Смерть, принесенная Золотым Дождём (СИ) - Лир Утау

Шло время. На следующий день глаза Ла Раи полностью покраснели. Комок набранной им Небесной почвы стал размером с детскую голову. Всё это богатство сейчас покоилось в его бездонной сумке. Однако он продолжал летать по небу в поисках новой почвы. Но с последней его находки прошло уже около четырёх часов. Похоже, её уже всю собрали.

— «Другие собрали её? Никаких проблем!» — мысленно решил он, при этом его глаза кровожадно заблестели. В мире культивации действовало незыблемое правило: сильный пожирал слабого. Грабить других практиков было совершенно обычным делом, к которому юноша привык уже очень давно. С кровожадным блеском в глазах он полетел на поиски других практиков.

На следующий день послышался грохот взрывов. Громадное лицо рассыпалось прямо в воздухе. В это же время мужчина средних лет закашлялся кровью, поражённо уставившись на своего противника. Без колебаний он вытащил пригоршню Небесной почвы и швырнул перед собой, после чего резко развернулся и бросился наутёк. Ла Раи ступил наружу из клубящегося тумана и ловким движением сгрёб её. А потом полетел в другую сторону в поисках очередной жертвы.

Два дня спустя краснолицый старик вместе с двумя практиками стадии Зарождения Души зарубили очередного практика и забрали добытую им Небесную почву. Пока они радостно рылись в его бездонной сумке, вдалеке появился золотой туман. Из его глубин внезапно показалось огромное лицо. Как только краснолицый старик заметил лицо, у него всё внутри похолодело. Он узнал его. Туман появился несколько дней назад во время сражения с шестью другими практиками. Внезапно в их битву вмешался этот наводящий ужас практик, который чуть их всех не убил. Два практика стадии Зарождения Души по бокам от краснолицего старика тоже увидели туман.

— Это же… эксцентрик Златоликий! — хрипло выдавили они.

Они тут же изменились в лице и поспешили убраться подальше. В последние дни у всех на слуху было только одно имя — «эксцентрик Златоликий». По слухам, он обладал монструозной культивацией и никогда не снимал золотой маски. Благодаря своей могучей культивации он отнимал у других людей Небесную почву. Количество его жертв возрастало с каждым днём, поэтому желающих оставаться в этом регионе становилось всё меньше.

Оставшиеся держались крайне настороженно. Завидев вдалеке золотую маску, они сразу же бросались бежать. Три практика разлетелись каждый в свою сторону. Прогремел взрыв, после которого двое мужчин закашлялись кровью. Они без колебаний вытащили свою Небесную почву и бросили вперёд. Все знали, что эксцентрику Златоликому нужно только одно — Небесная почва! Если отдать её, он тебя не тронет. Но, если пытаться сопротивляться, тогда твоя смерть гарантирована.

— Проклятье… Если бы я знал, что это произойдёт, то давно бы уже покинул это место. Будь ты проклят, эксцентрик Златоликий!

Два практика чувствовали нарастающую в груди досаду. Но что они могли сделать, кроме как покинуть это место? Несколько дней спустя на этом фрагменте моста не осталось никого, кроме Ла Раи. Он ограбил большую часть забредших сюда практиков. В результате его комок Небесной почвы стал размером с человеческую голову, при этом он ещё заработал себе одиозную репутацию. После нескольких безуспешных попыток обрести просветление юноша понял, что ему пока ещё не хватает Небесной почвы!

К сожалению, все практики сбежали, а дальнейшие поиски почвы не увенчались успехом. Когда в небе показался трехсотметровый камень, он переместился на него и сел в позу лотоса для медитации. Камень помчался через пустоту к новому участку земли. Ла Раи не знал, что сбежавшие в другие области практики растрезвонили там об эксцентрике Златоликом. Не пройдёт много времени, прежде чем все практики Пустыни Эона услышат о нём.

Летящий через пустоту камень со всех сторон обступила чернота. Ла Раи тем временем погрузился в размышления:

— «Я повстречал немало людей, но ни в одно из них я не почувствовал присутствие демонессы Чжисян… Правда я ещё не встретил и Чжао Юлань. Интересно, где она?»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ла Раи вытащил нефритовую табличку, чтобы свериться с картой. В данный момент он направлялся к самому большому участку Моста Бессмертных во всём регионе.

