Наследник Глаза Дракона (СИ) - Абаев Азат

— Благодарю за доставленную мне честь высказаться. Буду краток, и скажу, что, по моему мнению, единственный кто из нас действительно достоин стать основным учеником — это Лаэль Зарак, девятый сын пятого старейшины. Думаю, каждому из нас уже известны его успехи — он единственный, кто сумел преодолеть стадию зарождения, и уже пробился к рангу воина первого сияния.

Тут же все вокруг начали смотреть то на Лаэля, что к слову в толпе своих сверстников смотрелся весьма странно, ведь был на пару голов выше каждого из них, то вновь переводили свой взгляд на Аархила. Что самое удивительное — Лаэль и Аархил до этого вообще не имели никаких связей, и если вспомнить — они и пересекались максимум десяток раз за всю жизнь, их отношения нельзя было назвать даже приятельскими, что уж говорить о дружбе. Лишь Алкея, да пара других подхалимов изредка старались произвести на него впечатления, стараясь подружиться с ним, видя в здоровяке огромные перспективы. Отец Лаэля также не имел никакого интереса ко всем этим клановым интригам, и единственное что его волновало — это деньги. Да, пятый старейшина являлся главным торгашом во всём клане Зарак, и именно благодаря финансам он имел свою власть в клане, потому то он и не интересовался положением основного ученика, ведь желал передать своему сыну собственное дело. Даже муж Софии, тот самый главный торговец во всём городе Светлый яростно конкурировал с этим человеком, и тут, услышав подобные слова от Аархила, в голове пятого начали появляться новые перспективы по ведению бизнеса, а также новые способы того, как бы он мог обойти своего торгового конкурента. Используя имя своего чада, он сумел бы приумножить собственный капитал, а позже и место главы клана перестало бы быть туманной мечтой.

Первый и пятый старейшина, что до этого почти никогда не контактировали, тут же переглянулись между собой. Лицо Алара было полно замешательства, но вот отец Лаэля, Герандин Зарак наоборот, улыбнулся, и подошел к старику ближе.

Руки же «достопочтенного» главы клана начали немного потеть. Кто бы мог подумать, что чертов ублюдок имел какие-то связи с Лаэлем, первым гением среди возрастной группы от двенадцати до девятнадцати. Лишь двадцатилетний Зариус Зарак, сын наименее влиятельного и довольно молодого тринадцатого старейшины, имел хоть какой-то приближенный к Лаэлю талант. Если честно, глава клана, да и другие старейшины забыли о существовании этого супер гения, ведь тот был совершенно нелюдим, а его отец будучи торговцем, больше обращал внимание на мир вне клана, и очень редко вообще имел какие-либо внутренние дела. Резко обернувшись и посмотрев на Алара и Герандина, глава клана тут же понял, что они и сами были поражены подобным.

«Я имел влияние на родителей Таллины, а если бы этот ублюдок захотел сохранить шанс стать основным учеником, то при помощи массового давления мы бы вынудили подарить эту возможность моему сыну, но этот чертов калека…»

— Да какое ты вообще имеешь право выбирать, кому достанется этот шанс!? — сказал глава клана, даже сам поразившись собственным словам.

Эмоции взяли над ним верх, и став красным как помидор, его руки потянулись, дабы прикрыть рот, но он чудом сдержался, и всё же, ощущая на себе сотни взглядом, его самочувствие стало крайне дурным. Ему буквально хотелось взять и уйти, оставив всех этих людей, но как глава клана он не мог так поступить! Чёрт возьми, он серьёзно накричал на кого-то из младшего поколения, тем самым потеряв своё лицо. Никакой уважающий взрослый человек, тем более могучий практик никогда не позволит поднять голос на юнца — да и последние просто чрезвычайно редко могли пойти против взрослого.

