменило мою жизнь. Он рассказал мне о тебе, Грейс.
До этого момента я и не рассматривал идею совершенно новой семьи. Саймон был средством для достижения цели, а у меня была моя семья, и напрочь отсутствовало желание знакомиться с Бриони или с ее кошмарной матерью. Я не хотел иметь ничего общего с их образом жизни и подозревал, они чувствовали бы то же самое по отношению ко мне, если б знали о моем существовании. Но ты была другой. Ты была чужаком, кем-то, у кого тоже не было выбора в этом вопросе. И пока Саймон бессвязно рассказывал о том, как он не смог соответствовать стандартам, установленным его собственными родителями, я увидел сходство в наших историях. Оба родились у молодых и легкомысленных женщин, ослепленных этим крутым парнем, а затем брошенных на произвол судьбы, когда ему стало неудобно. Хотя думаю, двое незаконнорожденных детей от двух разных женщин слегка переступают грань слова «неудобный».
Не знаю, почему он рассказал мне о тебе, Грейс. Он был пьян, но он напивался тысячу раз и не говорил людям о своей тайной дочурке. Могу только предположить, что он горевал. И чего печаль только не вытворяет с людьми, да? Как с тетей Джин, которая двадцать три года придерживалась официальной версии моего происхождения и сболтнула лишнего на похоронах, как будто не могла сдерживаться. Саймон сказал, он был молод, родители требовали разобраться с проблемой, и он боялся потерять все. Конечно, все это чушь собачья. Настоящий джентльмен не бросил бы одного ребенка, не говоря уже о двух, но я не мог сказать этого, пока Саймон пил и плакал. Я заверил его, что он сделал все возможное, и мягко задавал вопросы о тебе.
В его слегка разбитом состоянии бдительность была ослаблена, поэтому я мог продолжать. Буду с тобой откровенен, — он многого не знал. Его горе было показным, и я не думаю, будто он был в курсе событий твоей жизни. Надеюсь, это тебя не расстроит. Из того, что я знаю о тебе, думаю, этого не произойдет. Он знал твое имя, где ты выросла, и что работаешь в сфере моды. Для него это значило, что «яблочко от яблоньки недалеко падает». Я был невозмутим, демонстрировал безразличие к этой информации, и мы закончили полчаса спустя, когда он кричал по телефону на своего брата — что-то про дом в Сент-Джонс-Вуд. Он забыл все, что мы обсуждали.
Но я не забыл. Следующие два часа провел в пабе, пытаясь узнать хоть что-нибудь о тебе через Гугл-поиск. Должен сказать, Грейс, тебя практически нет в интернете. Настолько мало, что вызывает подозрения. Будто ты пряталась от всего мира. Тем не менее невозможно скрыться целиком, правильно? Всегда будет след, даже если ты отказалась от соцсетей и никогда не заглядывала на LinkedIn. Ты молодец. Все равно это помойка с агентами по недвижимости и другими дерьмовыми торговцами.
Мне нужно было время, потому что Саймон не назвал твою фамилию, а спрашивать было бы слишком прямолинейно, несмотря на его затуманенный пьяный разум. Но наконец я нашел тебя, потратив несколько часов на просмотр всех Грейс в сфере модного пиара. Я собирал информацию о других девушках, — большинство из них делились в соцсетях всем подряд, — чтобы их было легко отмести. Счастливые фотки с семьей? Вычеркиваем из списка. Не того возраста, не той национальности, жили где-то в другом месте? Отметаем. В итоге я наткнулся на Грейс Бернард. На веб-сайте компании не было фотографии, что казалось знаком, так как все остальные были рады позировать перед камерой. С этой фамилией я несколько раз ошибся, прежде чем наткнулся на крошечную статью десятилетней давности в «Ислингтон Газетт». Она была не совсем о тебе. Женщина по имени Софи протестовала против серии ограблений возле местной школы. На зернистой фотографии она держала табличку с надписью «Безопасные улицы!», а позади нее стояли угрюмая девочка и слегка ошеломленный мальчик того же возраста. Вот тогда-то у меня и заколотилось сердце. В подписи было указано твое имя. Мальчика звали Джимми. Рассерженная женщина назвала вас обоих своими детьми, что на мгновение меня смутило. Саймон сказал, твоя мама умерла. Извини, я слишком любопытен. Но были пробелы, которые я не мог заполнить, а разум хотел ответов. Я получил их позже.
Короче, я пришел в твой офис. Это звучит жутко, но я нервничал больше, чем нервничала бы ты, если б знала! Я ждал в пятницу примерно с пяти часов вечера, подозревая, что пиарщицы, как и парни из Сити, заканчивают пораньше, чтобы выпить. Стайка женщин вышла в 17:15 и образовала на улице живую цепочку. Ты вышла в 17:32. Я сразу понял, что это ты, мы похожи. Ну, тебе это, наверное, не польстит, потому что мой нос был дважды сломан во время игры в регби, и, по словам мамы, у меня руки размером с обеденные тарелки. Я просто узнал твое лицо. Это было так, как будто видел его раньше миллион раз. Ты миниатюрная, кожа смуглее, чем у меня, и твои глаза зеленого оттенка, — таких нет ни у меня, ни у моих
