Любовь Орлова в искусстве и в жизни - Романов А. В.

О «слащавости», «красивости», надуманности некоторых сцен фильма писали критики В. Шитова в «Комсомольской правде» и К. Щербаков в «Московском комсомольце».

«Глубинное знакомство» зарубежных персонажей фильма с советской Сибирью, — писала газета «Советская Сибирь», — в сущности, не состоялось. Поэтому, когда в конце картины американский миллионер приносит извинения за то, что он легкомысленно относился к России, эта сцена вызывает недоумение. Финальное «перерождение» иностранцев в поклонников Советской России представляется неубедительным» (1960, 14 июля).

Л. Орлова и Марлен Дитрих

Посмотрев фильм, зритель покидает кинозал «со смутным чувством неудовлетворенности, — писала «Ульяновская правда». — Он ожидал большего. Запоминаются только любимые актеры, а сама кинокомедия — нет» (1960, 8 июля).

Любопытно, однако, это замечание ульяновской газеты о том, что в фильме «запоминаются только любимые актеры». Я прочитал десятки рецензий на фильм «Русский сувенир» в самых различных газетах страны и ни в одной из них не нашел серьезных замечаний об игре Л. Орловой, Э. Быстрицкой, Э. Гарина, А. Попова, П. Кадочникова, В. Авдюшко, В. Гафта и других прекрасных актеров, участвовавших в создании фильма.

Едва ли не все газеты отмечали, что и в этом фильме Любовь Орлова продемонстрировала свой яркий талант, свои покоряющие артистические качества.

«Умело, без нажима ведет роль простой советской женщины Варвары Комаровой известная киноактриса Любовь Орлова, — писала усть-каменогорская газета «Знамя коммунизма». — За годы работы в кино ее талант еще больше расцвел, отточилось мастерство исполнения, и зрителю доставляет большое удовольствие видеть ее в новом фильме» (1960, 15 июля).

Увы! Ни с одной из похвал, содержавшихся в названных выше газетах, Любовь Петровна не могла согласиться. Как не могла она согласиться и с положительной оценкой фильма автором статьи в «Советской культуре» и бездумно последовавшими ее примеру местными газетами.

Тем не менее усилившийся поток негативных оценок фильма «Русский сувенир» не мог не породить в ее душе и серьезную тревогу. Дело в том, что этот критический замах вызвал попытки перейти грани дозволенного. В некоторых газетах и журналах появились столь разносные статьи, что их при самых больших натяжках нельзя было признать полезными для нашего киноискусства и его мастеров. Иные статьи содержали уже не анализ фильма, а глумление над режиссерским замыслом, оскорбляли достоинство большого советского кинохудожника и человека. Таким по своему содержанию был фельетон «Это и есть специфика?», появившийся в журнале «Крокодил».

Вполне понятно, что Любовь Петровна не могла пройти равнодушно мимо недостойных выпадов критиканствующих снобов, не могла промолчать и не вступиться за достоинство и личную честь любимого человека, выдающегося художника и мастера кино.

К глубокому сожалению, я не смог обнаружить у себя в архиве полученное тогда от Любови Петровны небольшое письмо. Помню только, что оно было ею написано после появления в «Крокодиле» упомянутого фельетона. Она не жаловалась и не оправдывала неудачную работу режиссера. Она всего лишь напоминала, что и у самого талантливого художника могут быть творческие просчеты, и просила оградить Григория Васильевича, которого кинозрители хорошо знают как творца советской музыкальной комедии, от разносной критики и разухабистых нападок, которых он, по ее мнению, не заслужил.

Тогда же виднейшие деятели советской культуры академик П. Капица, народные артисты СССР Д. Шостакович, Ю. Завадский, С. Образцов и С. Юткевич (в то время народный артист РСФСР), посоветовавшись с Л.П. Орловой, направили в редакцию «Известий» гневное письмо в связи с публикацией «Крокодила».

