Княжна (СИ) - Дубравина Кристина "Яна .-."

Он чуть посмотрел на троих бригадиров и переводчицу перед ним, словно пытался понять, сказала ли Анна что-либо о его комплименте, и только потом обернулся за свою спину к двум амбалам, по внешности, скорее напоминающие португальцев, нежели парижан.

Аня снова перевела дыхание, удивляясь, почему воздух в лёгких так быстро кончался.

— Это моя личная охрана, — произнёс француз, делая упор на принадлежность «шкафов». Амори указал сначала на мужчину, стоящего за левым плечом; амбал смотрел на всё с полным равнодушием, какое, вероятно, пропало бы без следа, если б его «хозяину» угрожала хоть малейшая опасность.

— Хорхе де Фарсеас.

Анна кивнула с улыбкой, обнажающей зубы, когда Саша тихо у неё спросил:

— Чего он мелит?

— Охрану представляет, — так же тихо ответила ему Князева и снова собрала руки вместе, сжимая пальцы одной руки вторыми. Не прекращая казаться вежливым переводчиком, она у брата спросила, не отводя взгляда от первого вышибалы: — Что после говорить?

— Приглашай в зал переговоров. Двойную дверь справа видишь?

Девушка утвердительно промычала что-то, когда Амори повернулся к ней лицом и за спину свою ткнул пальцем в жесте максимально некультурном для любого человека на второго громилу:

— И Диего Хименес.

Она кивнула, улыбнулась, чувствуя себя тупым китайским болванчиком, у которого ни в голове, ни во взгляде не было ни одной разумной мысли, и снова разлепив руки, проговорила быстро, старательно картавя для наибольшего подражания:

— Очень радостно видеть вас. Мсье Белов предлагает начать переговоры.

У Саши только коротко губы поджались, когда он имя своё услышал, но большей реакции себе не позволил. У Анны отчего-то в узел скрутился пищевод.

— Вы не против, мсье Делаж?

Француз поправил ярко-синюю рубашку — Князева вдруг вспомнила, что у неё похожая дома была — и, блеснув в свете клубной аппаратуры дорогими часами, каких в России не было ещё ни у одного теневого продавца, сказал:

— Только если вы проводите меня.

— Веди, — по-русски сквозь зубы кинула Анна, и Саша, кивнув, указал рукой к двойным дверям, по обе стороны от которой стояли люди Белова. Амори усмехнулся каким-то мыслям своим, окинув девушку взглядом сверху-вниз, и потом только развернулся.

Князева почувствовала, как пронзило сердце под рёбрами, словно промеж них вогнали до самой рукоятки рыцарский меч.

Девушка проследила за спиной Делажа, словно думала увидеть на ярко-синем атла́се красную точку прицела. Тряхнула головой, выбрасывая из неё глупости, страх, отвращение к скользким улыбкам Амори, от которых внутренние органы будто покрывались мерзкой, мусорной слизью, и сделала шаг за Сашей, отставая от Белова меньше, чем на метр.

Пересекая порог, не размыкая рук на животе, Князева поняла, что это было только начало.

Комментарий к 1991. Глава 22. Очень сильно почувствовала ребят в этой главе, что сделала небольшую склеечку