Удар Ворона - Патриция Бриггз

Она схватила Кисела за руку.

– Это как картина, – негромко заговорила она. – Печалит тебя или трогает, но ты не можешь ее изменить. Женщина, которая здесь плачет, давно умерла. Ты ничем не можешь ей помочь.

– Если никто ей не поможет, она будет плакать вечно, – ответил он, но теперь его слова звучали не так напряженно, более обычно.

– Никто не может помочь ей, Кисел, – повторила Сэра и потянула его за руку. – Вернись и сядь.

Он повернулся и, спотыкаясь, пошел к своему месту. Сэра вела его, а Джес охранял их спины.

– Она была так прекрасна, – прошептал Кисел, садясь. – И так печальна.

– Знаю, – сказал Джес.

Тоарсен обнял Кисела и на мгновение сжал, прежде чем отпустить. Он коротко кивнул Сэре: то ли благодарил, то ли обещал присмотреть за ним, а может, и то и другое – она не знала.

Сэра со вздохом облегчения отказалась от магического зрения: от него у нее начинала болеть голова. Она посмотрела на Джеса.

– Ты ее видел?

Он кивнул, садясь рядом с Хенной, положил морду ей на колени.

– Она была прекрасна.

Сэра наклонилась и почесала его за ушами, одновременно осматривая остальных. Все выглядели потрясенными, но буйная песня Таера, смешная и слегка неприличная, делала свое дело. Лер и Форан подпевали, и спустя несколько строк к ним присоединился и Тоарсен.

Сэра пробралась назад к столу Таера. Проходя мимо Иелиана и Форана, она потрепала их по плечу: они выглядели так, что явно в этом нуждались. Потом села на скамью, снова прислонилась к колену Таера и позволила звукам старой побитой лютни проникать, успокаивая: Таер в безопасности.

Теперь она хорошо представляла себе, как можно освободить ордены от камней Пути; Хенна сможет это сделать. Они знают, кто такой Черный. Знают, что он ждет их в Редерне. Хиннум и Хенна, несмотря на непрерывные споры, были уверены, что найдут способ уничтожить Черного и тем самым освободить Форана от его Памяти. Им теперь нужно только отыскать Жаворонка, и Хенна знала молодого человека, который охотно поможет, хотя на поиски его может уйти несколько месяцев.

– Сэра, – сказал Таер, когда его умные пальцы кончили очередную мелодию и начали проигрыш между песнями, – я чувствую себя лучше. Расскажи, как ты сумела освободить меня.

Она улыбнулась ему.

– Вороны высокомерны. Когда возникает проблема, мы верим, что только мы способны разрешить ее. – Она разжала ладонь, в которой все еще держала остатки граната. – Ты сам уничтожил заклятие, когда рассказывал о Безымянном короле.

– Неужто? – Он удивленно поднял брови. – Все равно, думаю, весь остаток ночи уйдет на веселую музыку.

Его прозаический ответ не соответствовал облегчению, которое она увидела в его взгляде.

Он начал красивую балладу, написанную молодым человеком для возлюбленной, которая должна была выйти за другого. Баллада соответствовала диапазону его голоса, мелодия действовала успокаивающе – прекрасная поддержка в преодолении страха перед мертвыми.

Сэра встала и прошла к Ринни. По пути посмотрела на Память, но без магического зрения она выглядела точно так же, как в тот момент, когда вошла в библиотеку.

Ринни, свернувшись, спала рядом с Гурой; собака по-прежнему смотрела на мертвых, которых Сэра не видела. Но Гура не казалась встревоженной, только настороженной. В такой же позе рядом с Хенной сидел волк. Сэра зевнула и легла рядом с Ринни, нашла что-то мягкое, на что положить голову, и закрыла глаза. Музыка Таера продолжала беречь ее от беды.

Форан уснул, должно быть, вскоре после Сэры. Он проснулся от запаха чего-то дикого и сладкого, раскрыл глаза, увидел волосы Сэры и понял, что удары, которые он слышал, это ее сердцебиение. Он торопливо распрямился и оглянулся: не заметил ли кто-нибудь.

Конечно, проснуться рядом с чужой женой – для него знакомое дело, а этот случай гораздо невиннее, чем другие. Тем не менее в комнате ее муж и дети.

Джес, в человеческом облике, лежавший рядом с Хенной, дружелюбно улыбнулся ему и поднес палец к губам. Он единственный не спал.

– Ты не спал всю ночь? – хриплым шепотом спросил Форан.

Джес кивнул, хотя и не выглядел уставшим. Форан приподнялся, медленно отодвинулся от Сэры. Встал и потянулся, разминая спину.

Таер спал на столе, лютня лежала на нем. Форан улыбнулся, но потом понял, что среди спящих не все. Он помнил, как после невероятной песни Таера исчезла Память. Иелиан и Лер, должно быть, уже проснулись. Хиннум, решил он, его не касается.

Он помахал Джесу и вышел. Судя по высоте солнца, еще только середина утра. Кто бы мог подумать, что мы переживем эту ночь?

– Доброе утро, – сказал Лер, прислонившийся к стене у разбитой двери. – Я слышал, как встал Иелиан, но когда вышел, его уже не было.

Форан кивнул.

– Наверно, пошел в лагерь. Он единственный, кто пытался убежать.

– Кроме собаки, – сказал Лер. Форан улыбнулся.

– Глупый пес не бежал, он попытался напасть.

Вскоре начали шевелиться остальные. Когда все проснулись, Джес разбудил родителей, и все направились в лагерь.

Форан ночью ничего не заметил, но при свете дня стало заметно, что оба Ворона осунулись, да и Таер выглядел не лучше. Сэра уловила озабоченный взгляд Форана и улыбнулась ему.

– Все в порядке, просто слишком много магии вчера и мало сна.

– Два дня здесь, и мы нашли почти все, за чем пришли, – сказал Форан. – По правде говоря, я не думал, что мы найдем что-нибудь после Падения Тени. Ни Колосс, ни Хиннума, не узнаем, кто такой Черный.

Она улыбнулась, и все ее лицо осветилось: он никогда не видел, чтобы она так улыбалась. На мгновение она стала прекрасна.

– По правде говоря, Форан, – ответила она, – я тоже иногда не надеялась на это.

– Спасибо за то, что поговорил с мамой, – сказала Ринни, одной рукой держась за спину Гуры, другой – за его руку.

– Готов в любое время, – ответил он.

Они оставили лагерь чуть раньше, чем планировала Сэра. Хенна подошла к нему после завтрака и спросила, готов ли он выйти раньше намеченного.

– Таер, Сэра и Джес должны еще поспать, – сказала она. – Но если все в лагере, они не смогут уснуть.

Поэтому Форан собрал всех, включая Ринни и Гуру, и направился к храму Совы. Иелиан, которого они, вернувшись после ночи, застали в лагере, сумел преодолеть смущение из-за своего поведения ночью. Он предложил прихватить с собой завтрак и осмотреться, раз уж есть немного времени.

Лер уже запомнил карту города, и Форан решил, если они выживут – а сейчас начинало казаться, что это им удастся, – попросить Лера составить карту дворца в Таэле. Может, Лер сумеет найти путь к южной башне, где никто не бывал уже лет тридцать, потому что не знал, как добраться до нее.