Преступники - Анатолий Безуглов

— Нашел честную, — усмехнулся следователь.

Латынис сообщил еще о нескольких взяткодателях, с которыми ему удалось встретиться. Среди них был и тот человек, который передал через Орлову для Баулина лебедя, расписанного под хохлому. Его-то и клеил Семизоров, а в роковой для профессора день привозил Евгению Тимуровичу домой на директорской «Волге».

— Фамилия его Калюжный. Инженер, живет в Ленинграде. Довольно скромный. Жена страдала бесплодием. Приехали в Березки оба. Услышали, что за госпитализацию берут в клинике не только деньги, но и дорогие подарки, ценные вещи. Вот они и купили в сувенирном магазине шикарный по их бюджету подарок.

— Сколько стоит эта птица? — полюбопытствовал Игорь Андреевич.

— В общем-то прилично, около четырехсот рублей.

— Вещь действительно красивая, — сказал Чикуров. — А лечение помогло?

— Еще как! — улыбнулся Латынис. — Калюжная принесла мужу двойню. Вот только лебедя Евгений Тимурович и не успел отослать...

Некоторое время они ехали молча. Дорога для Игоря Андреевича была уже настолько привычной, что он не замечал красот природы.

— Удивительно все-таки! — сказал он, хлопнув себя по колену. — Как могут уживаться рядом белое и черное? Это я о Баулине... Ведь действительно приносил кому-то радость! Взять хотя бы Финогенова — вылечил от нефрита! Или Калюжную... Подарить женщине счастье материнства!.. А скольких он еще поставил на ноги, буквально вытащил из могилы!.. И дернул же его черт ввязаться в черные дела!

— Я думаю, опутали его, охмурили, — сказал Латынис убежденно. — И в первую очередь Азочка! Ведь в подавляющем большинстве известных случаев взятки передавались через Орлову.

— Что значит — опутали! — возмутился Игорь Андреевич. — Он не младенец! Понимал, что к чему!

— Слабак, — махнул рукой капитан. — Никакой воли... Хотя казался крепким...

— Это его ни в коем случае не оправдывает. Хотя, справедливости ради, надо сказать, что Аза Даниловна — женщина сильная! Любого мужика за пояс заткнет! Еще неизвестно, знал ли Баулин обо всех случаях, когда она тянула с больных деньги.

— Думаю, что информировала не всегда. А возможно, даже скрывала, какую именно сумму получала, чтобы прикарманить львиную долю.

— Вот кто и сколько получал из них — это еще предстоит выяснить, — сказал следователь. — Да и не весь еще список проверен, по которому Баулин высылал обратно деньги.

— А всех ли взяткодателей включил в этот список профессор? — заметил оперуполномоченный. — Мы ведь пока не знаем этого.

— Лично я знаю только одно, — вздохнул Игорь Андреевич. — Работа впереди предстоит огромная и кропотливая... Вот я рассуждаю: неужели Рудик не догадывался, что некоторых больных кладут в клинику за взятки?

Ян Арнольдович задумался.

— Вы знаете, Игорь Андреевич, — сказал он спустя некоторое время, — мне почему-то кажется, что люди там подобрались в основном честные. Трудятся не за страх, а за совесть. Горят на работе. Энтузиасты! Почти у каждого — своя интересная идея... Я беседовал кое с кем. Такого понаслышался! Думают там люди, думают! Новое ищут.... Взять хотя бы того же Рудика. Они сейчас объединились с Рогожиным, ищут способ омоложения людей...

— С Рогожиным? — удивился следователь. — Так ведь он зоотехник! Коровы, свиньи, куры...

— В том-то и дело! — горячо произнес капитан. — Просто чудеса! Я вам в самолете расскажу, — пообещал Латынис, потому что они уже подъезжали к зданию аэропорта.

Посадка на их рейс заканчивалась. Быстренько зарегистрировав билеты, выскочили на перрон, где дежурная сделала им выговор за опоздание. В самолет они поднялись последними. Тут же убрали трап.

Продолжить разговор о Рудике и Рогожине Ян Арнольдович смог тогда, когда они расположились в креслах и отдышались.

— Вы слышали когда-нибудь о кандидате биологических наук Аракеляне? — спросил Латынис.

— Аракелян, Аракелян... — задумался Игорь Андреевич. — Кто-то из знакомых говорил мне о нем. Причем восторженно. Якобы он имеет рецепт, как прожить бодрым и здоровым до глубокой старости. А вот подробности... — Чикуров развел руками.

— Нет, Игорь Андреевич, вы не совсем правы... Сурен Авакович Аракелян ратует не за старость, а бьется за продление молодости!

— Каким же образом?

