Некоторые девушки кусаются - Хлоя Нейл

И потому, дрожа в мокром полотенце, я подняла глаза к небу:

— Я надеюсь, что все будет в порядке.

Ответа не прозвучало, но я на него и не рассчитывала. Есть отклик или нет, какое это имеет значение? Думаю, что сама вера важнее.

Спустя двадцать минут я спустилась, чистая и сухая и снова в джинсах. Я выбрала любимую модель с заниженной талией, надела две тонкие футболки — белую и светло-голубую, что так хорошо подходили к моим глазам, а ноги сунула в мягкие мокасины. При росте почти шесть футов[4] каблуки мне были не нужны. Единственным предметом, не соответствующим общему ансамблю, была черная резинка для волос, надетая на правое запястье, хотя я уже соорудила высокий конский хвост на затылке, оставив на лбу прямую челку.

Мэллори я нашла на кухне. Она сидела на табурете перед кухонной стойкой, в руках держала последний номер «Космо», а рядом стояла бутылка диетической колы.

— Что ты вычитала прошлой ночью из своей вампирской книги? — спросила она, не поднимая головы.

Прежде чем приступить к пересказу, я взяла в холодильнике банку содовой, сорвала крышку и устроилась на соседнем стуле.

— Как сказала Элен, в Соединенных Штатах действуют двенадцать Домов; три из них находятся в Чикаго. Структура каждого Дома напоминает… феодальную Англию. Только там во главе стоит барон, а в моем случае — мастер-вампир.

— Этан, — уточнила Мэллори.

Я кивнула:

— В Доме Кадогана это Этан. Он самый могущественный член Дома. Все остальные вампиры ему подчиняются. Новообращенные должны принести ему клятву верности, обязаны служить и тому подобное. У него даже имеется довольно необычный титул.

Мэллори подняла взгляд, удивленно изогнув брови.

— Он мой сеньор.

Мэллори безуспешно попыталась удержать усмешку, что закончилось каким-то сдавленным фырканьем, а потом снова уткнулась в журнал.

— Значит, при разговоре ты должна обращаться к Этану Салливану «сеньор»?

— Только если рассчитываю на его ответ.

Она сдержанно хихикнула.

— Что еще?

— Дома устроены наподобие… — я замялась, подыскивая подходящее сравнение, — производственных поселков. Многие вампиры заняты на службе Дому. В охране, в связях с общественностью или в другой области. У них имеются администраторы, врачи, которые работают вне Дома, даже исторически установившиеся должности. Все они получают жалованье.

— Исторические должности?

Я отхлебнула содовой.

— У Этана имеется заместитель, то есть второй по рангу вампир.

— А, как Райкер?

Я еще не упоминала, что «Следующие поколение»[5] относится к ее любимым произведениям?

— Верно. Есть еще страж, отвечающий за охрану Дома.

— Фирменная фишка?

Метафора мне понравилась, и я кивнула:

— Точно. А сам Дом обитает в районе Гайд-парка. Думаю, это приличный особняк.

Последний факт произвел на Мэллори впечатление.

— Ладно. Если уж на тебя напали и насильно превратили в вампира, лучше, если в этом участвовал богатый и знаменитый вампир.

— Логично.

— И как много вампиров в Доме Кадогана?

— В общей сложности триста восемь. Восемьдесят шесть из них проживают в принадлежащем Дому особняке. Там у каждого что-то вроде спальни.

— Выходит, эти вампиры живут в своем общежитии-особняке, а ты получаешь жалованье за то, что твои зубы стали длиннее? — Она наклонила голову. — А сколько это?

— Достаточно много. Больше, чем стипендия аспиранта.

— Минус урезанная свобода.

— И это верно.

Мэл откашлялась, поставила на стол банку, сложила руки и посмотрела мне в лицо. Из всего этого я поняла, что ее следующее заявление мне вряд ли придется по вкусу.

— Я звонила в университет.

От тона ее слов у меня ёкнуло сердце.

— Ты сказала им, что все произошло не по моей воле?

Ее взгляд уперся в стол.

— Мерит, они не принимают вампиров. Закон не обязывает их этого делать, и они боятся судебных исков, если один из вас, ну… — она нахмурилась и махнула рукой, — покажет клыки или кого-то укусит. Честно, если бы Элен этого не сделала, они сами вышвырнули бы тебя, едва обнаружив этот факт.

Злость набухла и расправила крылья.

— Но я им ничего не сказала бы, — упорствовала я. — Откуда бы они узнали? Я бы могла перестроить свое расписание, взять вечерние группы…

Мэллори покачала головой и протянула мне газету, лежавшую на краю стола. Это был утренний выпуск «Трибьюн», открытый на странице, где красовался крупный заголовок, набранный готическим шрифтом и состоящий из одного слова:

«ПОЗДРАВЛЯЕМ!».

Я развернула страницу. Заголовок относился к странице городских объявлений. Под ним располагалось двенадцать столбцов с фамилиями, по дюжине строчек в каждом. Текст гласил:

«Канцелярия североамериканских вампиров поздравляет новых членов сообщества. Пусть ваша служба будет плодотворной и приятной».

Я просмотрела названия Домов: Наварры, Макдональда, Кэбота, Кадогана, Тейлора, Линкольна, Вашингтона, Харта, Ласситера, Грея, Мерфи, Шеридана. Мое имя числилось в колонке Кадогана.

У меня подвело живот.

— Уже звонили репортеры, — негромко сказала Мэллори. — Они оставили сообщения на автоответчике. Хотели узнать, каково это — быть вампиром. Вампиром Мерит.

— Репортеры? — Я тряхнула головой и бросила газету на стол. — Не могу поверить. Не могу поверить, что они это сделали. Они выдали меня.

Я закрыла лицо руками и постаралась сдержать зарождавшийся в душе гнев.

— Ты в порядке? — спросила Мэллори.

Я опустила руки и посмотрела ей в глаза, ища понимания:

— Я могла бы притворяться, могла скрывать это от всех. Только и надо, что взять вечерние часы занятий, что не так уж и трудно. И с куратором можно было бы встречаться по вечерам. Проклятие! Мне даже не дали шанса попробовать!

Во мне вспыхнула ярость, горячая, неудержимая и быстрая. Она переливалась под кожей, словно мое тело уже не могло ее вместить. Рвалась наружу. Я раздраженно повела плечами, но гнев продолжал нарастать.

Мне хотелось что-то разбить. Подраться. Укусить. Медленно повернув голову, я бросила алчный взгляд на холодильник.

— Святой Иисус, Мерит.

Я искоса взглянула на нее. Мэллори широко раскрыла глаза и вцепилась побелевшими пальцами в край стола. В ушах у меня возникла глухая барабанная дробь, и я вдруг поняла, что это стучит ее сердце.

— Что? — прошептала я.

Она робко подняла руку, но сразу же отдернула ее.

— Твои глаза. Радужная оболочка стала серебристой…

Я выбежала из кухни и свернула в ванную комнату первого этажа. Включив свет, уставилась в зеркало. Мэллори была права. Голубой цвет моих глаз сменился серебристым, а зрачки стали совсем крошечными.