Генерал в Белом доме - Роберт Иванов

Еще 7 октября 1944 г. в меморандуме Даллеса по внешнеполитическим вопросам отмечалось: «Россия ни в коей мере не желает столкновения с США…»[658]. 19 сентября 1945 г. сенатор Ванденберг писал Даллесу:

«Сталин хочет войны с нами не больше, чем мы с ним»[659]. 11 декабря 1947 г. Даллес, выступая в палате общин британского парламента, заявлял: «По моему мнению, новой войны не будет»[660]. 19 июля 1948 г. в секретном меморандуме, написанном Даллесом для Вашингтонской конференции, отмечалось: «Советские лидеры не хотят войны… и не планируют ее»[661]. Подводя итог своим впечатлениям от участия в работе Парижской сессии Совета министров иностранных дел, Даллес писал 16 июня 1949 г. из Парижа: «Моя уверенность, что советские лидеры не хотят воины с нами, возросла»[662].

И Эйзенхауэр, и Даллес в конфиденциальных документах высказывали свою уверенность в том, что нет военной угрозы не потому, что они уверовали в миролюбие советских лидеров. Более того, в условиях ожесточенной «холодной войны» резко проявлялся взаимный дефицит доверия. В конфиденциальных письмах, личных беседах они высказывали свою уверенность в том, что нет угрозы войны, основываясь на строгом военно-политическом расчете. Действительно, наличие мощного арсенала стратегического оружия у той и у другой стороны играло свою важную сдерживающую роль. Новая мировая война в условиях перенасыщенности мира оружием массового уничтожения была бы актом самоубийства со стороны того, кто ее развязал. Аналогична была бы судьба и жертвы агрессии.

И Эйзенхауэр, и Даллес были едины во мнении, что от СССР не исходит никакой военной угрозы западному миру. Весь вопрос в том, почему и тот, и другой в своих публичных заявлениях утверждали прямо противоположное. Спекуляции на «советской угрозе» были стратегическим курсом внешней политики и демократов, и республиканцев, стремившихся заставить союзников США по военно-политическим блокам объединить свои усилия в борьбе против социализма.

Среди республиканских лидеров были довольно сильны изоляционистские настроения, суть которых заключалась в том, что США не должны связывать себя далеко идущими международными соглашениями. Одним из самых известных и влиятельных изоляционистов-республиканцев был Роберт Тафт. Милтон Эйзенхауэр вспоминал: «Брат вернулся домой (из Европы. – Р. И.) в 1952 г. и имел длительную беседу с Тафтом. Он обнаружил, что у них полное совпадение точек зрения по вопросам внутренней политики, но они резко расходились в оценке внешнеполитических вопросов»[663].

Милтон Эйзенхауэр прав в том, что его брат относился к числу лидеров республиканцев, которые были убеждены, что изоляционизм – безнадежный анахронизм, что после Второй мировой войны пробил час для американского «руководства миром».

И в этом вопросе точки зрения Дуайта Эйзенхауэра и его будущего государственного секретаря Даллеса совпадали по всем статьям. Еще 5 декабря 1949 г. Даллес писал: «Что касается вопросов европейской политики, то в данном случае я выступил пионером, придавая особое значение возрастанию экономического, политического и военного единства Европы». Для того чтобы не оставалось никаких сомнений в его бесспорных заслугах по сколачиванию военно-политического блока в Западной Европе, Даллес предлагал: «Смотрите мою речь в январе 1947 г., когда Маршалл еще не был государственным секретарем». Не без оснований Даллес претендовал в этом же документе и на то, что он первым выдвинул идею использования Западной Германии как главной ударной силы сколачивавшегося в Европе военно-политического блока. «Нынешняя администрация, – подчеркивал он, – полностью приняла задним числом к руководству мой тезис, что сила может быть достигнута только через единство и только лишь сила в Западной Европе создаст необходимые условия, которые позволят возродить мощь Западной Германии, не давая ей возможности доминировать здесь…»[664]. Едина была позиция Эйзенхауэра и Даллеса и в вопросе о необходимости использования в интересах НАТО военно-экономического потенциала Западной Германии. 26 ноября 1951 г., выступая на сессии Совета НАТО, Эйзенхауэр говорил, что США нуждаются в военных позициях, эшелонированных в глубину. Следовательно, им необходима помощь Германии как с географической, так и с военной точки зрения.

Надо отдать должное и Эйзенхауэру, и Даллесу. Их политический курс на объединение сил западного мира, в первую очередь в Европе, в конечном счете оправдал себя. Прошло менее сорока лет, и в Восточной Европе рухнул военно-политический блок социалистических государств. А вслед за этим был расчленен и Советский Союз. В мире возникла качественно новая геополитическая ситуация. Реальностью стали установки Эйзенхауэра на то, чтобы добиваться американского «руководства миром».

В наши дни реализованы и планы Эйзенхауэра, направленные на интеграцию Европы. Другой вопрос, что реализация этих планов серьезно обеспокоила сегодня многие влиятельные круги Соединенных Штатов. Это естественно, учитывая то, что экономический потенциал объединившихся европейских государств превышает американский.

К моменту, когда Эйзенхауэр занял пост Главнокомандующего вооруженными силами НАТО, генерал уже проделал головокружительную метаморфозу по сравнению с тем периодом, когда он был Главнокомандующим вооруженными силами западных союзников в Европе в годы войны. Во всяком случае, выступая в январе 1951 г. в Западной Германии перед бывшими гитлеровскими генералами, Эйзенхауэр заявлял: «Кто старое помянет, тому глаз вон»[665].

Документы из архива Даллеса подтверждают, что он как и Эйзенхауэр, имел все основания убедиться, что курс на перевооружение Западной Германии шел вразрез с позицией прогрессивной общественности Европы.

В дипломатических кругах США понимали опасность политики западных держав в германском вопросе. 9 июля 1948 г. посол США в Лондоне писал Даллесу: «Лондонские соглашения по Германии – трудное дело, в частности, потому, что все мы полностью осознаем риск, которому подвергаемся, и ответственный характер тех решений, которые пытаемся осуществить». В письме говорилось, что политика США и Англии в германском вопросе создаёт серьезные проблемы для «включения Франции (в политику перевооружения Германии. – Р. И.), роль которой столь важна в осуществлении всей программы реконструкции и реорганизации Западной Европы»[666].

Отказ Франции ратифицировать соглашение о создании Европейского оборонительного сообщества подтвердил самые мрачные прогнозы американского дипломата об отрицательном отношении Франции к опасной политике перевооружения Западной Германии. Кое-кто в Вашингтоне надеялся, что широко разрекламированное «американское руководство» планами перевооружения вчерашнего противника внесет успокоение в ряды западных союзников США. Однако вскоре пришлось убедиться в обратном. Беспрерывно повторяемые тирады, что США «призваны возглавить» весь западный мир, вызывали у их партнеров очень болезненную и настороженную реакцию.