Тайна России - Назаров Михаил Викторович

2) Поэтому как минимум 63 % народа с полным основанием имеют право не считать Ельцина своим «легитимным» президентом. Причем подлинный, "гамбургский счет" в противостоянии между властью и народом выглядит для власти еще хуже. Нелегитимность же правителей в глазах подавляющей части народа будет оставаться одной из причин перманентного политического кризиса режима.

3) Все это дает как моральное, так и законное право на существование политической оппозиции — при такой власти она неискоренима. По соотношению затрат и полученного результата Зюганов явно выиграл у Ельцина. Тем более, что избирательный обман тут же лопнул как мыльный пузырь. "Низкая инфляция" обернулась небывалой нехваткой денег на зарплаты и бюджетным кризисом. Пришлось сразу же отменить множество предвыборных обещаний ("приостанавливается" действие 4 федеральных законов, 24 президентских указов, 15 постановлений правительства!). Разразился энергетический кризис в Приморье, остановивший жизнь в целых городах. "Мирное решение" в Чечне с демонстративным предвыборным отводом армейских частей превратилось в позорную потерю главных городов и тысячи новых жертв…

Несомненно, ближайший год будет для всех в России еще более тяжелым. На этом фоне победа Ельцина вполне может оказаться «пирровой». И оппозиция будет уже призвана не только вновь померяться силами с партией власти, но и взять на себя некоторые практические функции для спасения страны — хотя бы в отдельных регионах. Однако для этого оппозиция должна вынести из выборов свои уроки.

Зюганов тоже отметил, что "успех ныне правящих сил достигнут не только дорогой, но и разорительной для страны ценой, в результате грубых нарушений избирательного законодательства". Но тут же признал результаты этих выборов, ибо "уважает мнение граждан РФ". Похоже, он даже опасался своей возможной победы, ибо Ельцин власть все равно не отдал бы.[82] Как минимум, обнаружились бы «махинации» на местах в пользу Зюганова, «нарушения» им закона о выборах (например, использование телефонов Госдумы в избирательных целях или разбрасывание кем-то агиток в предвыборную ночь)…

При необходимости власть могла бы придраться и к решению Конституционного суда о том, что "антиконституционная деятельность руководящих структур КПСС и КП РСФСР… исключает возможность их восстановления в прежнем виде. Члены КП Российской Федерации вправе создавать лишь новые руководящие структуры"; однако вместо этого в феврале 1993 г. был проведен II чрезвычайный съезд КПРФ, в Уставе которой было заявлено: "Возникшая по инициативе коммунистов в составе КПСС Компартия РСФСР возобновляет свою деятельность… ("Известия", 8.8.96).

То есть поводов для непризнания победы Зюганова партия власти могла бы найти достаточно — и, несомненно, этот вариант командой Ельцина был тоже заранее проработан. Видимо, в таких условиях Зюганов счел благоразумным признать выборы и не давать Ельцину повода запретить КПРФ. Несомненно, по этой же причине коммунистическая фракция в Госдуме не стала препятствовать утверждению премьером все того же обанкротившегося Черномырдина — чтобы не давать повода для разгона Думы, благодаря которой КПРФ остается на плаву как парламентская партия…

Но можно ли надеяться, что в дальнейшем плавании Зюганов извлечет свой урок из выборов? А именно: что даже имея правильные аргументы, невозможно победить под ленинским знаменем, выставляя себя перед противником и перед народом в столь уязвимом цвете. Во всех странах Восточной Европы, где бывшие коммунисты вернулись к власти — они это сделали под другими названиями и с другой символикой, отрекшись от Маркса, Ленина и всех своих коммунистических вождей. Точнее — они вернулись к власти как управленцы-профессионалы, перестав быть коммунистами.

