История спиритизма - Артур Дойль

Период наивысшего подъема в развитии движения связан с именем Карла дю Преля.

Барон Карл дю Прель из Мюнхена начал свою деятельность с изучения мистицизма, и его первая работа[313] была связана скорее не со спиритизмом, а со скрытыми возможностями человеческого организма. Он изучал процесс сновидения, состояния транса и гипнотического сна. В другом своем трактате, озаглавленном «Задача для фокусников»[314], он подробно описывает тот путь, который привел его к безоговорочной убежденности в истинности спиритизма. В этой книге он отмечает, что представители науки и философы не всегда могут безошибочно определить шарлатанов, и напоминает читателям о Боско Гудини, Беллакини и других опытных фокусниках, которые после проверки ряда медиумов заявили, что все они не применяли никаких трюков и шарлатанами не являются. Дю Прель же не хотел довольствоваться по примеру многих чужим опытом, предпочитая сам присутствовать на сеансах, проводимых Иглинтоном и Эвсапией Палладино, уделяя особое внимание психографии (записи сообщений на грифельной доске). Он объяснял это свое пристрастие так:

«Очевидно, что психографию должно относить к явлениям трансцендентального происхождения. Мы должны констатировать следующее: 1) гипотеза о заранее приготовленных грифельных досках с записью неприемлема: 2) записанные сообщения находятся в недоступных для рук медиумов местах (в отдельных случаях двойная доска надежно запиралась в отдельной комнате, около нее оставляли только крошечный кусочек грифельного карандаша); 3) записи появлялись на доске только после выполнения пункта 2; 4) сам медиум не мог производить никаких записей; 5) записи могли быть выполнены только кусочком грифеля или свинцового карандаша; 6) записи производились разумным существом, все полученные ответы были логичными и разумными; 7) это существо могло читать, писать и понимать человеческую речь, знало язык этой речи, зачастую незнакомый даже самому медиуму; 8) оно сильно напоминало человеческое существо, как по уровню своего умственного развития, так и по ошибкам, которые оно иногда допускало. Однако существо было невидимым, поэтому было трудно определить его наружность; 9) если эти существа и говорили, то явно на человеческом языке; на вопрос — кто они такие, следовал ответ, что они человеческие существа, которые покинули земной мир; 10) если же эти создания становились видимыми, то можно было разглядеть их только частично, например, руки, напоминавшие руки человека; 11) когда эти существа становились полностью видимыми, они принимали очертания человеческого тела…

Наука должна изучать явления спиритизма. Я бы с малодушничал, если бы не стал открыто выражать свои убеждения».

Дю Прель подчеркивает тот факт, что его утверждения основываются на результатах, полученных профессиональными медиумами. Он заявил, что знает по крайней мере троих из них, в присутствии которых «письменные сообщения получали не только внутри двойной грифельной доски, но также и в недоступных для медиумов местах».

«При таких условиях, — сухо отмечает он, — вопрос „фокусник или медиум“ только способствует разжиганию скандала вокруг учения». Это замечание следовало бы принять на заметку некоторым исследователям в области психических явлений.

Интересно отметить, что дю Прель, в отличие от других, не считал полученные сообщения глупыми и банальными, хотя в то же время признал, что не нашел в них следов присутствия духов.

Конечно, прежде чем утверждать так, каждый должен определить для себя, насколько сверхъестественной может считаться разумная сила духа по отношению к его собственному разуму. Говоря о материализации, дю Прель пишет:

«Когда подобные объекты становятся полностью видимыми в темной комнате, причем сам медиум сидит при этом в тесном окружении присутствующих на сеансе людей, нет сомнений, что это духи Принимают очертания человеческого тела. Легко утверждать, что медиум может умело замаскироваться „под духа“. Но когда медиум подает голос со своего места, его соседи в этот же момент утверждают, что он крепко держит их за руки, а я в то лее самое время вижу фигуру, стоящую вплотную ко мне. Она видна мне совершенно отчетливо, освещенная лежащей на столе стеклянной трубкой, заполненной ртутью, с вытяжкой (излучение получают с помощью потряхивания трубки). Коллективные свидетельства со всей неизбежностью доказывают очевидность существования трансцендентального существа, даже если в этом случае мне придется перечеркнуть итоги моего двадцатилетнего труда. Хотя с тех пор, как он был начат, мои взгляды (как вы можете увидеть в моей книге „Философия мистицизма“) несколько изменились, они все-таки находят подтверждение в моих наблюдениях, поэтому я преследую здесь свои субъективные интересы, отстаивая право считать эти явления объективной реальностью».

