Дикий берег - Татьяна Ефремова

– Вы что же хотите сказать, что Оля… Что она…

Вадим недоговорил и бросился бегом к реке.

Бежал он, смешно спотыкаясь, рискуя при каждом шаге запутаться ногами в траве и упасть. Но никто даже не улыбался, глядя ему в спину. Все, видно, только сейчас осознали то, о чем догадался тихий муж полуминутой раньше.

Не сговариваясь, все побежали следом.

На берегу Ольги не было. Муж метался вдоль кромки воды совершенно растерянный.

– Ну, тела нет – уже хорошо, – подвел итог невозмутимый Серега.

– Да как сказать, – отозвался Колян, неожиданно серьезный. – Могло течением отнести просто. Прибило где-нибудь к камням и все. Надо пройти вниз по течению, посмотреть.

– Надо сначала на берегу поискать, – перебил их Денис. – Вы что, мужики, с ума сошли, такие предположения строить? Может, она за грибами пошла просто? А вы сразу черт-те что выдумываете.

– Может, и за грибами, – согласился Колян. – Но поискать все равно надо, мало ли.

– Надо растянуться цепью и прочесывать лес по квадратам, – вклинился в разговор Костя, но Серега не дал ему развивать мысль дальше:

– Ты бы лучше топор нашел, раз такой специалист.

Костя надулся и отошел в сторону.

Как бы там ни было, но искать пропавшую туристку было надо. Ее непонятное отсутствие тревожило все больше. Разошлись в разные стороны от избушки, выкликая Ольгу на разные голоса.

Бродили уже минут пятнадцать, кружили на одном месте, по очереди царапали руки ветками шиповника, заросли которого начинались почти сразу у избы, слева.

Денис злился, ругал себя на все лады, снова подумал, что идея со свистком не такая уж плохая, может, и не врет Женька. Остановился, посмотрел на шатающихся как попало, без всякой организации и, кажется, цели туристов, понял, что так они точно ничего не найдут.

Надо, пожалуй, прислушаться к тому, что предлагал Костя. Растянуться цепью и идти всем в одном направлении, не теряя друг друга из вида…

Крик раздался со стороны реки, чуть ниже того места, откуда все недавно ушли.

Глава 3

Ирина Лебедева не была замкнутым человеком. Она любила общение и, если приходилось оставаться на несколько дней в одиночестве, чувствовала себя некомфортно. Когда муж уезжал в командировку, а сын пропадал целыми днями неизвестно где, она предпочитала просто гулять по улицам, без определенной цели, лишь бы не быть одной. Если удавалось договориться, встречалась с приятельницами все равно какой степени близости. В такие минуты ей казалось, что любое общение все-таки лучше тишины, любой человек может быть интересен, если к нему прислушаться как следует, любая тема может быть важна…

Дура она была раньше, в общем. Не понимала своего счастья. Можно ценить подружек, если поболтать с ними за чашкой кофе в кафешке, прошвырнуться по магазинам, а потом, через пару часиков, расстаться на неопределенное время – до следующей Юриной командировки. Хорошо ценить общение, если в любой момент можешь его прервать.

Еще вчера утром Ирина была полна оптимизма. Ей нравилось абсолютно все: и комната в пансионате, и потрясающие виды, которые открывались прямо из окна, и воздух, наполненный запахами хвои, ледяной воды в родниках и еще чего-то неуловимого, свежего. И Юрина идея съездить на экскурсию на целый день очень нравилась, и компания, которая подобралась в эту поездку, тоже нравилась. Люди все были с виду приличными, воспитанными. Даже парень этот, который всем и каждому рассказывал про вновь обретенного брата, казался милым и искренним. Да и программа экскурсии оказалась очень удобной: сначала, пока ехали на машине, инструктор говорил что-то, говорил без остановки. Местные легенды рассказывал, сказки. Пару раз микроавтобус останавливался. И они ходили смотреть могилу какой-то древней принцессы (вернее, яму в земле, которая осталась на месте могилы после налета археологов), груду круглых камней, оказавшихся еще нераскопанным курганом кого-то такого же древнего, но не такого знатного, как принцесса. В другой раз остановились возле здоровенного плаката, сообщающего о знаменитом целебном ключе. Сам ключ оказался, естественно, здесь же, рядом с плакатом. Любовно обложенный такими же, как в кургане, гладкими камнями, он стекал тонкой струйкой в специальный желобок, чтобы удобнее было набирать воду. Даже кружка стояла рядом на камне – старенькая, с оббитой эмалью. Ирина не рискнула из нее пить, набирала воду в сложенные ковшичком ладони.

