Викиликс. Компромат на Россию - Сборник

А что ты вообще-то понимаешь под «справедливостью»?

Несмотря на культурные различия, существует естественное, интуитивное понимание справедливости. Застрелить ребенка – несправедливо.

Это очень радикальный пример…

Для начала нашей цивилизации неплохо бы избавиться от вот таких радикальных вещей. Какой смысл вести сейчас сложную дискуссию о спорных примерах? Мы до этого еще не доросли, нам бы с бесспорными разобраться.

На это можно возразить, что в политике зачастую приходится выбирать из двух зол…

Выбор – это потом. Я говорю лишь о прозрачности, о праве гражданина на честную информацию о каждом из этих зол. Знание – хорошо, невежество и обман – плохо. И если правительство обдумывает, стоит ли погубить тысячу человек ради спасения нации, то мы имеем право знать об этом. И о том, что оно в конце концов выберет. Просто не надо морочить нам голову.

Скажи, а подробности личной жизни политиков включены в твою концепцию необходимой прозрачности?

Если это значимая персона, то да. Потому что характер такого человека и его система ценностей важны для общества, они оказывают влияние не только на его личную, но и на общественную жизнь.

То есть, если окажется, что Дональд Рамсфельд (экс-министр обороны США. – Прим. сост.) каждое утро лупит свою собаку, то ты посчитаешь необходимым сообщить это городу и миру?

Именно так.

Хорошо. Но есть и другой контраргумент. Некоторая информация, предположительно, может поставить под угрозу чьи-то жизни. Во всяком случае, это то, на что ссылаются американские власти, говоря о недопустимости публикаций ваших утечек.

Это они, помнится, уже говорили летом, когда мы рассекретили 90 тысяч документов «Афганского досье». Прошло много недель, а ни одного конкретного случая, когда наша информация причинила бы вред, Пентагон так и не представил. И это несмотря на то, что при этом ведомстве создана специальная структура для борьбы с нами: 120 человек вкалывают 24 часа в сутки, 7 дней в неделю. В каком-то смысле это даже лестно – нас признали одной из важнейших угроз для непрозрачности и несправедливости.

Почему, интересно, они не нашли пострадавшего? Если даже его не существует, его, очевидно, следовало бы выдумать…

Я и сам думал об этом. И у меня есть ответ. Помнишь, как США вторглись в Ирак, рассказав всему миру страшилку об иракском оружии массового поражения, которое так и не нашли? Восемнадцать месяцев самое могущественное государство мира ищет ОМП, найти которое в интересах суперведомств: ЦРУ, Пентагона, Белого дома. Вопрос тот же: почему не нашли? Неужели они не могли сфабриковать находку так же, как накануне войны сфабриковали необходимые разведданные? Мне кажется, дело в том, что, несмотря на заинтересованность массы влиятельных людей в обнаружении ОМП, никто из них персонально не готов взять на себя ответственность отдать приказ подкинуть в Ирак пару боеголовок. Для каждого конкретного служащего потенциальный выигрыш от такого приказа значительно меньше потенциального риска. Что он может выиграть? Повышение по службе. А чем он рискует в случае утечки? Всем. При таких обстоятельствах он оценивает вероятность утечки, и, если она сравнительно высока, никто не отдаст «опасного» приказа. Думаю, поэтому же Пентагон и не может найти пострадавшего от наших публикаций афганца – слишком уж много у WikiLeaks сторонников среди американских военных, слишком велик риск огласки. Вполне вероятно, что поэтому же я до сих пор цел и невредим, несмотря на то что на одной из пресс-конференций представитель Пентагона заявил, что, если мы не подчинимся требованиям американских военных добровольно, то они найдут способ нас принудить. Когда его из зала спросили: «Как это можно сделать по закону?» – он ответил, что, мол, законы – это не к Пентагону, а к министерству юстиции. Институциональный интерес есть, но брать на себя ответственность никто не решается.

Три года назад ЦРУ в связи с истечением срока давности рассекретило ряд своих планов и операций середины прошлого века. Некоторые из них включали в себя убийства, пытки, покушения на политиков, сотрудничество с мафией и т. п. неправовые методы. Выходит, 50 лет назад не боялись персональной ответственности и огласки, а теперь боятся?