Затем он добавляет:

«В настоящий момент я доказал эмпирическим путем существование таких существ. Я убедился в этом, опираясь на собственные чувственные ощущения, прежде всего визуальные. И это не говоря уже о самих сообщениях, полученных от подобных существ. Придя к одинаковым выводам после применения двух разных методов в исследованиях, я должен был бы быть проклят богами, если не признаю существования бессмертия. Хотя пока мы не получили действительно весомых доказательств этому, лучше все же говорить не бессмертие, а продолжение жизни человека после его смерти».

Карл дю Прель умер в 1899 году. Его вклад в изучение психических явлении можно считать самым значительным в истории немецкого спиритизма. С другой стороны, великолепным оппонентом дю Преля был Эдуард фон Гартман, автор «Философии подсознания»[315], который выпустил брошюру под названием «Спиритизм»[316]. Комментируя ее, Ч. К. Мэсси писал[317]:

«Впервые человек, занимающий ключевую позицию среди светлейших умов, выступает перед нами в роли оппонента. Он решился восстать против фактов или, по крайней мере, подойти к ним с критической точки зрения, хотя формально и склонялся к признанию существующих доказательств. Он пришел к заключению, что наличие в человеческом организме сил и возможностей, до сих пор не изученных наукой, следует считать неоспоримой истиной. Тому существует достаточное количество доказательств — как в прошлом, так и в настоящем. Он даже настаивал на создании и финансировании государственных комиссий по проверке существования сверхъестественных сил.

Он отвергал со всей силой своей философской и научной мысли все предположения, что факты априори неправдоподобны или „противоречат законам природы“. Он доказал всю неконструктивность „разоблачений“ и не оставил камня на камне от смехотворного уподобления медиумов фокусникам. Несмотря на то, что использование им психологии сомнамбулизма применительно к проявлениям психических сил выразилось в отрицании существования духов в целом, все же его теория содержала информацию, весьма ценную для общества и обнадеживающую для медиумов».

Мэсси говорит далее, что философская позиция фон Гартмана отрицает деятельность духов, а бессмертие личности считает заблуждением. «В настоящий момент в философии психологии существуют разногласия между его школой и школой дю Преля и Гелленбаха».

Александр Аксаков оппонировал Гартману в своем ежемесячном журнале «Психише штуден». Он подчеркивал, что Гартман никогда не имел практического опыта, он уделял недостаточно внимания тем фактам, которые не соответствовали его собственным убеждениям, а многие явления и вовсе остались неизвестны ему.

Гартман, к примеру, не верил в реальность материализации. Аксаков же с блеском привел во всех подробностях ряд случаев, которые решительно отрицали выводы Гартмана. Ссылаясь на барона Лазара Гелленбаха — первого в Германии спирита, который подошел к изучению проблемы с философских позиций, Аксаков пишет: «Признание Цолльнером существования медиумизма произвело в Германии настоящую сенсацию». Во многом его признание напоминало то, о чем писал Гартман, не обладая при этом полным знанием предмета.

Германия дала миру нескольких великих медиумов, среди которых следует особо отметить госпожу Анну Роте. Вполне возможно, что эта женщина прибегала к мошенничеству, когда психические силы покинули ее, но она, несомненно, обладала огромным потенциалом. Это подтверждали свидетели на судебном процессе, посвященном ее «разоблачению» в 1902 году.

Медиум Анна Роте после двенадцати месяцев и трех недель предварительного заключения была приговорена к восемнадцати Месяцам тюрьмы и штрафу в пятьсот марок. В ходе судебного разбирательства в ее пользу свидетельствовало множество людей, в их числе — господин Штокер, бывший судья Хаплайн и судья Зультцерс — председатель Верховного апелляционного суда Цюриха. Он заявил под присягой о том, что при посредничестве госпожи Роте общался с духами своей покойной жены и умершего отца, которые говорили ему о таких вещах, в которые не были посвящены не только женщина-медиум, но и ни один другой смертный. Он также утверждал, что в комнате прямо из воздуха появились необычные цветы, заполнив всю ее светом. Его показания вызвали настоящую сенсацию.