Отсекая лишнее (СИ) - Брюханов Данил

Когда волшебное время на горнолыжных склонах пролетело, накануне отъезда, в последний вечер было решено отправиться на местную пагоду — красивую небольшую часовенку чуть в отдалении от основного курорта и поблагодарить предков за отличный отдых и великолепного зятя. На уютном и милом микроавтобусе — такси они добрались почти до самого места, но все же несколько сот метров предстояло пройти вверх по склону, по узкому крутому серпантину ступенек. Бояться было совершенно нечего, дорога приносила лишь созерцательное наслаждение, а уж никак не страх. Огороженная добротным высоким забором со стороны обрыва и подсвеченная фонарями выше человеческого роста, сказочной лентой она уходила будто бы в царство небесных драконов. Этому впечатлению способствовала и погода в тот день. К вечеру на гору спустился туман, укутав склоны тончайшим невесомым покрывалом. Любой источник света в нем становился сказочным и потусторонним, словно принадлежащим не только нашему миру. Вот и фонари на тропе, разлились нежной желтизной по белесому мареву, напоминая сливочно-лимонный десерт.

Пагода находилась в самом конце долгой пологой поляны, на которой в несколько рядов уходили вдаль могильные плиты. Участки с надгробьями отгораживали друг от друга невысокие каменные заборчики. На каких-то не было ничего, на других одиноко, невысоко от земли возвышалась каменная же скамейка, на некоторых, в дополнение к этому, были небольшие жертвенные столики и алтари, крытые стеклом, со свечкой внутри. Все это казалось вот-вот готово было растаять в тумане. Пятна света фонарей выхватывали из неверной мглы небольшие сферический участки, за границей которых молочно мерцал туман, чтобы дальше снова разойтись очередным светлым кругом. Это чередование света и пустоты уходило вдаль, постепенно соединяясь в одну точку в перспективе. Над всем этим, восходящими ярусами крутых черепичных скатов, неярко и спокойно, высвечивалась из мглы башня пагоды. Вокруг кроме них троих не было ни души.

Медленно шли трое людей сквозь туман. Кенши чуть спереди, благоговейно осматриваясь по сторонам, вбирая в себя всю красоту окружающего мира, как могут, пожалуй, только японцы. Юки и Илья шли чуть позади, сплетя пальцы рук и тесно прижавшись плечами. Они шепотом говорили о чем-то своем, смешном и неважном, стараясь не мешать впереди идущему. Пагода с каждым их шагом все отчетливее проступала, обозначая свои контуры и цвета, по капле отвоевывая их у туманного марева. И вот, когда семейная процессия была примерно на середине кладбища, туман выплюнул из себя четвертую человеческую фигуру. Этот четвертый материализовался будто из неоткуда, не выдав себя ни шорохом, ни вздохом, ни другим каким-либо звуком или действием. Выступив справа от центрального ряда могил, по которому шла троица, он оказался между Кенши и парой. Тагава-сан повернулся навстречу незнакомцу, видимо уловив того краем глаза и слегка согнулся в вежливом поклоне. В этот же момент на неожиданного гостя посмотрел и Илья. Это был неброско одетый мужчина в кожаной куртке и толстовке, капюшон которой закрывал голову. Сердце фрилансера ёкнуло и замерло на секунду. Это куртка отдалась в голове каким-то старым, почти выцветшим и стершимся воспоминанием, да и осанка человека была почему-то знакомой. Время растянулось. Секунды по ткани пространства потекли как застывающая смола. Словно в замедленной съемке, одной рукой мужчина скинул капюшон с лица, а другой достал черный пистолет с глушителем из-под своей куртки. Кенши как раз поднял лицо и расцепил руки, заканчивая приветственный поклон. Выражение лицо его не успело измениться. Пуля легко прошила лобовую кость и вышла, выломав из затылка крупный осколок черепа. Японец упал на холодную землю с застывшей улыбкой и добрым счастьем в глазах. Бросив короткий взгляд на окаменевшую от шока пару и убедившись, что те не опасны, киллер посмотрел на бездыханную жертву и добавил еще два выстрела в грудь.