Думаю, отчасти так. Например, известно, что ЦРУ и сегодня имеет отношение к пыткам. Однако у этой организации гораздо меньше «информационных пор», через которые происходят утечки, чем, скажем, у Пентагона. Вообще вероятность утечки растет с каждым годом, в частности, за счет технологий, позволяющих быстрое и скрытное копирование. Это положительное изменение. Но есть и отрицательные. Например, ты знаешь, что по отношению к 1968 году – пику вьетнамской войны – численность американских отрядов специального назначения сегодня увеличилась в полтора раза? Военные затраты Соединенных Штатов за последние десять лет увеличились почти в два раза. Я бы вообще говорил о том, что сегодня США страдают от тяжелейшего заболевания – «военно-промышленного рака» – и без лечения этот огромный организм погибнет вместе с высосавшей все его соки опухолью.

Мир меняется, но в целом борьба правды и лжи – своего рода саморегулирующийся процесс: современные технологии, конечно, позволяют военным и спецслужбам собирать огромное количество информации о гражданах, однако те же самые технологии делают любую закрытую систему более уязвимой, увеличивая вероятность утечки. А сам факт утечки – не только значительной, но даже и пустяковой – разрушает закрытую систему: она становится параноидной, взаимодействие между ее компонентами ослабевает.

Можно ли резюмировать, что ты вообще отказываешь власти в праве на сокрытие какой бы то ни было информации?

Когда мы говорим «право на сокрытие информации», что мы имеем в виду? Скажем, правительство решило засекретить отчество президента – допустим, на то есть действительно веские причины. Что это означает? Что президент имеет право не сообщать свое отчество? Что всем госслужащим под угрозой тюремного заключения запрещено его разглашать? Что журналист, который его раскопает и опубликует, будет наказан? Или, может, этого журналиста следует посадить в тюрьму еще до публикации, чтобы предотвратить утечку? Следует ли арестовать всех граждан, которые знают отчество президента, или всех, кто произнесет его вслух? Таким образом, важнейший вопрос здесь: кто по закону отвечает за хранение этой тайны – сам президент, правительство, госслужащие, все граждане. На мой взгляд, чтобы разобраться в этом, необходимо начать с фундаментального философского принципа: возможность свободно обмениваться информацией – верховное право любого гражданина. На практике другие права человека, да и законы вообще, – лишь производная от обмена информацией, без которого мы бы ничего о них не знали. Передача знания – хребет общества, без нее невозможно существование цивилизации. В этом смысле весьма характерна Первая поправка к Конституции США, которая не говорит: «Конгресс будет принимать законы, защищающие свободу слова». Вместо этого там сказано: «Конгресс не будет принимать законы, ограничивающие свободу слова». То есть свобода слова выше закона, она не нуждается в его защите. Не закон регулирует обмен информацией, а наоборот. И это очень мудрый подход. Ведь если законодатели имеют возможность ограничивать дискуссию о принимаемых ими законах, то это фактически означает потерю общественного контроля над ситуацией. Система не может контролировать сама себя – она перестает выполнять свои изначальные функции, становится коррумпированной.

Что, по-твоему, изменил Интернет, принес ли он истинную свободу слова?

Интернет не принес свободы. Наоборот, это ее следует непрестанно тащить в Интернет. Вообще для меня Всемирная сеть – это антидот к телевидению. Да, и в Интернете человек нередко не может найти достоверной информации, и «паутина» используется не только в информационных, но и в пропагандистских целях, однако по отношению к эре телевидения эра Интернета – огромный прогресс. Хотя бы потому, что большая часть поступающей к нам из Сети информации – это текст. Тексту, в отличие от картинок, мы не доверяем. Так уж эволюционно вышло: слова – это история, которую нам рассказывает собеседник. Мы интуитивно склонны сомневаться в ее достоверности. А вот не доверять собственным глазам эволюция нас не научила, и видеоряд атакует напрямую наше бессознательное и эмоции – в обход лобных долей.

Правда, одновременно Интернет дал спецслужбам невиданные возможности для сбора информации и слежки за гражданами. Facebook, Google, Twitter – все эти компании базируются в США, и, хотя они и частные, каждая из них имеет специальный интерфейс, благодаря которому американские спецслужбы могут в любой момент получить доступ к абсолютно любому письму, почтовому ящику, аккаунту – одним словом, ко всему содержимому серверов этих компаний. Это данные о миллиардах людей – ни одна разведка в истории человечества не могла даже мечтать о таком…