Тайна нефритового голубя - Евгений Константинов

– Ты совсем что ли свихнулась! – крикнула она. Вытерев рот ладонью, точно также, как вытирала вчера после поцелуев Терехи, и выразительно крутанув пальцем у виска, Таня быстрым шагом направилась к танцплощадке. Андрей, подмигнул брату, бесшумно отступил назад и скрылся в темноте.

Шурик с места не двинулся.

– Вот дура-то, – услышал он голос Ирины.

– И в самом деле дура, – сказала молчавшая до этого девушка. – Ее целуют, а она еще выпендривается. Ставит из себя невесть что.

– А что, Коротышка, ты бы хотела со мной поцеловаться? – удивилась Ирина.

– Попробовать можно, – ответила девушка.

Тогда Ирина обняла маленькую подружку за талию и притянула к себе. Та запрокинула голову, и Ирина, склонившись над ней, широко раскрытым ртом, накрыла ее губы.

Внутри Шурика родилось незнакомое щемящее чувство. Ему очень захотелось одновременно оказаться на месте каждой из них. Чтобы вот также целовать самому, и чтобы также целовали его. Он завидовал им обеим и очень хотел наблюдать за девушками как можно дольше.

Тут он увидел, как рука Коротышки скользнула в задний карман джинсов подружки и потом отбросила какой-то предмет через куст прямо к его ногам. Шурик не пошевелился и даже не посмотрел, что там упало. Он не хотел пропускать ни мгновения никогда ранее не виданного зрелища. Когда же девушки отстранились друг от друга, и Ирина сказала жеманно: «Если тебе понравилось, можем продолжить», а Коротышка согласно кивнула, Шурик и вовсе забыл про все на свете, горя лишь желанием присутствовать при этом продолжении.

Девушки поцеловались еще раз и, обнявши друг друга за талии, пошли по тропинке в темную глубину парка. Он подождал немного и хотел, было последовать за ними, но вдруг Ирина остановилась и обернулась. Она не вертела головой по сторонам, но пристально вглядывалась именно в куст, за которым он прятался.

Шурику почудилось, что она его видит. Он застыл и даже перестал дышать. В то же время ему мучительно захотелось выйти из укрытия, подойти к Ирине и ее подружке, признаться, что подглядывал за ними и просить за это прощения. Но он нашел силы даже не шелохнуться, а Ирина, как ему показалось, усмехнувшись, отвернулась.

«Ну не должна она была меня заметить, не должна! Темно здесь. А она ведь не кошка, чтобы ночью видеть», – думал Шурик. Он долго не двигался с места. Потом опомнился. Побежал по тропинке, по которой ушли девушки, до ее пересечения с освещенной аллеей и не увидел их там. На следующей аллее Ирины и Коротышки тоже не было. Раздосадованный, он побежал дальше до Самолета – памятника Отечественной войны, потом обратно, мимо детского городка с каруселями, качелями и маленькими деревянными домиками. На выходе из парка наткнулся на трех пьяных мужиков. Один схватил его за плечо и потребовал закурить. Шурик, не говоря ни слова, вывернулся и побежал назад.

Он вернулся к танцплощадке, обошел ее два раза, но так и не увидел среди танцующих ни брата, ни девушек, которых искал. Обкусывая ногти на руках, Шурик побрел к обрыву, к кустам, за которыми недавно прятался вместе с Андреем.

«Интересно, что за вещицу бросила Коротышка? – размышлял он. – Она вытащила ее из кармана подружки, когда та ее целовала. Другими словами – украла! Что же такое там может быть?»

На месте его недавнего укрытия было темно. Это, конечно, хорошо для маскировки, но только не для поисков. Ладно бы хоть спички были. Андрей всегда носил с собой зажигалку, а Шурик, сколько себе ни напоминал, постоянно забывал положить в карман спичечный коробок.

Он долго там топтался, всматриваясь под ноги, пока не наступил на какой-то твердый предмет. Подняв его и выйдя из кустов на свет он увидел, что держит в руках довольно толстый бумажник. Шурик открыл его, и вместе с цветной фотографией улыбающейся Ирины, позирующей в купальном костюме на краю бассейна с голубой водой, в руках у него оказалась пачка десятирублевых купюр…

Андрей мчался по пустынным истринским улицам. Он должен был успеть и знал, что успеет опередить Таню и встретить ее при подходе к дому. Только бы кто-нибудь другой не встретил ее! Тогда ничто не помешает ему подойти к ней и заговорить, и познакомиться.

Как и вчера ночью он следил за Таней от самой танцплощадки. Она возвращалась домой с Ольгой, которую повстречала у дома Культуры и – к большой радости Андрея – кавалеров с ними не было. Ольга жила на два квартала ближе Тани и, значит, если она не вздумает сначала проводить подружку домой, то на несколько минут его русалочка должна остаться одна.

Андрей бежал и молил бога, чтобы так и случилось. Он сделал приличный крюк, и, оказавшись на улице, где надеялся встретить Таню, перешел на шаг. Он еле успел отдышаться, когда увидел ее. Глядя себе под ноги, чуть сутулясь, обхватив себя руками за плечи, будто озябнув, девушка шла ему навстречу.

– Извините, – сказал Андрей, когда между ними осталось шагов пять. Таня, вздрогнув от неожиданности, остановилась. – Вы не подскажете, который час?

– Двадцать минут двенадцатого, – ответила она, посмотрев на часы. Андрей понял, что Таня немного испугана.

– А вы далеко живете? Разрешите, я вас провожу? – он постарался придать голосу самую нежную интонацию.

– Проводите.

Они пошли рядом. Они познакомились. Их локти иногда соприкасались. Они подошли к Таниному дому. Андрей попросил ее не уходить, погулять еще немного, и она согласилась!

Андрей ликовал. Он говорил без умолку. Он рассказывал Тане про себя и про своих друзей разные смешные истории. Она смеялась, а он наслаждался смехом возлюбленной!

Июльское звездное небо висело на ними, и Андрей говорил, что хотел бы взмыть в это небо и улететь к этим звездам, а Таня говорила, что с удовольствием улетела бы с ним вместе…

4 июля 1977 года. Ирина

Ирина проснулась в прекрасном настроении. Сегодня ночью она наконец-то открыла счет. Катька-Коротышка конечно неумеха. Вела себя скованно, стеснялась, по первому-то разу, боялась, что в домик на детском городке, куда они забрались, кто-нибудь вдруг заглянет. И все же они, как любила говорить Ирина – «чик-чирикнулись».

Коротышке даже понравилось. Сказала, что с удовольствием бы все повторила. Можно будет и повторить. Ирина сладко потянулась. Оказывается и в Истре жить можно совсем не скучно. Даже интересно.

Мать сняла здесь комнату на все лето, чтобы Ирина после выпускных экзаменов могла спокойно готовиться к поступлению в полиграфический техникум. Она мечтала, чтобы единственная дочь получила специальность фототехника и потом работала где-нибудь в фотосалоне или ателье. Ирина не возражала против поступления в техникум и даже могла позубрить химию, тем более что фотографировать ей нравилось. Но два с лишним месяца прозябать в каком-то подмосковном городишке, было не в ее натуре.