Когда дело было сделано, мужчина средних лет, с короткой стрижкой темных волос и совершенно неприметной для европейца внешности в упор посмотрел на Илью и осклабился.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ну здравствуй, Илюша. Только не говори, что не узнал меня, это было бы слегка обидно. Все-таки, — он поводил пистолетом по воздуху, выписав круг, — ты обязан мне жизнью, а теперь вот и работу пришлось за тебя заканчивать.

Все это было сказано по-русски.

— Ну что же ты, Илюша? После всего пережитого ты не должен впадать в состояние шока вот так вот запросто, — продолжал русский, прищелкнув пальцами.

Юки упала на колени и с выражением застывшего на лице ужаса не могла поверить в то, что видели сейчас ее глаза.

— Ты Сергей? — тихим голосом, стараясь не выдать страх, наконец нашел в себе силы ответить фрилансер, — тогда, в Москве…

— Браво! — крикнул Сергей и обозначил аплодисменты, несильно похлопав свободной рукой по ручке пистолета, — давненько не виделись, да?

— Зачем… Зачем ты это сделал?

— Ну как же! — воскликнул русский, — а наше дело? То, что было поручено тебе и то, что ты по всей видимости уже не собирался исполнить, так?

Он ткнул пистолетом по направлению хакера, подошел чуть ближе и продолжал:

— Я конечно абсолютно не понимаю, как тебе это удалось, и почему великий позволил тебе уйти из-под своего контроля. Но сейчас это не важно. Я здесь, и я сделаю то, что суждено.

Илья горько смотрел на преданного делу своей организации адепта и понимал насколько неизбежным было что-то подобное. Эйфория хэппи-энда, мнимого счастливого финала затуманила разум, притупила осторожность, и триллер со счастливым концом прямо на его глазах оборачивался страшной драмой.

— Но почему было просто не поговорить, — тихо спросил Илья.

— Поговорить?! Это вот с ним? — Сергей указал стволом в сторону убитого японца, — Ты шутишь, земляк? Да это ж была сделка всей его жизни! Ты думаешь он бы на такое согласился?

Сергей увел глаза вниз и в сторону на пару мгновений, а потом продолжал, вперив холодный взгляд обратно в Илью:

— Но я поговорю с вами, а особенно вот с ней, — глушитель его пистолета указал на Юки.

Илья пытался. Прямо сейчас, он изо всех сил старался абстрагироваться от хладнокровного убийства, от гортанных задыхающихся всхлипов неприятия и ужаса своей девушки, заставлявших ее тело вздрагивать в крупных судорогах. Он со всех сил искал, пытался найти где-то внутри себя тот мощный древний голос, ту силу и решимость, приходящие к нему в моменты нужды. Но вместо этого внезапно нашел там беспристрастно ясное и четкое понимание того, что это ему сейчас совершенно ни к чему. Что он хотел? Героически пойти на человека с пистолетом? Хорошо, пусть даже у него получилось бы, он обезвредил бы киллера или даже убил бы его, что дальше? Вместо него пришли бы другие, возможно не завтра, а через неделю, месяц или год. Да и кто гарантирует, что здесь и сейчас этот Сергей был один? Надо быть наивным ребенком, чтобы в такое поверить, пусть даже на самом деле это и так. Нет, сейчас вопрос надо решать, именно решать, а не бежать или брыкаться.

Пока эти мысли проносились в голове Ильи, Сергей убрал ствол обратно в недра куртки и подошел еще ближе. Заговорил он теперь по-английски, обращаясь к Юки.

— Тагава-сан, прошу, посмотрите на меня. Да, Тагава-сан теперь это именно вы. Как бы странно это не звучало, но я прошу простить меня. Видит бог, выбора у меня не было. Ваш отец ни за что бы не согласился на то, что я хочу предложить.

Юки по-прежнему рыдала, уронив лицо в ладони, от обращения адепта ее рыдания стали только громче.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Тагава-сан! Юки! Вы должны выслушать меня!

— Ты что, не видишь в каком она состоянии? — перебил соотечественника Илья, — попробуй в следующий раз сначала говорить, а потом на курок нажимать. Тогда может последнего делать и не придется.

— Ты поумничай мне еще тут, — огрызнулся киллер, — думаешь все так просто? Неужели ты так до конца и не понял про что все это? Мне нужно… НАМ нужно. Тебе, мне, всем, всей планете! Нужно, чтобы эта херня в Арктике поскорей закончилась. Ему это нужно тоже! И он так просто не отстанет.