Когда погрузились кое-как в лодку, паренек-инструктор уже не рассказывал ничего, из-за шума мотора его все равно никто бы не услышал. Только время от времени взмахом руки приглашал полюбоваться на особенно интересные скалы по берегам.

Когда выгрузились на берег, сначала прошли всей компанией к водопаду, снова послушали местную сказку про сбежавшую от врагов древнюю красавицу, превратившуюся в конце концов в водный поток. Или это она наплакала целый водопад? Все эти местные сказки и легенды ко второй половине дня слились для Ирины в одну нескончаемую историю про храбрых воинов и удивительных красавиц, могущих по желанию превращаться то в птичку, то в рыбку, а то и в целый водопад. Было весело и интересно, как в детстве.

Потом инструктор показал тропу, ведущую к горному озеру, рассказал, как дойти от него к леднику. Особо неугомонных и жадных до впечатлений порадовал историей про Город духов, лежащий чуть в стороне, и предложил желающим прогуляться и туда тоже. Желающих не нашлось кроме троицы студентов. Но те от услуг провожатого отказались, поскакали в гору самостоятельно. Тем более что тропа к этому Городу духов была натоптана не хуже, чем к озеру.

Они с Юрой и Костиком дошли до озера, перекусили на берегу захваченными бутербродами, сфотографировались на фоне отражающихся в изумрудно-голубой воде горных вершин, посидели на нагретых камнях, наслаждаясь воздухом и тишиной.

Потом до озера доковыляла эта Ольга со своим неприметным мужем, и настроение у Ирины стало портиться незаметно для нее самой. Ольга мешала одним своим присутствием. Вот в дороге не мешала, а здесь начала раздражать невероятно, как будто вломилась в самый неподходящий момент в комнату, куда входить ей вообще не следовало. Ирина поняла вдруг с удивлением, что будто бы даже ревнует озеро к Ольге, жадничает, не хочет, чтобы эта курица видела ту же красоту, что она. Ощущения были новые и неприятные. Но вот ведь странная штука: чем больше Ирина саму себя мысленно убеждала, что так нельзя думать, нельзя жалеть для постороннего человека окружающей красоты, на которую тот имеет такое же право, как она сама, тем ненавистнее становилась для нее эта Ольга. Будто это она была причиной непонятного самой Ирине глухого раздражения.

Она рывком встала и, ни слова не говоря мужу и сыну, пошла по тропе обратно. Почти побежала, подгоняемая крепнущим в душе раздражением и досадой. В спину ей неслись восторженные Ольгины вопли. Курица безмозглая! Разве можно орать в таком необыкновенном месте?

Муж нагнал ее уже почти у самого водопада.

– Что случилось?

Ирина не стала отвечать, да он вряд ли ждал от нее внятного ответа. По его лицу было понятно, что испытывает он сейчас похожие чувства. А может, и нет. Черт его знает, что он вообще там испытывает. Разговаривать сейчас вообще ни с кем не хотелось, даже с ни в чем не виноватым Юрой. Он, в конце концов, как лучше хотел: про экскурсию эту узнал, сходил договорился, организовал все. Подумает еще, что она чем-то недовольна. Ирина уже открыла было рот, чтобы сказать мужу что-нибудь приятное, но вдруг поняла, что не хочет этого совершенно. И вообще ей плевать, что он там себе думает и чувствует. Надоело ей быть милой, устала. И вообще, ноги не идут уже, есть хочется, несмотря на бутерброды. И обратно в пансионат хочется все сильнее. Лечь там на кровать, отгородиться от всех книжкой. Чтобы не лезли с разговорами. И вообще чтобы не лезли, оставили ее в покое.

– Пойдемте скорее обратно, – буркнула она, ни на кого не глядя. – Скоро, наверно, лодка придет. Да и погода портится, как бы под дождь не попасть.

Небо и в самом деле потемнело в полном соответствии с Ирининым настроением. Будто выключили радость и счастье, а включили тоску и унылую беспросветность.

Потом все стало еще хуже. Лодки на месте не оказалось, и, судя по растерянному виду паренька-инструктора, для него это было полной неожиданностью.

Ирина сцепила зубы и из последних сил старалась не раздражаться. Получалось плохо. Окружающие перестали вдруг казаться приятными людьми, превратились в бестолковых и утомительных болванов. Колян этот еще со своими семейными радостями. Его словно никакая усталость не брала, гомонил, не переставая, пока не уснул на полуслове.

Когда выяснилось, что уехать сегодня не получится и придется ночевать прямо здесь, в этой темной несуразной избе, она чуть не взвыла в голос. Представила на минуту, что спать ей придется на голых досках, не имея не то что одеяла, а даже одежды теплой. И переодеться завтра будет не во что, и зубной щетки с собой нет, ведь не собирались ехать с ночевкой.