Властелин колец - Джон Толкин

– Однако этот поход может и задержаться немного, – сказал Боромир. – Вы говорите, власть Гондора уходит. Однако Гондор стоит, и даже сейчас он полон сил.

– И однако его могущество не может прогнать обратно девятерых, – сказал Гилдор. – к тому же можно найти другие дороги, которые не охраняются Гондором.

– Итак, сказал Эрестор, – существует у нас две возможности: спрятать Кольцо или уничтожить его. Но обе не в нашей власти. Кто же разгадает нам эту загадку?

– Никто здесь не сможет сделать это, – серьезно сказал Элронд. – Никто не сможет предсказать, что произойдет, если мы выберем тот или другой путь. Но теперь для меня ясно, какую дорогу мы должны избрать. Западный путь кажется самым легким. Поэтому от него нужно отказаться. Его будут охранять. Слишком часто эльфы бежали этим путем. Мы должны выбрать трудную и неожиданную дорогу. В ней наша надежда, если вообще еще осталась надежда. Идти к опасности – в Мордор. Мы должны отправить Кольцо в огонь.

Снова наступила тишина. Фродо даже в этом прекрасном доме, глядя на залитую солнцем долину, полную чистого журчания воды, почувствовал на сердце смертоносную тьму. Боромир зашевелился, и Фродо взглянул на него. Он гладил свой большой рот и хмурился. наконец он заговорил.

– Я не понимаю всего этого, – сказал он, – Саруман предатель, но разве он не проявил мудрость? Почему вы говорите о необходимости спрятать или уничтожить Кольцо? Почему мы не думаем о том, что Великое Кольцо попало к нам в руки и теперь может служить нам? Владея им, повелители свободных народов, конечно, нанесут врагу смертельный удар. Я думаю, он больше всего боится этого.

Люди Гондора храбры, они никогда не покорятся. Но их можно перебить. Храбрость нуждается вначале в силе, а затем в оружии. Пусть Кольцо будет нашим оружием, если оно обладает такой властью, как вы говорите. Возьмем его, и вперед, к победе!

– Увы, нет – сказал Элронд. – Мы не можем использовать правящее Кольцо. Оно принадлежит Саурону, оно сделано им, оно воплощенное зло. Его сила, Боромир, слишком велика, чтобы овладеть ею. Только те, кто сами обладают великой силой, могут владеть Кольцом. Но для них оно таит еще более смертельную опасность. Само желание владеть им разлагает сердца. Подумай о Сарумане. Если кто-либо из мудрых при помощи Кольца свергнет владыку Мордора, используя его собственное оружие, он сам сядет на трон Саурона, и в мире появится новый Повелитель Тьмы. И в этом другая причина, почему Кольцо должно быть уничтожено: пока оно существует, существует и опасность даже для мудрых. Ибо ничто не является злым с самого начала. И Саурон вначале не был таковым. Я боюсь брать Кольцо с целью спрятать его. Я не взял бы Кольцо, чтобы владеть им.

– И я тоже, – сказал Гэндальф.

Боромир с сомнением посмотрел на них, но склонил голову.

– Да будет так, – сказал он. – Значит, в Гондоре мы должны рассчитывать на то оружие, которое имеем. И пока мудрые охраняют Кольцо, мы будем сражаться. Может быть, меч-который-сломан поможет нам остановить волну – если рука, которая его держит, унаследовала не только обломки, но и силу королей древности?

– Кто может сказать? – сказал Арагорн. – Но мы проверим это когда-нибудь.

– Пусть этот день не откладывается слишком надолго, – сказал Боромир.

– Хоть я и не прошу о помощи, мы нуждаемся в ней. И нас успокоило бы, если бы мы знали, что и другие сражаются изо всех сил.

– Тогда успокойтесь, – сказал Элронд. – В мире существуют другие силы и королевства, о которых вы не знаете: они скрыты от вас. Андуин великий течет мимо многих берегов, прежде чем приходит к Аргонату и к воротам Гондора.

– Но для всех нас было бы лучше, – сказал гном Глоин, – если бы все эти силы объединились, и их мощь использовать можно было бы совместно. Могут существовать другие кольца, менее опасные, мы можем использовать их. Семь потеряны для нас – если Балин не нашел Кольцо Трора, которое было последним; ничего не было слышно о нем после гибели Трора в Мории. Я не скрою от вас, что надежда отыскать Кольцо была одной из причин ухода Балина.

– Балин не найдет Кольцо в Мории, – заметил Гэндальф. – Трор передал его Трейну, своему сыну, но Трейн не отдал Торину. У Трейна его отобрали во время пыток в подземельях Дол Гулдура. Я пришел слишком поздно.

– Ах, увы! – воскликнул Глоин. – Когда придет день нашей мести? Но остаются три. Что с тремя кольцами эльфов? Говорят, это могучие кольца. Разве повелители эльфов не сохранили их? Но они тоже сделаны когда-то Повелителем Тьмы. Можно ли ими пользоваться? Я вижу здесь владык эльфов. Не ответят ли они?

Эльфы не отвечали.

– Разве вы не слышали меня, Глоин? – переспросил Элронд. – Три не были сделаны Сауроном, он даже не касался их. Но о них нельзя говорить. Они обладают большой властью, но это не оружие войны или завоевания; их сила не в этом. Те, кто сделал их, не стремились ни к господству, ни к богатству: им нужно было понимание, созидание и способность излечивать. Эльфы добились всего этого в Средиземье, но дорого заплатили. Если Саурон овладеет Кольцом власти, сердца и мысли всех эльфов будут ему открыты. Было бы лучше, если бы эти три кольца никогда не существовали.

– Но что случится с ними, если правящее кольцо будет уничтожено? – спросил Глоин.

– Мы точно не знаем, – печально ответил Элронд. – Некоторые надеются, что три кольца освободятся, поскольку Саурон никогда не касался их, и их владельцы смогут исцелить все раны мира. Но, может быть, если погибнет одно Кольцо, три потеряют силу и из мира исчезнет и будет забыто множество прекрасных вещей. Так считаю я.

– Но все эльфы готовы пойти на это, – сказал Всеславур, – если при этом будет уничтожена власть Саурона и навсегда уйдет опасность его господства.

– Итак, мы вновь вернулись к вопросу о разрушении Кольца, – сказал Эрестор, – но не подошли ближе к цели. Как можем мы найти огонь, если даже он существует? Это путь отчаяния… Или безумия, сказал бы я, если бы не мудрость Элронда.

– Отчаяние или безумие? – сказал Гэндальф. Это не отчаяние: отчаиваются лишь те, кто видит свой неизбежный конец. Мы не отчаиваемся. Мудрость заключается в том, чтобы признать необходимость, когда взвешены все другие пути, хотя тем, кто лелеет лживую надежду, эта мудрость может показаться безумием. Пусть безумие будет нашим плащом, завесой перед глазами врага. Ибо он тоже мудр и в своей злобе тоже взвешивает все пути. Но единственная мера, которую он знает, это желание – желание власти, и так он судит всех. Он не подумает о том, что, владея Кольцом, мы захотим уничтожить его. Делая это, мы нарушаем его предположения.