Размытый след галактики иной - Сергей Юрьевич Катканов

Откровенно говоря, ни где в тексте романа, ни от автора, ни устами одного из персонажей не выражено отрицательное отношение к Иешуа. Этого нет ни в записных книжках, ни в черновиках Булгакова, которые цитирует Кураев. Ну ни где и ни разу Михаил Афанасьевич не сказал, что ему и самому не нравится «этот самый Га-Ноцри», и что он совершенно не разделяет «учение Иешуа». И никогда, и нигде, и ни разу Булгаков не выражал отрицательного отношения к толстовству. О. Андрей, во всяком случае, ни слова нам об этом не говорит. Он лишь отыскивает «намеки тонкие на то, чего не ведает ни кто». Но намеки — не доказательства. Нельзя же в самом деле усматривать доказательство неприязненного отношения Булгакова к Иешуа в том, что он заставляет его «шмыгать носом». Когда я это прочитал, моя рука потянулась к носовому платку. А то вот так, чего доброго, шмыгнешь носом, а потом в отрицательные персонажи запишут.

Если автор о чем-то пишет, а потом не говорит, что сам он так не думает, значит он думает именно так. Нет ни каких реальных оснований дистанцировать Булгакова от Иешуа и от толстовства. Нет ни одной причины утверждать, что образ Иешуа — карикатура. Не могу понять, как о. Андрею удалось убедить в этом самого себя.

В основе концепции Кураева лежит следующее утверждение: «В романе просто нет положительных персонажей. Ни Воланд, ни Иешуа, ни Мастер, ни Маргарита не вызывают восхищения Булгакова…»

О-о-о… В начале своей книги о. Андрей призывает: «Пора выходить за порог слишком средней школы». Это очень хорошая рекомендация, только непонятно, почему сам о. Андрей ей не последовал. Деление персонажей на положительных и отрицательных — признак самого примитивного школьного литературоведения. Попытайтесь разделить своих знакомых на положительных и отрицательных. Если вам это удастся, бросайте всё и бегите на исповедь. А хорошая книга тем и хороша, что в ней всё, как в жизни, и персонажи на положительных и отрицательных не делятся. Конечно, к иным персонажам автор явно относится с симпатией, но именно их-то он и наделяет какими-нибудь недостатками и даже комическими черточками. Это способ оживления образа, способ придать характеру объем, иначе он выйдет плоским.

Кураев усматривает признак того, что Мастер Булгакову не симпатичен в том, как театрально он позирует, надев шапочку мастера. Но это вполне добродушная ирония, имеющая целью снизить градус пафоса. Булгаков не хотел, чтобы Мастер отливал бронзой, потому и заставил его немного покривляться.

И Маргариту Булгаков, по мнению Кураева, тоже не любит, потому что Марго скалит зубы, а Наташа Ростова ни за что бы вот так зубы не оскалила. Но тогда не понятно, как относиться к волкам из песни Высоцкого «Охота с вертолетов». Похоже, волки там вовсе не положительные персонажи. «Улыбаюсь я волчьей ухмылкой врагу, обнажаю гнилые осколки». Это что вообще такое? А что, братцы, реализм. «Положительные» персонажи вовсе не обязательно должны быть похожи на Наташу Ростову, порой они похожи на волков.

В школе нам внушали, что Евгений Базаров — положительный персонаж, Павел Петрович Кирсанов — отрицательный. А потом я как-то задумался: мог ли Тургенев, классический русский барин, дворянин до мозга костей, хоть чуть-чуть симпатизировать Базарову, цинику с грязью под ногтями? А вот Кирсанов был для Тургенева своим и родным, близким и понятным. Значит, этот роман «надо читать наоборот»? Нет, конечно. Тургенева интересовали социальные тенденции, он отражал их, как большой художник, без гнева и пристрастия. Он мог увидеть что-то несимпатичное в своих и что-то симпатичное в чужих. А потом, зацепившись за симпатичное в Базарове, советское литературоведение вылепило из него «положительного персонажа». До чего же это глупо.

Как-то прочитал статью (не помню автора) «Михаил Шолохов, как зеркало коллективизации». Там автор доказывает, что автор совсем не любит героев коллективизации Нагульного и Разметнова, и это вовсе не положительные персонажи. Почему? Так носом шмыгают, зубы скалят, смешно позируют. Одним словом, жалкие, ничтожные людищки. «Поднятая целина» оказывается направлена против коллективизации. То есть Сталин заказал Шолохову роман, прославляющий коллективизацию, а Шолохов представил коллективизацию в позорном виде, да так хитро, что Сталин был вполне удовлетворен. А и дело-то всё в том, что, выполняя сталинский заказ, Шолохов, как большой художник, наделил прославляемых им героев некоторыми отрицательными черточками, чтобы они получились живыми, а не бронзовыми.

Вот на фига писать такие статьи? Так ведь понятно же, на какой вопрос отвечал автор. Можно ли, оставаясь на антикоммунистических позициях, любить «Поднятую целину»? И радостно ответил: «Ну, конечно же!» Я ни на кого не намекаю. Я говорю открытым текстом.

Кураев утверждает, что «Воланд просто использует Мастера в качестве медиума», то есть «кощунственные главы», «евангелие сатаны» созданы Воландом в соавторстве с Мастером, а Булгаков тут вообще не при делах, он ко всему этому безобразию относится крайне отрицательно и не может нести за него ответственность. Большего насилия над текстом и представить себе невозможно. Стоило бы всё же помнить, что Воланд создан Булгаковым, и кой-какую ответственность за этот образ Михаилу Афанасьевичу всё же придётся нести.

Венчает концепцию Кураева вывод о том, что Булгаков «вел бой за Христа». На этих словах моя душа содрогнулась. Нам очень хорошо известно, что Булгаков не был христианином и к Церкви не принадлежал. Нам не хуже того известно, что в его романе Христа нет. Мы знаем так же, что последние 10 лет своей жизни он возился с образом дьявола при полном отсутствии признаков того, что его хоть сколько-нибудь интересовал Бог. То, что в последний период своей жизни он стал немного религиознее, не говорит о том, что он «шёл ко Христу». Православным хорошо известно, что Бог ни чью жизнь не прервет до тех пор, пока есть хотя бы малейшая возможность духовного роста. Если бы Булгаков «шёл ко Христу», так он к Нему и пришёл бы, Бог дал бы на это время. Если получивший церковное воспитание Булгаков (уж в семье-то профессора богословия) всё-таки не вернулся ко Христу, так это само по себе доказывает, что и ни когда бы не вернулся, проживи ещё хоть 20 лет. Для безбожников это не доказательство, но для православных очень даже доказательство.

Жена Булгакова говорила, что он «верил… не по-церковному, а по-своему…» Неизвестно ещё, во что он верил, то есть в самом лучшем случае Булгаков — еретик. И, прекрасно зная всё это, утверждать, что он «вел бой за Христа»? Но тогда и Арий, и Несторий, и Толстой