Карл – сценарий судного дня - Мэтт Динниман

Пончик хмыкнула.

– Я знаю, что стала бы делать я. Писала бы сценарии телешоу. Мы с Зев, когда выберемся отсюда, создадим сценарную команду для телевидения. Сделаем новый выпуск «Сплетницы» – в межгалактическом масштабе.

У меня вырвался смешок.

– Вот даже как?

– Зев говорит, что земные шоу – лучшие из всех, что она видела. Мы могли бы создавать новые и выпускать их во Вселенную. Может, если будет достаточно хороших телевизионных шоу, зрители потеряют интерес к тому, как люди режут друг друга в жизни? – добавила она.

Несколько секунд я не мог сказать ничего.

– Да, Пончик, ты удивляешь меня каждый день.

Я был готов услышать язвительный ответ, но его не последовало.

– Так что же, считаем, что ночь окончена, или идём против лича?

Я вздохнул. До восхода солнца оставалось три часа.

– А ты как думаешь?

Тяжёлая дверь казармы Меченосцев не была заперта. Она была распахнута настежь, и я не спускал с неё настороженного взгляда, когда поднимался по лестнице. Я был готов бежать при первом признаке любого движения. И меня больше пугала возможность увидеть броню, чем лича. Если те парни в доме проснутся, капец-нам-капец.

Да, отныне я был главой магистрата, но, кажется, ни один скот не признавал этот факт. В прошлом Перопад – или, скорее, как я был склонен думать, мисс Пушинка – имел очень мало влияния на стражников. Я не забыл, как она требовала моего ареста, и ничего у неё не вышло. Что-то подсказывало, что меня выбросят из города, который я возглавляю, как только они проснутся. Будет именно так, что бы я ни предпринимал.

Лич Ремекс никак не проявлял себя всё это время. Пончик храбро впрыгнула на крышу. Как показала карта, в прыжке кошку едва не сбило нечто. По её словам, что-то средних размеров, вроде обычной небесной птицы.

Оно не двигалось, и сама Принцесса ничего вокруг не видела. Способность её карты улавливать присутствие мобов была выше, чем моя собственная способность, но эта карта была поразительно ненадёжной в том, что касалось скрытых мобов, поэтому я должен был соблюдать осторожность.

До этого я заглянул в открытую дверь первого этажа, чтобы оценить обстановку и прикинуть высоту потолка помещения. Такие общие вещи я мог разглядеть даже в темноте. Меченосные стражи были неактивны. Сотни их стояли там в молчаливом порядке, напомнив мне китайскую терракотовую армию[110]. На моей карте они не отмечались никакими точками. Я не знал, хорошо это или не очень.

Их металлические тела окружал желтый свет, который поднимался к некоей точке на потолке. Наверное, где-то там кристаллизовалась душа. Мордекай сказал, что ночью стражники пребывают в «статическом» режиме и они неуязвимы. Раньше я развлекал себя воображаемыми картинками: я запираю их в помещении склада и взрываю к чертям всех, включая лича, взрываю раз за разом, пока они не подохнут, а я не приобрету опыт в ужасающем объёме. Однако было похоже, что этого не произойдёт. Во всяком случае, в эту ночь.

Мне оставалось только садануть бомбой по апартаментам лича. По всей вероятности, из всех плохих парней остался только он, и нужно разговорить его, а потом прихлопнуть. Вот так мы выиграем квест.

Тут не было зоны тишины, и как и признаков применения какой-либо другой страховки. Это не означало, что какой-нибудь гадостный сюрприз исключён полностью, но хотя бы на магию можно было рассчитывать.

Я заложил десятую и последнюю шашку гоблинского динамита снаружи дома, на открытую балку. Каждая шашка Хобгоблин-пуса предполагала возможность вызвать до десяти одновременных взрывов одним нажатием кнопки. И я намеревался осуществить в эту ночь все десять. Если придётся.

Лучше бы не пришлось.

На улице за нашими действиями наблюдала едва ли не половина населения. Стояли с факелами, косами и тому подобными атрибутами средневековой воинственности. Я не звал их, но Фитц, хозяин таверны, поднял тревогу, подслушав, как Мордекай и Катя обсуждали тему деятельности лича в городе. И хотя была уже половина четвёртого ночи по земному времени, он выскочил на улицу, призывая «ночной патруль» на защиту родных стен. А так как половина города и без того бодрствовала после обрушения здания муниципалитета, не понадобилось много времени на то, чтобы образовалась толпа.

Команда НПС собралась у склада ещё до того, как мы об этом узнали. Там были и орки, и люди, и эльфы, и представители не одного десятка других, более тёмных рас. Но никаких небесных птиц и даже мелких синиц. Этих судьба города как будто не волновала, пока зоной тревоги оставалась земля. Напротив нас, на другой стороне улицы, над руинами магистрата и торгового центра ещё клубился дым. Ночь пахла огнём и пылью.

После всех приготовлений у нас оставалось всего минут сорок до возрождения стражей. Первые лучи фальшивого восхода уже легли на верхушки отдалённых домов. Действовать нужно было безотлагательно.

– Остался последний, – сказал я, устанавливая стремянку.

Одна ступенька слетела, я выругался. Пришлось потратить минуту на то, чтобы её поправить. Лестница была кустарная, шаткая, я сварганил её из досок и металлических трубок, какие только под руку попались. Увидел бы такое инспектор из Управления по охране труда, у него случился бы инфаркт. Если переживём эту ночь, решил я, сделаю другую лестницу, только уже на совесть.

– Ты готова? – спросил я.

– Нет, Карл, – ответила Пончик. – Мне не нравится этот план.

Монго сидел в своей переноске. Мы не могли положиться на его спокойствие в минуты, когда ситуация выходит из-под нашего контроля. Сейчас нам было необходимо жёстко командовать парадом. А Пончику требовалась сосредоточенность.

Мы решили следовать рекомендациям Мордекая.

«Личи принимают любые формы, размеры и уровни силы, – говорил он нам перед нашим отправлением. – Но у них, у всех и каждого, есть одна общая черта».

«Это какая?» – спросил я.

Инкуб мрачно посмотрел в потолок.

«Они все похожи на Одетту. Они никогда, ни хрена не могут отступить. Нарциссы до мозга костей. И трусы. Зацепят кусочек жизни – и на всё пойдут, только бы не расстаться с этим кусочком. Поэтому у них обязательно есть миньоны. И