Тени и химеры - Тифен Сиовель

головоломки был простой случайностью. Накачать льва песком из песочных часов и сделать вид, что генерал его убил, было недостаточно. Вам нужен был еще один шаг, чтобы разозлить жителей Чанъаня и ослабить императора до такой степени, чтобы он обрек на смерть своего лучшего генерала. Вы заставили этого дракона стать реальным в ночь праздника ткачихи, а затем дождались подходящего момента, чтобы выпустить его в город. Я полагаю, что дворцовая пагода связана с залом Девяти Драконов. Но как? Создали ли вы невидимый коридор, соединяющий их, подобно тому, как вы создали переход в Цитадель своей декорацией?

Канцлер Ли рассмеялся.

– Мы использовали дракона для имитации землетрясения, соглашусь с тобой. Но не существует такого понятия, как невидимый коридор или инсценированный переход в Цитадель, так откуда у тебя подобная теория?

– Охранник подтвердил, что переход есть. Он был одним из Элиты. Он проговорился, что только Альфа знает его местонахождение.

– Ах, да, конечно, ваша встреча с Йонгом. Только Альфа знает, как манипулировать химерами в реальном мире, вот что он имел в виду. Действительно, пагода в императорском дворце функционирует как антенна, принимая и транслируя энергию сказки о ткачихе, созданной там и переданной обратно в Чанъань. Но нет специально сделанного перехода, чтобы заставить химер спуститься вниз. Если бы все было так просто! Единственные переходы, которыми пользуются химеры, чтобы пересечь небесные этажи, – это произведения искусства. Это не секрет.

Брисеида опустила глаза. Она знала, что он говорит правду. Она согласилась поверить в теорию о переходе, который они могли уничтожить одним махом, потому что отчаянно пыталась добиться прогресса в своих поисках. Но песочники рассказали им только о произведениях искусства.

– Как же контролировать химер в реальном мире? Это ваша вина, что поток химер между двумя мирами нарушен. Как вы используете силу легенды о ткачихе?

– Я мог бы найти некоторое удовольствие в объяснении своей победы врагу, но, как я уже говорил, ты не враг. Ты просто паразит.

– Мне трудно поверить, что вы тратите столько сил на спасение паразитов.

– Поверь мне, я первый, кто пожалеет. Но дела обстоят так, как обстоят, и нам приходится производить приятное впечатление.

В памяти Брисеиды внезапно всплыл отрывок из интервью Нила Кубы-младшего: Если бы мы контролировали свои убеждения, нам не пришлось бы спать, чтобы видеть сны. Мы можем сознательно подняться на каждый из этих этажей и пригласить наши сны в реальность.

– И пригласить наши сны в реальность, – повторила она про себя.

Человечество создало Мир Снов. И химеры стали частью этого творения.

– Менг был прав, – вздохнула она. – Именно через легенды вы ведете за собой народ. Потому что вы не можете заставить химер появляться самостоятельно. Ваша единственная сила заключается в манипулировании убеждениями людей, которые бессознательно пригласят химер в реальный мир…

– Ты умная девочка. Жаль, что ты часть сопротивления.

– Зачем тогда скрывать свои постановки? Только двор императора может наслаждаться архитектурой зала Девяти Драконов на этой горе…

– Но все люди мечтают, – улыбнулся канцлер, – а нет ничего сильнее воображения. Зал Девяти Драконов – самое завидное из всех мест, и причина, по которой император посещает гору Шеваль-Нуар каждую зиму. Подумай, какие образы вызывает такой зал: река звезд в ложе из нефрита и шелка. Мост, построенный, чтобы позволить расцвести любви между двумя созданиями, которые никогда не должны были встретиться. Ткачиха и простой человек. Сын Неба и его новая наложница. Благодаря своей великой любви император делает одну из величайших историй империи осязаемой, и в течение года проводит химер по девяти этажам небес.

– Значит, Бай работал на вас, когда свел их вместе. Он член Элиты, – сказала Брисеида и почувствовала горький привкус во рту.

– Брат генерала? Нет. Бай – просто бедная заблудшая душа. Но у него есть необычный дар: он может приглашать образы из Мира Снов, чтобы они проявились в реальности.

– Он один из тех людей, которые имеют особую связь с Миром Снов, – сказала Брисеида, вспоминая одно из интервью Нила Кубы-младшего. – Бай – архетип.

– Цитадель не может ничего создавать из пустоты, разве ваши песочники не говорили вам об этом? Она не может создать поток химер, она может только влиять на него. Бай подарил нам прекрасную возможность пробудить историю ткачихи.

– Но история о ткачихе – это лишь одна из многих ваших легенд. Ваша работа в Поднебесной началась не с истории любви императора.

– Естественно.

Брисеида качнула головой.

– Если ваша роль заключается в том, чтобы заставить нас поверить в химер, то вы не очень хорошо справляетесь со своей задачей. Я пытаюсь увидеть ваших существ с тех пор, как прибыла в Поднебесную, и никак не получается.

Канцлер победоносно улыбнулся:

– Наша работа с легендами никогда не была рассчитана на тебя. Какая польза нам от того, что бойцы сопротивления увидят своего врага? Видишь ли, в этом и заключается красота убеждения. Мы их не контролируем. Они подкрадываются к нам без нашего ведома. Для того чтобы вера укоренилась в сердце, требуется целая жизнь, а для того, чтобы она приобрела оттенок, присущий только данному народу, – несколько поколений. Вот почему ваши поиски, сопротивленцы, обречены на провал. Даже если бы ты могла видеть химер своей собственной культуры, химеры Поднебесной никогда бы не показались тебе.

– Если только не использовать такие ухищрения, как зеркало Чжун-цзуна.

– В этой игре невозможно обмануть. Ты никогда не увидишь китайскую химеру.

– И все же я только что увидела дракона в зеркале.

На лице канцлера появилась усмешка.

– Я вижу, что ты пытаешься меня обвести вокруг пальца, но ты зря тратишь свое время. В этот раз я ничего от тебя не скрываю. Зеркало Чжун-цзуна – это всего лишь детская сказка. Тени, проецируемые на землю, оптические игры, уловка.

– Я видела отражение желтого дракона, пересекающего небо над рекой…

– Возможно, как и в случае с любым зеркалом, выкованным в соответствии с принципами фэн-шуй, ты могла бы наслаждаться отражением в зеркале, если ты была готова увидеть химер, но для этого потребуется…

Он сделал паузу, внезапно помрачнев, и пробормотал:

– Откуда она знает, что он желтый? Нет, это невозможно, она не могла его увидеть, если только не научилась чувствовать ци, а рядом с ней не было никого кто… – Ли замер, словно пораженный откровением.

– Чертов художник… – проворчал он.

– Бай только научил меня рисовать кистью, – поспешно пролепетала Брисеида.

– Только!

Ли уставился на точку вдалеке и, казалось, разговаривая сам с собой, сказал:

– Мне жаль, но это все меняет. Я не могу позволить ей уйти с такими знаниями.

– С кем вы говорите?

– Ты знаешь.

Впервые Брисеида заметила кольцо, сверкающее на среднем пальце канцлера.

– Херувимы… – произнесла Брисеида вполголоса.

– Именно они следили за тобой с самого начала.

– С самого начала?

Холодный пот струился по ее спине. Если бы хотя бы эти херувимы не знали о ее личности, она могла бы избежать