Марш Обреченных. Эстафета - Вадим Климовской

Но гризолоид мельком удостоил воина вниманием и спокойно, совсем не спеша, клацая по каменным и мраморным плитам, засеменил вниз, к плацу.

Саймон проводил его скользким взором и, обождав несколько секунд — вдруг за первой тварью, последуют остальные; проскользнул в вестибюль храма.

Атака гризолоидов и натиск колдовского кольца, который сотворил Грэтем и его напарники, оставили вокруг свои отпечатки, Саймону второпях и некогда было даже оглядеться, воочию залицезреть деяния собственных рук. Раздолбанные магическими таранами стены, оборванные штандарты, гобелены, широкие занавески, ковры, картины, портреты, священные для храма гербы, старинные оружия. И что больше всего портило — разгромленную цепь волшебных ламп, что освещали все коридоры и залы, удар Грэтема обрезал единую систему источника света, что привело к полнейшему полумраку, а в остальном крыле храма и вовсе, к всеобщему мраку в каждом углу и закоулке.

Саймон осторожно ступал коридорами древней крепости, постоянно держась за эфес тяжелого двуручного меча, оставались еще подозрения, что в затаенных комнатах и скрытых нишах все еще могла поджидать острая опасность, в лице нападения мастеровых или их подопечных учеников. Правда, Грэтем, тут же всех разуверил в этом, потому что гризолоиды обшарили каждый пятак в цитадели Хизельмаша и поголовно истребили скрывающихся партизан. Тем ни менее, Саймон не терял здравомыслия, а продолжал бережливо относиться к собственной безопасности и жизни.

Гулкие шаги раздались в конце широкого коридора, эхо тонуло в грохоте подкованных сапог, Саймон посильнее сжал рукоять верного клинка. Гул нарастал и вскоре перерос в звонкий топот.

Замаячила сталь.

— Лейтенант Саймон? Мы вас везде ищем!

— С какой стати? — Ни где не могут обойтись без него!

— На втором этаже, в залах старейшин обнаружен тайник…

— Тайник?!

— Так точно, лейтенант.

— Грэтем в курсе?

— Ему сообщили в первую очередь…

— Отлично. Хорошо. Идемте!

Тайник! Вот он, родимый!

— Пробовали открыть?

— Лейтенант… — Капрал не спешил отвечать.

— Что еще?

— Целая комната, лейтенант. Неизвестно каких размеров. Тем более, слишком сильный магический фон. Боюсь, окружена мощным кольцом арканов и в придачу на замках довольно старые, но премудрые артефакты.

— Вот даже как? Интересно! — Они заспешили, ускорили шаг…

— Так-так-так… — Грэтем согнулся в три погибели, стал на четвереньки, выпятив в сторону входа свой тощий зад. — Ин-нте-ере-есноо!

Вглядывался в замочную скважину, изучал филигранную вязь дверной ручки и затейливые шрифты наложенных чар, выгравированных прямо на дверной коробке и самой двери. Вот в такой позе и застал его лейтенант Саймон, извиняюще закашлял и когда колдун, не обратил на него ровным счетом ноль внимания, сковано прошел внутрь дорогого кабинета.

— Заходи, Саймон… заходи. Всех остальных — прочь!

Офицер многозначительно зыркнул на подчиненных, те незамедлительно убрались вон.

— Нет, ты только посмотри, Саймон, какие умельцы, только посмотри!

— Слишком сложные узоры?

— Как сказать.

— А если быть более точным?

— Более точным быть не могу, пойми, здесь работали веками!

— Возможно, подождать господина Лестора?

Грэтем не спешил с ответом, ждал. Ведь играло самолюбие!

— Ладно, придется пробовать на ощупь!

Снова гул подкованных сапог. Ну, кто там еще?!

Неуверенный стук в дверь кабинета.

— Хозяин Грэтем, разрешите?

Саймон аж прирос к месту, когда ледяной и недовольный голос прорезал тишину помещения.

— Чего надо? Я занят!

— М-мы на-ашли меч, господин.

— Меч? Какой меч? — И вдруг Грэтема осенило. — Меч! Конечно же, меч! Давай его сюда!

Даже в полумраке залы было отчетливо видно, как заблестели выцветшие старостью глаза колдуна.

— Меч! Как я сразу не догадался! Саймон, меч!

Лейтенант вздрогнул, переступил с ноги на ногу.

Колдун явно спятил!

— Они наложили чары и закрепили все узлы арканов на лезвии меча! Клинок ключ ко входу в комнату! Готов сложить голову на отсечение, что мы находимся в кабинете главного старейшины Имрана Брамта и только он, и никто другой, имел право и возможность, входить в хранилище!

— В хранилище?! — Саймон пересохшими от внутреннего жара губами, едва ли смог сказать слово.

— Да хранилище!!

Два солдата застыли в дверях, они ровным счетом скучали, им плевать было на припадки колдуна, тем более что проявления старческого маразма у того случались все чаще и чаще. Один из наемников вручил Грэтему длинный обоюдоострый клинок, украшенный стальными крыльями феникса на рукояти. Старикан бережливо принял подарок, секунду изучал меч, затем отпустил вояк на все четыре стороны.

Грэтем вернулся к двери тайной комнаты и, долго не раздумывая, четким, уверенным движением вогнал клинок в замочную скважину. Фамильный меч храма Хизельмаш свободно по самую рукоять вошел в узор защитного артефакта, стальные крылья на эфесе сошлись с пазами по бокам замочного основания. Грэтем отпустил рукоять клинка и отступил на шаг, Саймон ожидал чего угодно, даже мощного всплеска магической энергии. Правда, ничего не происходило, абсолютно ничего!

Старик Грэтем удивлено поморщился.

— Неужели они перестраховались?

Саймон ощутил прокатившую дрожь по спине.

Придурошный маразматик, снова что-то перепутал!

— Хотя…

Грэтем успел сделать полушаг вперед, когда…

Сильный и внезапный, невидимый поток сжатого воздуха волной швырнул его на створки входных дверей, а Саймона впечатал в дубовый шкаф, лишив малейшего глотка воздуха и ясности в голове. Саймон с грохотом скатился на пол и, попытавшись подняться на ноги, снова свалился, под тяжестью древних фолиантов и инкунабул, полетевших в него с полок шкафа прямо на голову. Доигрались!..

— Войчек, ты слышал? — Первым опасность, как всегда почуяли летуны. — Кажется шум впереди? Магический удар!

Войчек напряжено замер на месте, приготовив к бою воеводовские ятаганы. Замерли все, застыли каменными изваяниями, боясь не то, что ногой и рукой пошевелить, лишний раз вздохнуть. Подмастерье выпученными от ужаса глазами прижималось к холодным, каменным стенам катакомб. Только воины-сильфиды не разомлели, перегруппировались, ощетинились луками и дротиками.

Войчек отдышавшись, призвал все свое самообладание, ведь от его действий зависели жизни всех ребят, а сильфиды?.. А сильфиды вполне серьезно могли позаботиться о себе и сами.