Пламя и лёд - И. Беров

Зверь сделал прыжок, но быстрая Рут увернулась от кинувшейся в ее сторону зубастой пасти. На открытом участке увесистая зверюга имела значительное преимущество, которое необходимо было подавить, и чем скорее, тем лучше.

Кинжалы Рут угодили как раз в спину оборотня, причиняя ему приличные неудобства. Чудовище взвыло, оглашая своим воем все пространство вокруг. Мелкие капли теплой густой крови и рык зверя дали Никсу необходимую паузу для того, чтобы точно раскрутить адамантиевое оружие в руке и в одно движение пронзить брюхо напавшего. Зверь попался очень живучий и, не желая уступать право последнего удара, успел нанести удар когтистой лапой по лицу Никса. Здесь рефлекс одного монстра сработал против атаки другого — инстинкт вампира в мгновение сделал кожу наемника твердой, как камень, — хищные когти только с лязгом проехались по крепкой лицевой маске. В следующий момент Никс принял свое второе обличие, и вот уже раненый зверь, словно нанизанный на шампур, корчился на лезвии адамантиевого меча, зажатого в руке сильного вампира. Никс контролировал свое превращение и не полностью завершил процесс. Вампир только придал ему силы и обострил ощущения.

Попавший в ловушку зверь перестал отмахиваться лапами и принялся, скуля, дожидаться своей участи.

Желтые глаза упрямо смотрели в глаза Никса.

Летаврус видел, как соки жизни медленно покидали тело оборотня, но вот, что было для Никса странным — его второе «я» не чувствовало никакой человеческой души в умиравшем звере. Пустая животная ярость и первозданный голод — вот и все, что сумел увидеть наемник в этих глазах.

Голодный взгляд гипнотизировал Никса, заставляя распороть шерстистую кожу и вонзить два клыка в пульсирующую вену, жадно колышущуюся и дразнящую своим сладким запахом. Но белокаменное лицо только ехидно улыбнулось умиравшему зверю, изящно сверкнув при этом двумя длинными клыками.

— Не с тобой, приятель.

Зверь продолжал ждать, пока природные инстинкты возьмут свое, но в этот момент наемник выхватил тяжелый арбалет и наугад выпустил стрелу.

Рут была удивлена тому, что ей никак не удается оторваться от преследующего её зверя.

В голове гулко стучало. Братья по оружию, как охотница называла своих наставников, иногда заставляли ее бегать наперегонки с животными. «Четыре лапы всегда бьют две», — сейчас горячее дыхание оборотня обжигало ее спину, и охотница просто не верила в то, что незыблемые правила ее наставников когда-нибудь будут опровергнуты.

Крепостные ворота были наглухо задраены, а стражники, несущие караул, не обращали никакого внимания на бегущего к ним человека.

С другой стороны, охотница понимала, что в бегущего на такой скорости зверя попасть из лука невозможно, разве только что хоббиту и эльфу это под силу, да и то настоящим мастерам. А открыть ворота ей навстречу означает подвергнуть жизнь мирного населения неслыханной опасности. Рут помнила нападение волка на деревню и как Кантру чудом удалось пристрелить зверя в спину, не дав ему забраться в дом к спящим людям.

Добежав до самых ворот, «лесная рысь» в самый последний момент прыгнула вверх и начала перебирать ногами по толстым стволам сруба, изображая эдакий бег по вертикали, а затем оттолкнулась ногами от толстых стен и, перевернувшись в воздухе, приземлилась на ноги за спиной зверя.

— Великолепно.

Тяжело дышавшая охотница рьяно оглянулась назад, сжимая в руке твердую рукоять меча.

— Он уже мертв, — Никс подошел к туше оборотня и пальцем показал на торчавшее из его головы толстое древко стрелы. Пристреленный оборотень испустил дух, даже не добежав до ворот. Стрела Никса настигла его голову как раз в тот момент, когда Рут начала совершать свой акробатический пируэт.

Только теперь Рут поняла, почему Кантр так гордился своим учеником.

— Только не распались от гордости.

По белому, как мел, лицу промелькнула мальчишеская ухмылка. Все-таки в наемнике было что-то, что заставляло Рут по-другому смотреть в эти изумрудные глаза. В ее родных местах глаза называли зеркалом души. «В такой доброй и чистой душе не может быть места злу», — Велма, жена Кантра, обучавшего их, когда они были еще детьми, всегда говорила эти слова. Сначала Рут не очень хорошо относилась к Никсу и его необычным свойствам и даже где-то завидовала ему, хотя и считала его одним из самых тупых созданий на земле. Но сейчас это создание спасло ей жизнь. И неизвестно, чем бы закончился ее маневр, если бы не стрела Никса.

— Спасибо, Никс, за твою помощь, но что мы скажем страже, когда эти сони все-таки откроют нам ворота! — Рут в ярости топнула каблуком по железному уголку, выражая своё недовольство. — Нас здесь чуть не убили!

— Р у т.

— Нет, ты видел! — «Лесная рысь» действительно была сильно разгневана на городских стражников, так и не спешивших на помощь людям.

— Рут, — Никс второй раз нежно позвал ее, уже тише, но чуть ласковее.

— Ну что! — Охотница повернула к нему свое лицо — его заливала бордовая краска злости и обиды. — Нет, ты видел?!

— Рут, они не откроют их до самого утра.

— Что? Почему?

— Рисунки.

— Какие рисунки? — охотница не собиралась так просто успокаиваться, но теперь из нее не сыпались ругательства на голову стражников и жителей городка.

— Смена восхода и заката, нарисованная на створках ворот. Ты видела?

Рут только отрицательно покачала головой.

— Я думаю, стражники ждали сегодняшней ночи и не зря закрыли ворота так рано.

— Что ты имеешь в виду? — Рут серьезно посмотрела на наемника, тут же прогнав свое недовольство. «Лесная рысь» была вся во внимании и слушала слова Никса.

— Эти твари, — наемник указал на мертвое тело оборотня, — здесь уже давно промышляют, и местные жители смогли разгадать их повадки, и надеялись, что кровь глупых чужаков отгонит хищников на пару ночей.

— Тогда я вообще никуда больше не пойду, — заявила сероглазая дама. — Мне не так описывали суть данного задания.

— Но мы должны идти дальше, — настаивал Никсалорд.

— Зачем? Ведь мы всего лишь средства от скуки для зверушек.

— Мы нужны кому-то и очевидно, мы с ним скоро увидимся.

— Где?

— В Мудрахане.

Никс спокойно вытащил свою стрелу из тела мертвого оборотня и вытер ее о свежесорванный пучок лесной травы.

Рут молча переваривала все, что сказал ее компаньон, и смотрела на то, как Никс, ловко перезарядив свой тяжелый арбалет, непринужденно махнул ей рукой, приглашая «лесную рысь» продолжить начатое путешествие.

Глава третья Мудра хан