За кулисами второй мировой войны - Федор Волков

Опьяненные легкими победами, немецкие армии, вооруженные до зубов своим и трофейным оружием, готовились к последнему удару по Англии.

Что могла им противопоставить Англия тех дней? Могла ли она выстоять против решительного натиска вооруженных сил германского вермахта? Безусловно, нет. Более того, английские армии, бросившие первоклассное оружие - танки, артиллерию, боеприпасы, винтовки - на морском берегу у Дюнкерка, были, по признанию У. Черчилля, почти совершенно безоружны. "Фактически во всей стране, - с горечью вспоминал Черчилль, - едва насчитывалось 500 полевых орудий всех типов и 200 средних и тяжелых танков"{106}. В военно-воздушных силах в боевой готовности было 446 истребителей и 491 бомбардировщик{107}. Потребовались бы месяцы, прежде чем английские заводы смогли бы восполнить потерянное. Собственно говоря, в июне - июле 1940 г. в Англии не было сухопутной армии в современном ее понимании. Деморализованные, обезоруженные дивизии, до Дюнкерка составлявшие костяк английской армии, требовали полного переформирования и вооружения.

Правда, летом 1940 г. на Британских островах были разбросаны маленькие гарнизоны, но их вооружение и снаряжение были весьма слабыми. К концу июня имелось всего несколько хорошо обученных дивизий и бригад. Однако вооружения и снаряжения было недостаточно даже для одной танковой дивизии.

Хотя в стране были созданы силы местной обороны, но они в лучшем случае имели винтовки устаревшего образца и пулеметы. Сотни тысяч англичан, готовых защищать свои дома, располагали лишь охотничьими ружьями, старинными мушкетами, холодным оружием, начиная от вил и кончая ножами. Английский народ был больше вооружен энтузиазмом, чем оружием.

Недаром британский премьер, выступая 4 июня 1940 г. в английском парламенте с далеко не воинственной речью, прикрыв микрофон рукой, доверительно сообщал притихшим членам палаты общин: "Мы будем бить высаживающихся по головам пивными бутылками, ибо, пожалуй, у нас только это и есть"{108}.

В то же время в составе сухопутной армии фашистской Германии насчитывалось до 4 млн. человек - около 170 боеспособных, полностью укомплектованных дивизий. Из них могла быть выделена мощная ударная группа.

Численный перевес немецкой авиации над английской был также весьма значительным. Если во время боевых действий, развернувшихся на Европейском континенте в мае 1940 г., количественное соотношение между военно-воздушными силами Англии, Франции, с одной стороны, и Германии - с другой, составляло 1:3 в пользу германской авиации, то положение английской авиации после разгрома и капитуляции Франции стало еще хуже - 1:4 или даже 1:5{109}. Фашистская авиация на 10 августа 1940 г. имела только в первой линии 1990 бомбардировщиков против 450 английских и 1530 истребителей против 600 английских. Правда, английские новинки в системе противовоздушной защиты Британских островов (цепь радиолокационных станций на побережье, снабженных приборами Уотсона - Уатта для обнаружения самолетов противника в пути, новые принципы управления самолетами по радио) несомненно сыграли положительную роль в дни "битвы за Англию". Но эта система защиты Британских островов была далеко не совершенной и находилась, по словам Черчилля, в зачаточном состоянии.

Нельзя не прийти к выводу, что в июле - августе 1940 г. малочисленная английская авиация с недостаточно опытным летным составом, в котором ощущалась большая нехватка, не смогла бы оказать достаточного противодействия массированным налетам германских ВВС.

Реальной силой, которая могла сыграть в то время определенную роль в предотвращении немецкого десанта на Британские острова, был английский военно-морской флот. Однако следует учитывать, что военно-морской флот понес серьезные потери в Норвегии во время десантных операций у Нарвика и Намсуса, а еще больше он пострадал при эвакуации войск из Дюнкерка под ожесточенной бомбежкой немецкой авиации.

Пострадал британский флот и в операции "Катапульта" - так Черчиллем была зашифрована операция по захвату, выводу из строя или потоплению французских кораблей, стоявших на рейдах в портах Северной и Западной Африки - в Оране, Мерс-эль-Кебире, Александрии, Дакаре, Касабланке, а также в Англии - в Портсмуте, Плимуте и Девонпорте.

По инициативе Черчилля британский военный кабинет принял решение заставить французский военно-морской флот прибыть в английские порты и присоединиться для продолжения борьбы с Германией. На случай, если подчиненные адмирала Дарлана, заверявшего Черчилля честью моряка, что он никогда не сдаст французского флота немцам, откажутся выполнить его приказ, военный кабинет Англии принял "мучительное и ужасное", по словам Черчилля, решение "копенгагировать" флот своей вчерашней союзницы, т. е. потопить его, так же как в 1801 г. адмирал Нельсон без всякого предупреждения потопил датский флот, спокойно стоявший на рейде в Копенгагене.