В России же коммунисты, хотя и признают, что в коммунистической системе было "немало пороков" и что КПСС совершила немало преступлений, все же надеются переложить их на "плохую часть партии". «Хорошая» же, по их мнению, может участвовать в политике и дальше с прежним названием. Зюганов пытался «отмыть» даже Ленина, возложив в январе 1996 г. венок к мавзолею. (Неужели коммунистам не известны знаменитые ленинские слова: "Наше дело — бороться с господствующей, черносотенной и буржуазной национальной культурой великороссов" — ?)

Эта ложная надежда и была главной причиной того, что блок Зюганова, во многом справедливо критиковавший политику власти и вобравший в себя даже некоммунистические патриотические организации, — не смог противостоять контрпропаганде Ельцина. Прошлые преступления большевиков сделали из блока Зюганова слишком удобную мишень. На этом фоне даже возмущение ельцинской монополией на СМИ и "грубыми нарушениями избирательного законодательства" выглядит не убедительно: сами коммунисты, будучи у власти, разве давали слово своим оппонентам?..

Более того: существование коммунистической оппозиции все это время было чрезвычайно выгодно существующему режиму, ибо она была удобным козлом отпущения за все его "текущие грехи". На коммунистическое "сопротивление реформам" и в дальнейшем можно будет сваливать вину за продолжающуюся катастрофу.

И именно потому, что противники — «коммунисты», любые средства борьбы с ними, даже силовая расправа, были бы "морально оправданы" в глазах и мировой общественности, и немалой части населения России. Ельцин явно дал понять, что, если Зюганов наберет больше голосов, к нему будут применены силовые меры, а такие потрясения избирателя тоже не устраивали. Многие сочли, что сохранение Ельциным власти все же обеспечивает больше стабильности.

Поэтому цифровые итоги выборов можно представить и так: 72,3 % граждан России отказались поддержать «красный» блок Зюганова, представлявший собой во втором туре единственную возможность сменить курс антинародных реформ. Пусть даже эта цифра фальсифицирована — но не настолько, чтобы изменить суть проблемы. Причем Анпилов и марксистский фланг КПРФ внесли в поражение Зюганова не меньший вклад, чем Чубайс и его американские советники.

Отчасти все это было признано В. Исаковым в "Советской России" (9.7.96): "Говоря по совести, проблема тут есть. КПРФ… не произвела переоценку ценностей, не определила четко и однозначно своего отношения к событиям и лицам недавнего прошлого, а значит, не разорвала до конца пуповину, которая соединяет ее с этим прошлым. Покаяние — великая сила….

Рыжков тоже заявил: "Да, я считаю, победа команды Ельцина в том, что они представили Зюганова народу как кандидата от коммунистической партии, хотя она его не выдвигала — он на выборы шел от народно-патриотического блока… Сейчас надо создавать более широкую сферу — народно-патриотический союз (или силы) России. Если Зюганов в своей дальнейшей политической жизни будет опираться только на КПРФ, думаю, повторится то же самое. Как только дело дойдет до больших выборов, тема наследства КПСС снова зазвучит" ("Независимая газета", 30.7.96).

Однако тут дело не в том, сколько организаций будет фигурировать в новом "более широком" союзе. Если его будет возглавлять коммунист и его главную структуру образует КПРФ (других же сравнимых у оппозиции нет), — эта тема «зазвучит» из уст власти с тем же успехом.

Поэтому учредительный съезд Народно-патриотического союза России, прошедший 7 августа, не внес в создавшееся положение ничего нового. В своем обращении съезд подчеркнул: "Власть перевирает наши лозунги, искажает наши цели… Нас посыпают костями ГУЛага, пеплом гражданской войны, изображают душителями свобод и религий. Но это от страха перед нами. Ибо не в наших, а в их рядах потомки палачей, расстреливавших царских офицеров, раскулачивавших русских крестьян, топивших баржи с архимандритами и священниками. В их рядах — идеологические лжецы, еще недавно принуждавшие нас верить в омертвелые и смехотворные догмы… ("Советская Россия", 8.8.96).