В отсутствие чародея - Кристофер Сташеф

— А хуже всего то, что все это кажется мне совершенно незначительным, — начал рассказывать Магнус Фессу.

Поскольку он был в комнате один, то мог спокойно говорить вслух. А если его кто-нибудь услышит… что ж, у всех д'Армандов есть свои странности.

«Это изменится, когда ты станешь понимать больше, — заверил его Фесс. — Какой-нибудь час информации в день может сотворить чудеса, Магнус».

— Хочу надеяться, — выдохнул Магнус. — Может, ты понимаешь причину враждебности Роберта, Фесс. Может, я нарушил какое-нибудь табу или чем-то оскорбил его?

«Нет, Магнус, ничего подобного ты не сделал».

«Почему же он так враждебен? Мне кажется, он ведет себя так, словно я представляю для него угрозу».

Фесс испустил поток белого шума, эквивалентный вздоху, и ответил:

«Магнус, боюсь, тебе придется познакомиться не с самыми приятными аспектами законов наследственности На Максиме».

— Что такое? — Магнус стал серьезнее. — Приспособление к низкому тяготению? Это действительно может навсегда приковать человека к астероиду. Или, быть может, какие-то отклонения в хромосомах, объясняющие дурной характер?

«Нет, Магнус, — инбридинг».

Лицо Магнуса стало мрачным.

— Кровосмешение.

«Совершенно верно, Магнус. Рецессивные особенности усиливаются. Некоторые из них полезны, а некоторые нет. В течение даже одного столетия самые нежелательные особенности получают самое широкое распространение. Такие, например, как низкий уровень интеллекта или явная эмоциональная нестабильность».

— Вот значит что, — Магнус задумался. — Неизвестное количество моих дорогих родственников легко могут оказаться полными идиотами или даже просто безумцами.

«Да, Магнус, хотя в большинстве случаев они не будут ни тем, ни другим, может, только… чуть туповатыми, чуть неприятными».

— И это замечательно подходит к Роберту, — Магнус кивнул. — Ничего особенного, всего лишь мягкие проявления легкой формы паранойи. Могу ли я поинтересоваться, что с Пелиссой?

«Ничего такого, что я сумел бы обнаружить».

— До сих пор?

«До сих пор».

Все это в полной мере относилось и к дяде Магнуса с его маниями. Выводы Фесса дали Магнусу возможность понять, почему сын графа решил остаться на Земле. Во всяком случае, на астероиде законный наследник больше не появлялся и не проявлял ни малейшего интереса к семейному состоянию.

Магнус узнал эти подробности уже на следующий день, когда сопровождал Пелиссу по магазинам. В перерывах между остановками и долгими разговорами с подругами она сумела ответить на пару из множества его вопросов.

— Трудно поверить, что дядя Роджер совсем не интересуется своим наследством, — «изумился» Магнус, хотя на самом деле поверить в это было совсем не трудно.

— Знаю, но он не интересуется, — живо откликнулась Пелисса, — хотя можно догадаться, что он ожидает неплохой доли дохода.

— Само собой, — Магнус улыбнулся, — он получит все деньги, но при этом не будет иметь никаких обязанностей или неудобств, верно? Или так не получится?

— О, я уверена, он получит щедрую долю, но даже если бы и не получил, не думаю, чтобы это могло убедить моего дорогого дядю вернуться. — Пелисса как будто начала нервничать. Она неожиданно остановилась, глядя на витрину. — Ой, какое чудесное платье! Идемте, Магнус, я обязательно должна его примерить!

Магнус посмотрел на платье и подумал, чем именно оно привлекло внимание Пелиссы? Ему оно показалось вполне обычным. Но, учитывая все сложившиеся обстоятельства, он вряд ли мог бы лучше провести время, чем следя за тем, как Пелисса, его новоиспеченная племянница, примеряет новое плотно облегающее платье, и потому он пошел за ней в магазины, впрочем, довольно охотно.

Глава третья

Ян никак не мог проснуться, наконец, поморгав, он сел, удивленно оглядываясь. Комната казалась совершенно незнакомой.

Потом он вспомнил. Ничего не изменилось внутри Каменного Яйца, даже освещение. Мальчик нахмурился и потер тыльной стороной ладони рот. Как определить, день сейчас или ночь? Он встал и направился к лестнице, думая, как ему выйти наружу.

Позади что-то щелкнуло, и он рефлекторно развернулся.

Уже знакомый голос произнес:

— Еда и питье готовы.

Он увидел на столе новую тарелку, рядом с ней чистые вилку и нож. На тарелке лежал толстый кусок темного мяса. И еще этот Удивительный свежий хлеб. И еще что-то зеленое, должно быть, овощи. И еще на тарелке лежали бобы и горка мучнистого белого вещества. Рядом с тарелкой стоял высокий стакан, заполненный белой жидкостью. Ян подбежал к стулу, снова чувствуя нестерпимый голод. Схватив бифштекс обеими руками, мальчик откусил и принялся старательно жевать. Покончив с мясом, он отбросил косточку и набил рот бобами. Они были намного вкуснее сухой чечевицы, которой он обычно питался, а мучнистая маслянистая масса приятно таяла во рту. Белая жидкость оказалась коровьим молоком, он узнал его потому, что время от времени ему доводилось пить такое, и Ян большими глотками осушил стакан до дна.

Поев, мальчик со вздохом откинулся на стуле. Рядом с тарелкой он обнаружил чистую льняную тряпочку и лениво подумал, зачем она здесь? Потом заметил жир у себя на пальцах: ну конечно же, чтобы вытирать руки! Ян взял тряпочку и тщательно вытер пальцы, потом, еще раз вздохнув, вышел из-за стола, оглядываясь и чувствуя себя счастливым.

Почти сразу он вспомнил, что его проблемы только начинаются. Он должен выбираться отсюда и искать дорогу до Кастлрока. Он же не может оставаться в этом яйце до конца жизни, какой бы приятной ни казалась такая перспектива, потому что лорд, которому, несомненно, принадлежит это убежище, рано или поздно придет сюда и застанет его на месте преступления.

Думать об этом не хотелось.

Ян удрученно пошел к лестнице и стал осторожно подниматься, но дух-хранитель и теперь не препятствовал ему. Поднявшись в верхнее помещение, Ян направился прямо к стене, через которую попал в яйцо накануне. А может, это было только сегодня утром? Подняв руку к стене, он неожиданно остановился, поняв, что не знает, сколько времени прошло. Возможно, еще светло.

Мальчик нахмурился и вслух пробормотал:

— Как же мне определить время, если я не вижу солнца?

Прозвенел звонок.

Ян испуганно обернулся.

Одно из окон в стене перед большим креслом ожило, и в окне Ян увидел луг за стеной Каменного Яйца.

Поляна была залита лунным светом. Мальчик отшатнулся от окна. Он испугался, что солдаты, если они еще бродят по лугу, могут его увидеть, но потом, вспомнив, как по этому окну мелькали пятна, неуверенно подошел к нему, забрался в кресло и протянул руку чтобы дотронуться до прозрачной поверхности.