Ранним утром 1 июля премьер и военный министр Великобритании У. Черчилль передал вице-адмиралу Соммервеллу, командовавшему британским военно-морским флотом на Средиземном море, краткий приказ "быть готовым к "Катапульте" 3 июля". Смертельный удар наносился по французскому флоту в западной части Средиземного моря гибралтарской эскадрой Соммервелла. В 6 часов 26 минут вечера 3 июля 1940 г. адмиралу Соммервеллу было послано окончательное распоряжение: "Французские корабли должны либо принять наши условия, либо потопить себя или быть потопленными вами до наступления темноты"{110}. Других вариантов ультиматум не предлагал. Адмирал Соммервелл, на 30 минут опередив ультиматум, приказал открыть огонь и начать бомбардировку с воздуха французских линкоров и крейсеров.

Французский линкор "Бретань", стоявший в Оране, от прямого попадания бомбы в пороховые погреба взлетел на воздух и в течение нескольких минут исчез в морской пучине.

Линкор "Прованс", получив тяжелые повреждения, выбросился на берег; линкор "Дюнкерк" в условиях ограниченных возможностей для маневра плотно сел на мель. Линейный крейсер "Страсбург" ускользнул и, хотя он был поврежден самолетами-торпедоносцами, все же достиг Тулона.

Позднее в Дакаре линкор "Ришелье" был атакован английскими самолетами-торпедоносцами с авианосца "Гермес" и сильно поврежден. Во время операции погибло до 1300 французов. В Александрии после длительных переговоров с английским адмиралом Кеннингхемом французский адмирал Годфруа согласился разоружить военные суда, снять замки с орудий и репатриировать часть экипажей. Позднее французские крейсеры из Александрии пришли в Тулон.

Что касается французских военных кораблей, стоявших в Портсмуте, Плимуте и Девонпорте, то все они - 2 линкора, 4 крейсера, 8 эсминцев, 12 подводных лодок и около 200 тральщиков и охотников за подлодками - ранним утром 3 июля были силой взяты под английский контроль. Правда, передача кораблей англичанам, за исключением наиболее современной субмарины "Сюркуф" (ее называли "подводным крейсером"), экипаж которой оказал вооруженное сопротивление английским офицерам и матросам, прошла мирно и спокойно. Команды французских судов сошли на берег. Корабли были включены в состав военно-морских сил Великобритании{111}.

Французский флот как важный фактор войны частично перестал существовать, а частично вошел в состав британских военно-морских сил. "Катапульта" на многие годы ликвидировала морскую мощь Франции как первоклассной морской державы. Но "на войне, как на войне" - пострадал и британский военно-морской флот, которому по приказу французского адмирала Жонса было оказано серьезное сопротивление.

Тем не менее британскому флоту удалось "нанести, - как сокрушался Черчилль в парламенте, - жестокий удар по своим лучшим друзьям"{112} и обеспечить Англии господство на море. Недаром, когда Черчилль сообщил об этом в парламенте, спокойные, уравновешенные депутаты вскочили со своих мест, долго и бурно выражая свое одобрение мерам, связанным с операцией "Катапульта". И все же, по самым оптимальным подсчетам, общее количество военно-морских кораблей различных классов, имевшихся в водах метрополии, к августу - сентябрю 1940 г. составляло: линкоров - 2, авианосцев - 1, крейсеров - 20, эсминцев - 94 и около 600 других легких кораблей. Переброска военно-морских сил к Ла-Маншу из Средиземного моря, Тихого, Индийского и Атлантического океанов была не только затруднительна, но и почти невозможна. Эти корабли нужны были для защиты интересов Британской империи. Известный английский специалист по морским вопросам Тонстолл позднее признавал весьма тяжелое положение английского флота. "Во всей нашей истории, - писал он, трудно найти момент, когда нам угрожала большая опасность, чем летом и осенью 1940 года..."{113}

Опасность состояла не только в большом напряжении, испытываемом военно-морским флотом, но и в том, что страна почти не была защищена с воздуха. Правда, в парламенте Черчилль, успокаивая депутатов, говорил о "силе английской армии", "замечательном состоянии" и "небывалой мощи королевской авиации" и об исключительной слабости немецкого военно-морского флота. Но даже для не просвещенного в военной стратегии и тактике англичанина было ясно, что Черчилль явно преувеличивает силы и ресурсы Великобритании, принимая желаемое за действительное.