— «Мир Руин Моста действительно огромный. Каждый камень Моста Бессмертных — это целый мир, и таких миров больше десятка тысяч. Но практики Пустыни Эона умудрились обследовать всего несколько дюжин».

Через несколько дней в пустоте опустилась температура. Даже сдерживающие холод сокровища не справлялись, поэтому Ла Раи пришлось разжечь Неугасающее Пламя, чтобы не потерять сознание. Вглядываясь в темноту, его глаза внезапно расширились от удивления. В черноте он увидел идущего человека. На нём был надет голубой халат, а к спине приторочен меч. Шагая через пустоту, в одной руке он сжимал калабас с вином. Изредка он подносил его к губам и делал глоток. При этом выглядел он угрюмо, словно его снедала неодолимая тоска.

Холод пустоты вокруг него снизился настолько, что напоминал прохладный ветерок. Он играл его волосами, никак не препятствуя его путешествию через пустоту. Он спокойно шагал, словно в этом не было ничего странного. Пустота вокруг него рябила и искажалась, будто холод не хотел приближаться к нему и намеренно избегал этого человека.

У изумлённого Ла Раи даже закружилась голова, когда их взгляды внезапно встретились.

Глава 25: Кто ты? Чжао Юлань или демонесса Чжисян?!

Как только их взгляды встретились, Ла Раи неожиданно потерял мужчину в голубом халате из виду. Когда он вновь появился, то стоял уже рядом с юношей. По спине Ла Раи пробежал холодок. Невозможно было разглядеть культивацию этого человека. После попытки её выяснить у юноши осталось ощущение, словно он заглянул в тёмные глубины океана. Он без промедления встал и низко поклонился мужчине в голубом.

— Ла Раи из младшего поколения приветствует почтеннейшего.

Мужчина скользнул по Ла Раи взглядом, а потом сел в стороне. Он приложился к калабасу с вином и с печалью в голосе спросил:

— Ты направляешься к континенту Расколотой Печати?

— Континент Расколотой Печати? — непонимающе переспросил юноша. Он мысленно воскресил карты из нефритовой таблички, а потом кивнул.

— Получается, нам по пути, — сказал мужчина с небрежным кивком.

После этого он умолк. Облокотившись на выпирающий камень, он пил вино и смотрел куда-то в пустоту. Ла Раи ещё какое-то время неуверенно рассматривал мужчину, а потом немного отошёл и сел в позу лотоса. К сожалению, ему никак не удавалось погрузиться в медитативный транс. Поэтому он просто сидел, мысленно считая медленно текущее время.

Так прошёл один день, за ним второй, а потом и третий…. Незаметно промелькнуло две недели. Всё это время мужчина в голубом халате, облокотившись на скалу, продолжал пить вино. Похоже, вино в его калабасе никогда не кончалось. Он всё пил и пил, угрюмо смотря куда-то в темноту. Его уныние с каждым днём становилось всё явственней. На его щеках и подбородке виднелась густая щетина. Похоже, он уже давным-давно не брился. Его халат был весь измят. По идее, он должен был выглядеть весьма плачевно, но его аура придавала ему неописуемый шарм. Создавалось впечатление… что он был очень одинок, а не просто запустил себя.

Сложно сказать, сколько он выпил за эти две недели. Он сохранял молчание, поэтому и Ла Раи ничего не говорил. Похоже, мужчина в голубом халате действительно просто путешествовал в том же направлении и просто не хотел идти пешком. Поэтому он решил присоединиться к юноше на его камне. Оба хранили молчание весь следующий месяц пути. Ла Раи наконец удалось погрузиться в медитацию. Но он оставил частицу воли снаружи. Особого смысла в этом не было, но он привык всегда держаться настороже и не планировал отказываться от этой привычки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Однажды до этого безучастный и меланхоличный мужчина внезапно сел прямо и посмотрел куда-то вдаль. Почувствовав движение, Ла Раи резко открыл глаза. Он проследил за взглядом мужчины, но ничего не увидел. Мужчина в голубом халате, судя по всему, сосредоточенно смотрел вдаль. Юношу это порядком озадачило, но он никак это не показал, вместо этого он продолжал вглядываться в пустоту. Следующие три дня Ла Раи и мужчина в голубом халате смотрели в темноту.