«Три года работал режиссер над картиной и наконец выпустил ее на экраны. Мы не собираемся ни критиковать, ни защищать «Русский сувенир». Но нам кажется, что высмеивание Г. Александрова... абсолютно недопустимо» (1960, 7 сент.).

Так завершился этот печальный эпизод с критикой фильма «Русский сувенир», получившей достойный отпор его друзей.

На этом можно было бы и закончить главу, озаглавленную «Все о ней».

Только все ли о ней рассказано, что необходимо рассказать?

Нет, далеко не все! Продолжим же наш рассказ о любимой народом, истинно народной артистке нашего времени.

Светлый путь

Впервые фильм «Светлый путь», этот удивительный фильм, в котором комедийный образ на глазах у ликующих зрителей превращается в финале в образ героический, близкий миллионам людей, я видел в Москве, в самый канун войны.

Вторично я смотрел эту картину уже после войны, далеко за пределами Родины, в Женеве, в небольшом кинотеатре на рю де Рон, где в то время один за другим демонстрировались лучшие советские фильмы, и был до глубины души тронут овацией, устроенной героине фильма людьми, далекими от нашей советской жизни.

У меня сохранилась запись тех очень давних суждений об этом фильме, которые я сделал сразу после женевского просмотра:

«Какая чудесная актриса играет Таню! Как она убедительна даже в сказочных эпизодах. Видишь все ее превращения и понимаешь, что это не просто сказка».

«Это фильм поистине одной актрисы, хотя и весь ансамбль русских актеров просто неповторим».

«Отличная картина. Героиня прелестна. Передайте ей наши поздравления».

«Эксцентричность этой советской комедии выше всяких похвал. И прежде всего, конечно, красота и талант актрисы, играющей главную роль. Большое спасибо!»

«Первый раз смотрю советский фильм: как это человечно и хорошо. Это сказка или быль?»

Можно было бы привести и многие другие отзывы. Я когда-то рассказывал о них Любови Петровне. Она слушала молча, не поднимая глаз, словно ей было не по себе от такого рода высоких оценок исполнения ею роли Тани. Потом положила руку на мою записную книжку, откуда, с трудом разбирая полустершиеся записи, я читал строчку за строчкой, и очень просто сказала:

— Спасибо... Мне было, как и в прошлом, приятно это услышать...

Но то были строчки из записной книжки, заполненной за рубежом. Как же много можно было бы добавить к ним, возвращаясь к оценке таланта актрисы в ее родной Советской стране!

«Светлый путь». Таня Морозова — Л. Орлова

По замыслу сценаристов В. Ардова и режиссера Г. Александрова фильм «Светлый путь» предполагалось подать как рассказ о судьбе Золушки в наших советских условиях. Сценарий так и был озаглавлен — «Золушка». Однако по мере съемок в фильм были включены и такие эпизоды, которые хотя и шли от уже использованных ранее в кинокомедиях приемов трансформации, но сохраняли новейший почерк режиссера, с его неизменным тяготением к постижению комедийными средствами больших идей и близких людям жизненных реальностей.

Нельзя не упомянуть в этой связи о том, что о фильме «Светлый путь» на XXIV съезде партии говорила ткачиха Яковлевского льнокомбината Ивановской области Алевтина Валентиновна Смирнова. Ее слово, обращенное с трибуны съезда к деятелям литературы и искусства, прозвучало поистине горьким упреком за их невнимание к доблестному труду тысяч и тысяч женщин, стоящих у ткацких станков.

— Текстильщики, — говорила она, — право же, заслужили большего внимания писателей, художников, кинематографистов, нежели то, которое им оказывается. В кои-то веки был снят фильм «Светлый путь»! Хороший фильм о зарождении виноградовского движения в текстильной промышленности. С тех пор он остается в гордом одиночестве. Вы знаете, как много песен сложено о пряхах, которые некогда сидели в низеньких светелках. А вот мои сверстницы, с золотыми руками и горячими сердцами, умные и красивые, можно сказать, не избалованы вниманием поэтов и композиторов...