— Сначала несколько слов о нем самом. Интересный сам по себе человек. Вырос в горах, в Армении. В семье было восемь детей. Отца нет. Мать держала овец, кур, корову. Кормов для животных, естественно, не хватало. Детей бы прокормить, а уж скотине — что бог пошлет... Чинарка, так звали корову — кормилицу семьи, вместо обычных двенадцати лет прожила двадцать, причем все время давала молоко. Возможно, пожила бы и больше, если бы ее не сдали на мясокомбинат... Вот это и вспомнил Аракелян, когда стал ветеринаром.

— Что вспомнил? — не понял Чикуров.

— Ну, Чинарка голодала, но давала молоко и прожила куда больше положенного срока!.. Выходит, голодание не убивает и, если им разумно пользоваться, может дать потрясающий эффект! И Сурен Авакович пошел на смелый эксперимент... Он тогда работал главным ветеринаром подмосковного совхоза «Останкино»... Решил посадить на диету старых ожиревших кур, которые перестали нести яйца и были предназначены на убой... Только вода и небольшая добавка препарата, основу которого составляли травы из Армении...

— Все-таки корм давал, — заметил Чикуров.

— Какой там корм! Он назвал этот препарат антистрессовым... Понимаете, от голода животные впадают в панику, а препарат снимает этот стресс.

— Теперь понятно, — кивнул следователь.

— И что вы думаете? Куры из облезлых, старых, со свалявшимися перьями превратились в молодок, сменили перья на новые, шелковистые, у них исчез гребень, а голос обрели почти цыплячий! Самое главное — они вернулись к забытому делу далекой молодости, то есть стали нести яйца!

— Любопытно, — сказал Чикуров.

— Что вы! Это же была сенсация!.. Естественно, что курами дело не ограничилось. Аракелян перешел к коровам. Опять применил ФПГ, то есть физиологически полезное голодание. И снова успех! Если дать буренке месяц в году поголодать, то жить она будет в три раза дольше и все время доиться... Выгода, а? Не говоря уже о том, что эти коровы привыкают меньше есть. Экономия кормов!

— Действительно, чудеса, — согласился Игорь Андреевич. — Но почему так происходит?

— Аракелян считает, что во время голодания организм животного как бы становится на капитальный ремонт. Из клеток выходит натрий, на его место из межклеточного пространства попадает калий... А почему при этом корова или курица омолаживается? Натриевая соль, та самая, которой на зиму солят огурцы, способствует консервации в организме органических веществ, то есть шлаков — главной причины старения, как утверждает Аракелян. Стоит их вывести — и наступает омоложение...

— Речь идет пока о животных... А как насчет человека?

— Принцип «живой машины» одинаков, наверное, и у коровы, и у нас с вами. Не случайно знаменитый Павлов проводил свои опыты на собаках... Как объяснил мне Рудик, каждую минуту в нашем организме умирает тридцать миллиардов клеток. То есть они становятся трупами и со временем начинают выделять трупный яд, губительный для организма. Значит, эти погибшие клетки надо время от времени выводить. Принцип простой.

— Ясно, — улыбнулся Чикуров. — Близко к целям Баулина. Лечебное голодание и сыроедение как способ не вводить в организм мертвые клетки извне, которыми изобилует жареная и вареная пища.

— Вот-вот, именно так и утверждает Аракелян. Надо есть только растительную пищу, исключить из питания животную. Более того, рацион не должен меняться. Интересно то, что сам Сурен Авакович уже почти двадцать лет проверяет на себе свой метод. Не болеет ничем, даже легкой простудой.

Увлекшись разговором, они не заметили, как взлетел самолет. Стюардессы стали разносить прохладительные напитки.

— Вы знаете, что привлекло Рудика к идеям Аракеляна? — продолжал Латынис. — Владимир Евтихиевич говорит, он сам занимался до этого геронтологией... Вы, конечно, знаете, что это такое?

— Наука о старости. Вернее, о процессе старения организма, — ответил с улыбкой Чикуров, которого забавлял и весь этот разговор, и горячность оперуполномоченного, который отвел следователю роль студента, слушающего лекцию.

— Совершенно верно. Аракелян же занимается ювенологией, то есть наукой о продлении молодости... Действительно, важно продлить активный, самый что ни на есть продуктивный период жизни. Лучше ведь долго быть молодым, чем долго быть стариком.

— Да, жить стариком даже до ста лет что-то не хочется! — засмеялся Игорь Андреевич. — А вот молодым...

— Сам Аракелян обязался жить до ста двадцати пяти лет, — на полном серьезе сказал Латынис. — Вообще он считает, что человек может и должен жить до трехсот и даже до пятисот лет! Причем без болезней! Потому что омоложение — это есть избавление от недугов!