Логика была проста — если ты старше, то ты дольше тренировался и, следовательно, ты намного сильнее и можешь командовать младшими. Конечно есть просто миллионы случаев, когда даже десятилетний малец был сильнее столетних стариков — наследия древнейших семей позволяют и не такое, но подобные ситуации были редки, и обычно, когда дело касалось этикета — правила приличия, где младший смирно слушается, а старший подчиняется распространялись лишь внутри какой-либо организации. Если же приедет молодой человек с куда большим статусом — даже самые старые люди будут относится к нему так, словно первый прожил на тысячи лет дольше. Соответственно, если младший вёл себя неподобающе, а ты, будучи старшим, взял, да накричал на него, или же просто избил — это конечно тебе позволено, но подобное всегда будет осуждаться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Достопочтенный глава, я также считаю, что мой сын достоин того, чтобы стать основным учеником школы Восход. Спарринг с любым из детей может доказать это, — лучезарно улыбнулся Герандин.

Конфликтовать с пятым старейшиной было также опасно, ведь на его счету лежали более пятнадцати процентов всего бюджета клана Зарак! Если Алар и Герандин серьёзно решат объединиться, то его положение станет максимально хрупким, а о том, что его дети и дальше будут править кланом можно будет просто мечтать!

«О боже, парой слов я заставил главу клана уйти в кризис… до чего же это смешно. Это я гений, или мои догадки на счёт их интеллекта были даже преувеличены? Неужели я в этой жизни жил больше десятка лет со стадом баранов?»

Аархил всегда был тщеславным, и в прошлой жизни он даже нередко обращался к себе в третьем лице, дабы подчеркнуть своё великолепие. К сожалению, сейчас, ощущая всю слабость в головах окружающих его людей, он даже не мог возгордиться своим достижением. Сегодня по планам его ожидало избиение, но вместо этого он словесно избил главу клана. Возможно, из-за этого у него и будут множество проблем, но быть побитым обезьянами для него было не стыдно — всё-таки обезьяны хаотичны, и могут быть агрессивными для людей, так? Конечно, он как-то связан с этими животными в облике людей, но всё же…

— Н-но, пятый старейшина, все мы знаем, как хорош ваш сын. Он истинный гений, и с поддержкой… к примеру, моего сына, он без труда станет следующим основным учеником, — даже не ощутил он хоть какой-то стыд, вышвыривая из своих уст эти слова.

— Ох, боюсь, у меня другое мнение на этот счет, достопочтенный глава. Если Лаэль станет основным учеником, с его талантом он точно будет замечен Королевством, что увеличит наше финансирование. Также это добавит лично мне множество связей, что в свою очередь приумножит наш капитал. Не факт, что Алкея сумеет как-либо помочь Лаэлю, и также на примере Зариуса Зарака, сына тринадцатого старейшины мы знаем, как сложно протиснуться в ряды основных учеников. Лучше не рисковать, и сразу же воспользоваться моим сыном. Я думаю, что многие знают, что обычно мне абсолютно всё равно на внутренние дела клана — моё дело обогащать нас используя внешнюю среду, и подобный случай как раз к нему и относится. Вспомните мои достижения, и вы поймёте, что я всегда двигался в интересах клана. И раз уж уважаемый внук первого старейшина решил подарить шанс стать основным учеником моему сыну, это уже что-то значит. Тем более, я никак не был связан как с ним, так и с его ещё более уважаемым дедушкой, первым старейшиной, а потому можно сделать вывод, что решение маленького Аархила было основано на чистой любви к клану, и также оно было максимально холодным в своём суждении.

«Ладно, отец Лаэля не баран. Он, наверное, даже почти что человек. Всё-таки заниматься торговлей не так уж и просто… хотя, если окружающие идиоты, то это уже на несколько баллов снижает все его достижения…»

— Хватит оправдывать свою жадность под эгидой полезности нашему клану, пятый старейшина! Вы никого не проведёте! — взревел глава, но оглянувшись на других старейшин и просто обычных его членов клана, он увидел в их лице недовольство.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И не мудрено. Уже больше тридцати лет именно родственная линия главного старейшины правила кланом Зарак, они буквально монополизировали это место, скрытно используя ресурсы клана в своё благо. Само собой, даже самые верные люди этого главы клана были с ним лишь за тем, чтобы получить какие-либо полезные для себя и своей семьи ресурсы, и теперь, когда его статус пошатнулся, многие тут же отвернулись от него.